Хроника абсурда. Отделение России от СССР - Виталий Воротников

Затем обсудили несколько вопросов. По ранее высказанному предложению Н. А. Тихонова решили подготовку основных направлений на пятилетку завершить к 1 марта, а Пленум провести в апреле. Еще раз подтвердили, что главное внимание надо сосредоточить на подготовке XXVII съезда. Срок его созыва — октябрь, самое позднее — декабрь 1985 года.

Опять заговорил К. У. Черненко: «Главное, что меня радует, это наше единство, сплоченная работа. Ничто не подорвало этого единства. Спасибо за поддержку. Это важно не только для меня, но особенно для страны и внешнего мира. Все оставшиеся силы отдам партии. Буду помогать врачам преодолеть нездоровье».

Заседание продолжалось примерно час. Черненко устал еще больше. Попрощались с ним и разошлись. Осталось тягостное чувство.

* * *

11 марта в 5.30 наш самолет приземлился в Москве.

В 8.00 я связался с ЦК, никого из руководства там еще не было. Переговорил с заведующим общим отделом ЦК К. М. Боголюбовым. Он сказал, что К. У. Черненко скончался вчера, в 19.40. Вечером состоялось заседание Политбюро, образована комиссия по организации похорон, председатель комиссии — М. С. Горбачев.

Примерно в 9.40 мне позвонил М. С. Горбачев. Спросил, как долетел. Потом более подробно рассказал, что произошло вчера. «На Политбюро собрались в 20.30, в основном обсуждались вопросы организации похорон. Даны необходимые поручения. Просидели, говорит, за полночь, готовили документы для публикации и т. п. Сегодня предстоит основная работа».

Я спросил, был ли разговор о преемнике К. У. Черненко? М. С. Горбачев ответил: «Официального обсуждения не было, но некоторые члены Политбюро (кто — не сказал) звонили и 12 января, это было в субботу вечером, мне на дачу позвонил Константин Устинович. Говорит трудно, неразборчиво. Поинтересовался, как идут дела, как ликвидируются последствия морозов. Я коротко рассказал. Не дослушав, неожиданно поздравил с Новым годом (может, по старому стилю?), пожелал успехов. Я высказал взаимные пожелания, главное — здоровье. Вот и весь разговор.

22 января был у М. С. Горбачева в ЦК. Обсуждали вопросы зимовки, состояние теплоснабжения. В ряде регионов продолжались сильные морозы. Он рассказал о беседе с К. У. Черненко (его по настоятельной просьбе отпустили из ЦКБ на дачу). «Волнуется, нервничает, что нездоровье угнетает, а дел много. Видимо, его «заводят», говорил Михаил Сергеевич, так ли ведет работу Горбачев в отсутствие Генсека».

Говоря мне все это, Горбачев сам нервничал, спрашивал: «Ну, что они хотят? (Кто? Неизвестно.) Ведь ты же видишь, как я, да и все мы работаем. Стараемся, чтобы было лучше, ни у кого нет никаких задних мыслей, стремления вырваться вперед и т. д. Главная забота — «жила бы страна родная» (это было любимое выражение, кредо Горбачева).

В начале февраля К. У. Черненко несколько раз появлялся на работе, на короткое время. А 7 февраля даже вел заседание Политбюро. На нем подвели итоги соревнования за 1984 год. Рассмотрели ход подготовки к севу. К. У. Черненко распространил записку о сотрудничестве стран СЭВ. Но, по-моему, уже на другой день — опять в ЦКБ.

13 февраля М. С. Горбачев на совещании с членами Политбюро информировал о реакции Запада на обстановку у нас: «Там предвидят осложнения в связи с нездоровьем К. У. Черненко. Строят различные домыслы. Идет спекуляция. Пытаются воздействовать на общественное мнение в стране. Необходимо сейчас проявлять сдержанность. Не дать повода для провокаций».

