Ярость рвет цепи - Александр Романовский

Он намеренно назначил встречу в этом районе, потому как посещал его и прежде. Когда-то, едва переступив порог зрелости, волчонок без труда убегал тут от частной охраны, еще не догадываясь, как помогут ему эти тренировки в недалеком будущем. Ныне, почуяв патрульных задолго до того, как те могли его увидеть, волк легко избегал встречи с ними. Если крюк был небольшой, Курт сворачивал в ближайший переулок, но чаще всего он просто отступал в тень и ждал, пока разговорчивые увальни не пройдут мимо. А иногда ускорял шаг, оставляя их далеко позади. Однажды он запрыгнул на кирпичный забор, через равные промежутки украшенный массивными горгульями. Нахохлившись и растопырив руки, волк стал почти гипсовым.

Вскоре он достиг назначенного места, остановился, достал старые, поцарапанные часы из нержавеющей стали, посмотрел на светящиеся стрелки. Срок наступал через тридцать четыре минуты, ровно в час пополуночи. Есть время, чтобы тщательнейшим образом проверить, обнаружить и предотвратить любой сюрприз.

Вряд ли контрагент уже прибыл. Он из тех безволосых, которые ужасно не любят, когда что-то нарушает плавное течение их удобной жизни, и крайне высокого мнения о своей особе. Целых полчаса ждать какого-то наемника, пусть даже волка, — для такого типа это что-то немыслимое. Лысый Хью говорил, будто этот безволосый какая-то важная шишка и очень редко спускается с Улья на землю. Курту это было только на руку — на всех безволосых без исключения он привык смотреть как на потенциальных противников. Как бы там ни было, он не стал терять времени.

Прежде чем нырнуть в подворотню, волк еще раз огляделся и принюхался. Затем, одним прыжком преодолев проезжую часть, он крадучись направился к разрушенной арке. Ветхие стены поднимались с трех сторон. У подножия валялись груды мусора и битых кирпичей. Черные окна подслеповато таращились в ночь, большинство было заколочено нестругаными досками. Курт остановился в тени и несколько минут не мигая смотрел на оконные проемы, которые были не забиты. Он и сам не знал, что ожидал увидеть.

Возможно — отраженный блеск линз, чье-то белое лицо, свет монитора… Но — ничего. Тому, кто привык охотиться на расстоянии, нет нужды устраивать засаду на своих же псов (не говоря о волках). Другое дело — после того, как задание будет выполнено. Но все же надо было убедиться.

Курт оторвался от шершавой стены и медленно двинулся вдоль нее. Ушные раковины, подрагивая, ловили каждый звук. Волк решил, что, если только почувствует хоть что-нибудь подозрительное, тут же даст деру. Джейн пропадет, коли безволосые ухитрятся его изловить. Но… пока все было спокойно.

Старое четырехэтажное здание имело форму буквы “п”, образуя небольшой дворик, в котором и находился Курт. В доме давным-давно никто не жил, а уличные патрули регулярно вычищали нелегальных квартирантов, поскольку это была “буферная зона”. Отчего-то дом не спешили реставрировать или сносить, хотя расположен он был очень удачно. Рухнувшая арка сорвала и погребла под собой ворота, освободив проем, в который смог бы въехать даже армейский ховер. Одна из дверей находилась точно напротив. Войдя в нее, через пролом под лестницей можно было легко выбраться на параллельную улицу.

Курт в очередной раз похвалил себя за удачный выбор места. Что ни говори, со стратегической точки зрения подворотня была превосходной позицией. Но лишь для ловкого и юркого бойца, которому противостоит крупный и неповоротливый противник. Безжалостная энтропия оборудовала здесь немало входов-выходов, тайников и укромных мест. Чтобы проверить все, следовало запастись массой терпения, а также большим количеством человеко-часов. Судя по тому, что Курт по-прежнему не замечал ничего необычного, — ни единого свежего запаха, — заказчик был действительно благоразумен, как и уверял Хью.

