Я в свою ходил атаку… - Александр Трифонович Твардовский

…Мы живем по обочинам войны. Мы быстренько подъезжаем к тем ямочкам и окопчикам, в которых сидят воюющие люди, быстренько расспрашиваем их, прислушиваясь к канонаде и невольно пригибая голову, когда свистит мина. А потом, провожаемые незабываемыми взглядами этих людей, убираемся восвояси…

…И когда подумаешь о детишках, укрывающихся в окопчиках (один совсем маленький Микола всякий раз бежал под лавку с подушкой – укрывал голову), то и стыдно станет, что иной раз больше, чем нужно, думаешь о собственной персоне…

Последнее время я езжу мало. Меньше у нас машин, меньше формат газеты…

…Я, признаться, немного «переписался» и чувствую, что начинаю работать хуже. Правда, об этом знаю только я. Да и я знаю, что это от объективных причин. Когда-нибудь, когда наши войска будут гнать немцев, мы позволим себе вслух сказать, какая страшная, угнетающая душу весть – отступление…

…Но пока что я должен находить в себе силы для ободряющего слова, это слово, которое либо заключенной в нем доброй шуткой, либо душевностью своей согревает чуть-чуть, расшевеливает то инертное, тягостное безразличие, которое незаметно уживается в сознании усталого от боев и тягот человека. А каких слов он стоит, этот человек!

Иногда мне кажется, что если б у меня нашлись такие слова, то было бы полностью оправдано мое пребывание здесь и я мог бы с уверенностью сказать, что я воюю. А так нет-нет и защемит стыд перед теми, с кем вижусь от времени до времени и покидаю их, спеша заключить в строчки полученное от них…

Ведь подумать – если мне страшно, то каково же ему, Ивану какому-нибудь, у которого нет столько сознания, нет многого, что есть у меня, а только есть… Впрочем, это долгая и трудная штука.

О чем бы я ни думал, я вновь возвращаюсь к мысли о нем, об Иване, на плечи которого свалилась вся страшная тяжесть этой войны…

24. X

По решению Ставки Главнокомандования советские войска оставляют Харьков. Редакция «Красной Армии» перемещается в г. Валуйки (тогда Курской обл.).

26. X А.Т. – М.И. Валуйки – Чистополь

…Едет товарищ в новую столицу, там кинет это письмецо… итак, я уже в России, прошел и проехал разными способами уже свыше 1000 километров. Между прочим, очень был взволнован, когда впервые услыхал, как простые бабы говорят по-русски. И больше приветливости к нам, солдатам. А Украина – прекрасная и трудная – позади. Харьков сдан позавчера… Устал я немного не так физически, как душевно. Но не поддаюсь и никогда не поддамся… Сейчас как раз та пора, когда нужно показать себя человеком.

В первых числах ноября сотрудники редакции газеты «Красная Армия» получили приказ вылететь в Воронеж.

6. XI А.Т. – М.И. Воронеж – Чистополь (открытка)

…Я здоров и бодр… Работаю, как всегда. Кроме тетрадки вырезок, начал для тебя книжечку разных записей…

10–11.XI

Совещание писателей и редакционных работников газет Юго-Западного фронта, на котором с докладом о задачах писателей на фронте выступил бригадный комиссар И.М. Гришаев. Отметив «большую и полезную работу», докладчик указал на ее недостатки: «слабо освещаются героические дела гвардейцев, партизан. Поэты мало работают над созданием боевой песни… Сатира не всегда смешит читателя…» («Красная Армия», 12 ноября). В прениях по докладу выступил А.Т.

30. XI

Выход в свет № 1 «Громилки» – сатирического приложения к газете «Красная Армия».

Друг-читатель, не ухмылкой,

А улыбкой подари,

Не спеши чесать в затылке,

А сперва родной «Громилки»

Первый номер посмотри…

…И одно лишь повсеместно

Объявляется пока,

Что «Громилка» будет честно

Помогать громить врага…

1. XII А.Т. – М.И. Воронеж – Чистополь

…Беспокоиться не нужно. Последнее время очень мало выезжаю – не пускают. Да и если вырвусь, так теперь ездить приятней – дела на фронте лучше. Из газет ты знаешь, что на Ростовском фронте большие успехи. Надеюсь, что в момент получения письма будет уже много нового, радостного. Но эта первая победа взволновала людей до слез. У нас целовались и пожимали руки… Скоро, скоро все будет по-иному…

…Когда на днях читал восстановленную по памяти «Гармонь», которая когда-то казалась мне слабой, почувствовал, что потом я напишу раз в 100 лучше. Сейчас же пишем все подряд: сатира, главным образом. Кое-что удается начать посерьезней, но только наброски…

10. XII М.И. – А.Т. Чистополь (с оказией)

…Получила, наконец, весточку из Воронежа. Долго после выезда из Харькова от тебя не было вестей. Письмо из Валуек шло полтора месяца, почти столько же шла открытка из Воронежа.

…Ты пишешь, Сашенька, что немного устал. Вероятно, сейчас, с улучшением дел на фронте, а в частности на вашем направлении, – усталость эта уменьшилась и, наоборот, сейчас тебе захочется увидеть бойцов, ободренных успехом, написать что-нибудь о начале удач и побед. Если же все-таки будет у тебя возможность отдохнуть, – не отказывайся от нее. Нам так хочется покормить тебя чем-нибудь вкусным, попоить чаем с земляничным вареньем, которое мы варили специально для тебя и к которому не притрагивались. От посылки ты отказался… А для тебя связан чудный теплый белый свитер, носки. Если не нужны тебе – подарил бы кому знаешь. Ведь это вещи сейчас нужные.

…Ты пишешь о слухах из Москвы. Когда-нибудь я тебе расскажу, что мне приходилось слышать здесь своими ушами. Три раза тебя уж вычеркивали из списка[2], и дважды это мне было известно. Пиши поэтому о своих переездах…

Валя сделает приписочку:

«Дорогой папочка, приезжай к нам домой. Я тут отличница…»

Между прочим, когда к ее сверстницам приезжают отцы (В. Гроссман, С. Васильев, Липкин и т. д.), она мне устраивает сцену: почему же мой папа не едет? А я тут при чем?

…Справляли Валины именины. Ей исполнилось 10 лет. Не за горами именины и второй дочки. Оленьке идет одиннадцатый месяц…

13. XII А.Т. – М.И. Воронеж – Чистополь

…Это письмо увозит в Куйбышев М.А. Лифшиц (философ), вернувшийся с месяц тому назад из окружения… О тебе, о Чистополе кое-как узнаю от разных людей, которых судьба забрасывает на наш фронт. Большою радостью для меня был приезд Василия Гроссмана, который месяц с небольшим назад побывал в Чистополе. Рассказывал, что живешь ты там сносно и выглядишь не так плохо, даже вовсе хорошо. Меня это очень обрадовало и успокоило… Письмо это пишу тебе в день опубликования сообщения Информбюро о «провале немецкого плана окружения и взятия Москвы», а когда ты его получишь – таких