Кофейня мадам Мирабель - Юлия Марлин

- Ни капли!

- И если я прямо сейчас поеду в бордель, тебя это тоже не чуточку не заденет, любимая?

- Не заденет, - процедила сквозь зубы.

- Не верю. Впусти меня. Даю тебе последний шанс.

- Нет!

- Что ж… - Йен хрипло рассмеялся, зло пнул дверь мыском ботинка и, громко насвистывая, направился к лестнице. – Эдди, готовь экипаж. Едем в квартал Красных Роз.

- Понял, мсье, - откликнулся прислужник имения.

С нижних этажей донесся шум, хлопанье дверей и вскоре через главные ворота прокатилась обитая черной тканью карета.

Я проследила за исчезновением крытого экипажа в вечерних сумерках, задернула шторку и отвернулась к кровати.

Из глубин памяти Бель вырвались отвратительные образы «нашей» первой брачной ночи с Веймаером. Худенькое женское тело с белой кожей, распластанное на шелковых простынях. Полумрак. Треск каминных поленьев. Тяжелое отрывистое мужское дыхание у самого уха. И железные пальцы на запястьях сдернутых вверх хрупких рук.

Воздуха стало отчаянно не хватать, грудь сдавило острым удушьем. Я будто сама пережила всё то, через что прошла несчастная молоденькая выпускница Академии после свадебного обряда. Из глаз брызнули слезы.

Скучать по нему?

Пустить его в постель?

Веймаер даже смутно не представляет, как неистово ненавидела его «дорогая» супруга! Супруга, какую он сутками напролет пичкал снадобьями сомнительного происхождения в надежде скорее приблизить ее кончину.

Нет! Достаточно грёз.

Я выиграю пари, открою кофейню и получу долгожданный развод.

Укрепившись в собственных мыслях, преисполненная решимости – завтра же взяться за ремонт старого заброшенного заведения, забралась под легкое одеяло и сразу уснула.

… Йен, исходя из веселых сплетен горничных, вернулся только под утро.

Пьяный, в изорванной рубахе и со следами алой губной помады на лице. Покачиваясь, поднялся наверх, заперся в собственной спальне и еще не выходил.

- Еще чаю, мадам? – Выдернул из дум сахарный голосок светловолосой служанки. Той самой, что вчера утром охотно обсуждала мое внезапное исцеление с лицемерными подружками.

- Да, - сухо ответила. – И можешь идти.

Девушка подлила в фарфоровую чашечку горячий напиток с земляничным листом, поставила чайник на стол, исполнила книксен и удалилась.

Стянув из вазочки воздушный кекс с изюмом, сделала глоток чая. Из распахнутых окон в пол в столовую врывался легкий ветерок, трели птиц и шелест деревьев. Тонкие белоснежные занавески чуть заметно трепетали.

Погода стояла чудесная – на синем небе не было ни единого облачка, солнце щедро делилось теплом. Издали доносился стук копыт, где-то на соседних шумных улицах кричали курьеры и наемные извозчики.

О новой измене мужа с девицами из дешевого борделя, куда он наведался сразу после нашей ссоры, я не вспоминала. Всю меня потряхивало от неизвестности и тягостного ожидания. В объявлении о найме на работу я четко указала временной отрывок – явиться к кофейне сегодня с десяти до одиннадцати утра. И указала адрес тетиного заведения.

Стрелки часов неумолимо близились к десяти.

Следовало съездить к кофейне и узнать – откликнулся ли хоть кто-то на объявление. Или забытое тетино наследство придется восстанавливать собственными силами?

Стряхнув с пальцев хлебные крошки, допила ароматный чай с земляникой, покинула столовую и, забросив легкую летную сумочку на плечо, наняла открытый экипаж и поехала по уже знакомому адресу – к Площади Мостов.

Глава 7

Я была готова ко всему – даже к печальной участи – остаться у кофейни в полном одиночестве. Всю поездку по оживленным улочкам Ривтауна сжимала кулаки, кусала губы и успокаивала себя глубоким дыханием.

И вот момент истины настал.

Карета вывернула из-за угла аптечной лавки, миновала арочный мост, и я шумно выдохнула. У покрытого трещинами знакомого крыльца толпился народ. Мужчины, женщины. В опрятной одежде и рваных камзолах, в шляпах и с непокрытыми головами. Их было много. Они говорили, смеялись; многие в руках сжимали ту самую утреннюю газету.

С чувством облегчения велела извозчику остановиться, расплатилась и решительно шагнула к шумным горожанам.

- Доброе утро, дамы и господа.

Голоса оборвались. Ко мне обратились десятки внимательных взоров. Выдержала момент и сообщила:

- Я Мирабель Веймаер, владелица вот этой старинной лавки. Именно я дала объявление о найме работников.

- И каково жалование, мадам?

- Что надобно делать? Если чего тяжелого таскать или думать головой, то это не к нам.

- На какой срок принимаете?

Вопросы посыпались со всех сторон.

- Тишина, - повысив голос, властно махнула рукой и обвела толпу твердым взглядом.

Мужчины (в основном кричали они) тотчас умолкли. Женщины переглянулись.

- Сразу предупреждаю. Работать придется много. От зари до заката. Видите помещение? – Я покосилась к кофейне. В этот момент будто по воле злого рока от фасада с грохотом отвалился приличный желтоватый кирпич. – Так вот. Мне нужны сильные, выносливые, исполнительные работники, которые в очень короткое время восстановят кофейню с нуля.

- Сроки?

- Два месяца. Максимум, два с половиной, - отчеканила в лицо бородача, сминавшего в руках старую кепку.

По толпе побежали шепотки. Несколько человек решительно попятились и, не прощаясь, перебежали оживленную проезжую часть и скрылись на соседнем тротуаре. А вот и отсеялись халтурщики, желавшие получить деньги задаром.

- Теперь по поводу жалования. – Проводив их взглядом, хмыкнула и продолжила. – Оплата двадцать сальдов в месяц.

- Маловато…

- Ага…

- Деньги платите вперёд? – Из толпы вырвался пронырливый немолодой мужчина. Тощий, в измятом коричневом костюме явно бандитской наружности и бесцеремонно протянул мне ладонь, расплываясь в щербатой улыбке. – Я беру только вперёд.

Окинув умника прищуренным взглядом, покачала головой.

- Никакой оплаты вперёд. Жалование – строго в конце месяца, после проделанной работы. Более того, - я выдержала долгую паузу, полностью завладев вниманием людей. – В первый и второй месяцы возможны задержки с оплатой. Пока кофейня не заработает в полную силу – о прибавках к озвученной сумме прошу вопросов не задавать.

По толпе пробежался тихий разочарованный вздох.

Горожане помялись с ноги на ногу и принялись покидать залитое летним солнцем пока еще неуютное крылечко кофейной лавки. С грустью провожая людей, решила обратно никого не зазывать. Мне нужны порядочные, ответственные и преданные делу помощники. А большинство явившихся сегодня по объявлению обычные любители легкой наживы.

- Мадам, - из тягостных размышлений выдернул басовитый мужской голос. – Я хочу к вам наняться.

- И я, мадам.

- Мы тоже готовы.

Рядом осталось несколько человек. Четверо мужчин: крепких молодых и один пожилой, седовласый, с аккуратно постриженной бородой и две женщины средних лет, как позже выяснится родные сестры.