Вечером 1 марта была обстоятельная беседа с М. С. Горбачевым по проблемам экономического состояния страны и России. Говорили о необходимости коренных преобразований в сельском хозяйстве. Вновь и вновь Горбачев возвращался к обстановке в Политбюро, сетовал на предвзятое отношение к его инициативам со стороны некоторых «старых членов Политбюро». Убеждал в своем стремлении поддержать Черненко и т. п. Обо всем — эмоционально, повторяя, что его главная забота — о стране, об авторитете партии, Политбюро.

4 марта я с делегацией РСФСР вылетел в СФРЮ. 10 марта, когда я вел переговоры в Титограде, вечером, примерно в 19.40 по местному времени, мне передали, что позвонили из посольства — необходимо немедленно возвращаться в Москву, там чрезвычайные обстоятельства и я должен прервать визит. Прямой закрытой связи из Титограда ни с Москвой, ни с посольством в Белграде не было. Причину вызова в Москву мне не сообщили. Но догадка меня посетила. Видимо, произошло непоправимое с К. У. Черненко.

В Титограде мы быстро завершили переговоры, подписали договор о сотрудничестве. Погода была очень плохая, снегопад, видимости нет. С трудом вылетели, но Белград по метеоусловиям не принял. Самолет сел в Киеве для дозаправки. Было около 3 часов ночи, через руководство аэропорта Борисполь мне передали от предсовмина УССР А. П. Ляшко, что скончался К. У. Черненко.

* * *

11 марта в 5.30 наш самолет приземлился в Москве.

В 8.00 я связался с ЦК, никого из руководства там еще не было. Переговорил с заведующим общим отделом ЦК К. М. Боголюбовым. Он сказал, что К. У. Черненко скончался вчера, в 19.40. Вечером состоялось заседание Политбюро, образована комиссия по организации похорон, председатель комиссии — М. С. Горбачев.

Примерно в 9.40 мне позвонил М. С. Горбачев. Спросил, как долетел. Потом более подробно рассказал, что произошло вчера. «На Политбюро собрались в 20.30, в основном обсуждались вопросы организации похорон. Даны необходимые поручения. Просидели, говорит, за полночь, готовили документы для публикации и т. п. Сегодня предстоит основная работа».

Я спросил, был ли разговор о преемнике К. У. Черненко? М. С. Горбачев ответил: «Официального обсуждения не было, но некоторые члены Политбюро (кто — не сказал) звонили и говорили о намерении возложить этот груз на меня. Как ты?» Я ответил: «Конечно, в нынешнем составе это Горбачев». Он: «Ну ладно. Будем из этого исходить. Через час встретимся».

В 11.00 в ЦК под председательством М. С. Горбачева состоялось заседание комиссии по организации похорон К. У. Черненко. Одобрили текст публикации сообщения от ЦК, Верховного Совета и Совета Министров, некролог. Обсудили обращение к народу. Был подробно расписан весь порядок организации похорон.

В 15.00 — Политбюро. До заседания у меня ни с кем из товарищей никаких обсуждений, обмена мнениями о кандидатуре на пост Генсека не было. Заседание проходило спокойно. За торцевым столом сидел М. С. Горбачев, но не по центру стола, а как-то сбоку, вроде готов, если надо, уступить место.

Собственно, никакой дискуссии не было. Первым встал А. А. Громыко и внес предложение о рекомендации Пленуму на пост Генерального секретаря ЦК КПСС М. С. Горбачева. Коротко, четко дал характеристику Горбачеву. Один за другим все члены Политбюро короткими репликами поддержали эту кандидатуру. Какого-то обсуждения, альтернативных кандидатур, тем более борьбы, столкновений взглядов на Политбюро не было. Я не знаю, может быть, какие-то закулисные процессы и шли, во всяком случае, мне это не было известно. (Отсутствовал на Политбюро В. В. Щербицкий — он еще не возвратился из США.) М. С. Горбачев коротко поблагодарил за доверие, сказал, что окончательное решение за Пленумом ЦК. Заседание продолжалось минут тридцать.