Вскарабкавшись на кучу битого кирпича, Курт подпрыгнул, ухватился за пожарную лестницу и через несколько секунд уже влезал в разбитое окно. Комната была пуста, коридор тоже, если не считать парочки крыс, что-то не поделивших на драном линолеуме. Вдоль стены через каждые два метра располагались двери, крест-накрест заколоченные прогнившими досками. Каждая дверь — под номером. Вероятно, думал волк, здесь было что-то вроде отеля. Туристический бизнес в мегаполисе знавал лучшие дни. Особенно много народа нахлынуло после возведения купола, причем каждый пятый был приезжим, и все надеялись пристроиться в каком-либо Улье.

Курт присел у подоконника, осторожно выглянул наружу. Вид открывался превосходный — весь двор лежал будто на ладони. Более того, переходя от одного окна к другому, Курт мог рассмотреть любой объект под разными ракурсами. Он усмехнулся. Как жаль, что при выполнении задания ему вряд ли позволят самому выбрать место…

Сев на пол, волк принялся ждать.

Минуту спустя он погрузился в то полудремотное состояние, которое в свое время позволило скоротать немало уроков старейшины.

Его вырвал из дремоты шум моторов. Курт вздрогнул, открыл глаза и распрямил затекшие ноги.

Ему не требовалось глядеть в окно, чтобы представить себе всю картину. В подворотню въезжал, переваливаясь через остатки арки, автомобиль с мощным мотором. Судя по всему, это был джип либо другой внедорожник. Рядом шуршали колесами два спортивных мотоцикла. Еще один автомобиль работал у арки на холостых оборотах.

Затем все стихло. Около минуты царила напряженная тишина.

Под колесами, оседая, шуршал мусор, пищали крысы.

Курт поднял голову, лишь когда начали открываться и хлопать дверцы. Посреди двора действительно стояла массивная машина с зеркальными стеклами — черная или чернильно-синяя, без особых примет. Фары, мигнув, чуть притухли — дальний свет сменился ближним, все погрузилось в мертвенный полусумрак.

Два мотоцикла прикрывали машину с боков. Второй автомобиль, идентичный первому, если не считать номеров, стоял у въезда. Из салонов выбирались плечистые, крепко сбитые, коротко стриженные парни. Все были в неброских, но наверняка дорогих костюмах. Трое-четверо настолько ценили удобство, что даже не потрудились туже затянуть ремни, из-за чего кобура явственно выделялась под тканью. (Впрочем, они могли это сделать и намеренно.)

Включая мотоциклистов, парней было девять. Курту стало не по себе. Первым, инстинктивным его побуждением было убраться восвояси и навсегда забыть о этой дурацкой затее.

Он впервые назначал встречу влиятельным шишкам из Улья. И все эти вооруженные люди явились сюда ради его скромной персоны. Они знали о нем, ждут его и, вероятно, догадываются, кто он такой (в противном случае он бы еще долго дожидался с неба погоды — в мегаполисе полным-полно безработных киллеров, безволосых и заурядных).

Паника схлынула, на смену ей пришла решимость. Перед глазами встала узкая больничная койка, иссушенное тело сестры. Затем — лицо матери, укрытое саваном. Каким-то образом эти две картины совместились, перетекли одна в другую. Джейн лежала, укрытая словно прозрачной паутиной, ее дыхание чуть-чуть шевелило невесомую ткань. Все слабее…

Курт стиснул челюсти.

Парни в костюмах напряглись, и он понял, что сейчас случится нечто важное. И действительно — из первого автомобиля показался еще один персонаж. Как и телохранители, он тоже был одет в превосходный костюм, но куда более светлый, практически белый. Электрический свет отражался от ткани как от зеркала. На фоне замусоренного двора стройная фигура смотрелась явно не к месту — чужеродной, посторонней деталью, будто выточенной из слоновой кости.