Дариус Дорван. Наемник - Владимир Корн

Но Дариусу было не до окружающих людей: весь мир сузился до находящегося перед ним вожака чужаков.

Изначально отряд Дорвана имел небольшое преимущество. Нет, не количеством — противников на два человека больше. Но встретились они в таком месте, где ровная, поросшая густой травой земля внезапно заканчивалась россыпью камней, по которым сложно передвигаться быстро. Чужаки как раз и находились на этих камнях.

Конечно, это не имеет особого значения, стоит противникам оттеснить людей Дариуса назад — и условия станут равными. А значит, нужно теснить самим, заставляя врага отойти туда, где и устоять-то на влажных, поросших мхом камнях трудно — вероятно, внизу протекает ручей.

И потому Дариус яростно наносил удары, желая не столько поразить, сколько заставить вожака попятиться. Он ему даже чем-то успел понравиться — то ли уверенным взглядом светлых глаз, то ли выражением лица, то ли еще чем-то, и в другой ситуации гонорт с удовольствием бы с ним побеседовал.

Но после того как Бор убил одного из чужих, ничего уже не изменить. Бор убил не в поединке, он убил человека, даже не успевшего обнажить оружие, и оправданий его поступку быть не может. И теперь придется биться до конца, до полной победы или полного поражения.

Дариус подловил своего противника на ответном выпаде. Он не стал блокировать удар своим клинком, уйдя чуть в сторону и влево, атакуя ответным. Укол острием сабли пришелся куда-то за правое ухо врага, но не этот удар являлся основным в задуманной Дорваном комбинации. Прием показал ему Сторн, сказав, что нескольких лет тренировки Дариусу хватит, чтобы научиться выполнять его более-менее прилично. И Дорвану хватило, потому что после следующего удара противник рухнул на колени, чтобы затем завалиться на бок. Полдела сделано. Возможно, у чужаков есть еще человек, а то и двое, которые могут взять командование на себя, но им попросту не хватит времени.

Так и случилось — с остальными покончили быстро, хотя самому Дариусу пришлось пожертвовать луком, подставляя спину под удар меча. И лишь один сумел ускользнуть, тот самый лучник, чья стрела серьезно ранила Тацира.

Теперь, когда этот лучник лежал у его ног, глядя застывшими глазами вверх, на клочки безоблачного голубого неба, виднеющиеся между кронами деревьев, следовало уходить как можно дальше и как можно быстрее.

Дариус внимательно, одного за другим, оглядел всех своих людей, не успевших еще толком остыть после горячки боя. Убитых нет, несколько раненых, но все обошлось, в основном царапины. Разве что Бору сильно досталось по плечу. Наплечник, усиленный железными накладками, выдержал, но наемник болезненно морщился.

«Лучше бы по голове, — скривившись, подумал Дариус. — Глядишь и поумнел бы хоть немного. Ведь все могло кончиться значительно хуже. Да и теперь неизвестно, чем все это обернется в будущем».

И все же им повезло, очень повезло. Вероятно, потому, что не ожидали эти люди нападения — чего им всем было делить?

Больше всех пострадал сидевший на земле и опершийся спиной о ствол дерева Тацир. Ему даже стонать больно: пол-лица разворочено. Рядом с ним на коленях пристроился Бист, внимательно осматривая рану.

— Ничего не брать, — со всей твердостью в голосе заявил Дариус, потому что любая мелочь могла потом указать на них как на убийц этих людей.

Конечно, убитых непременно обыщут и заберут все деньги, что сумеют отыскать. Но монеты не имеют примет, что свои, что чужие.

— Увижу, что кто-нибудь прихватил хоть наконечник стрелы, — не обижайтесь, — добавил он уже на всякий случай.

Слова эти в основном предназначались Бору с Сегуром, но и остальным услышать будет полезно.

Бор по дороге сюда пару раз пытался оспаривать распоряжения Дорвана, и пришлось отозвать его в сторону на серьезный разговор, после чего тот как будто бы образумился.

Когда-то Сторн говорил Дариусу, что нельзя, категорически нельзя, чтобы еще кто-то из котерии пытался встать на место гонорта, такое всегда чревато.

— Гонорт должен быть один, и, если чувствуешь, что не справляешься, — уйди, иначе погубишь и себя, и людей.

Дариус подошел к Тациру и склонился над ним. Если на левой щеке у Тацира ранка представляла собой небольшой порез, видимо, лучник использовал стрелу, предназначенную для пробивания брони, а у нее наконечник узкий и треугольный, то на правой рана была чуть ли не втрое больше.

Челюсть как будто бы осталась цела, стрела, пробив щеку, угодила в коренные зубы на противоположной стороне, раскрошив их. Удар из-за этого получился таким сильным, что глаза у Тацира до сих пор были затуманены.

— Язык цел, — сообщил Бист.

Отрадная новость, прежде всего для самого Тацира, любителя им потрепать при каждом удобном случае.

Бист обработал рану, перевязал ее, обмотав полотном голову едва ли не полностью, затем помог подняться на ноги.

— Идти сможешь? — спросил Дариус у раненого, и тот кивнул головой, сильно при этом сморщившись.

Идти отсюда нужно долго и быстро, стараясь никому не попадаться на глаза, чтобы никто не смог связать их отряд с погибшими. Это только на первый взгляд лес выглядит пустым. Казалось бы, ну сколько они по нему прошли, а уже столько встреч произошло.

«Ну, Бор, вот же удружил!» — думал Дариус, едва сдерживая себя, чтобы не заорать на наемника.

Кричать нельзя, это тоже объяснил ему Сторн. Есть сотни способов отчитать человека или поставить его на место, но кричать никогда нельзя, особенно при посторонних.

Когда они удалились от места схватки достаточно далеко, Дариус, улучив момент, поинтересовался у Бора:

— Зачем ты ударил? Ведь мы вполне могли разойтись миром.

— Нервы не выдержали, — ответил тот, спокойно выдержав его взгляд.

«Что-то я никогда не слышал, чтобы ты жаловался на слабые нервы. Варис тебя забери, почему твои нервы не выдержали именно тогда?»

Уже в полной темноте, после долгих часов ходьбы, когда они наконец остановились на ночлег, к Дариусу приблизился Бист.

— Перед тем как Бор ударил ножом, тот человек явно пытался ему что-то сказать, — вполголоса сообщил он. — Может быть, мне и показалось, но Бор ударил именно для того, чтобы закрыть ему рот.

Дариус этого не заметил, но Бисту верить можно полностью: сверд видит все и всегда.

Костра не зажигали, перекусили тем, что оставалось из съестного и, выставив караульных, завалились спать.

Утром гонорта разбудил Ториан:

— Вставай, Бор с Сегуром исчезли.

Дариус очумело потряс головой, стряхивая остатки сна, в котором он опять мерился взглядом. Только на этот раз убитый им вождь чужаков смотрел с укоризной.

— Как пропали?!

Бор дежурил вторую половину ночи, кстати, сам на это время и напросился. И почему сразу пропали? Возможно, отошли ненадолго, например, увидев какую-нибудь дичь и решив добыть ее к завтраку.