Игры богов - Александр Золотько

Вот тот казался человеком успешным и довольным и собой, и жизнью. В поясе таких парней обычно спрятано несколько десятков монет, и умирать такие парни обычно не торопятся. Младший дракон, во всяком случае, так подумал, увидев, как жестикулирует этот второй путник, как смеется каким-то своим странным шуткам, как уверенно поправляет застежку плаща, которым предусмотрительно прикрылся от ночной пустынной прохлады.

К самому разговору Младший дракон не прислушивался. Так, краем уха зацепил что-то о горизонтах, Истинном и Ложном, и что-то о проклятых. При упоминании проклятых Младший дракон насторожился было, чуть подвинулся вперед, и под правой рукой что-то маленькое и мягкое пронзительно заверещало.

– Это песчаная мышь, – сказал, прервав рассказ, Бес.

– Что ты говоришь? – изумился Бродяга и даже немного наклонился к костру, изображая это самое изумление. – Только визжит она так, будто кто-то на нее наступил. Внезапно и злонамеренно.

– На нее кто-то и наступил, – уверенно сказал Бес. – Какой-нибудь из пустынных разбойников. Как бы не сам Младший дракон.

Младший дракон, успевший не только придушить ненормальную мышь, но даже отступить на пять локтей в ночь, замер, услышав свое имя в такой необычно лестной форме. Приятно, демоны побери. Лихой разбойник приосанился, насколько это возможно, лежа брюхом на бархане.

– И что мы будем делать? – спросил Бродяга, как бы случайно поправив лежащую рядом секиру.

– А что мы должны делать? – спросил в свою очередь Бес. – Этот ненормальный сейчас ползает вокруг нас, прикидывая, как с нами лучше разобраться, а его приятели поодаль ждут сигнала или команды. Приятелей этих человек пятнадцать…

Тридцать, мысленно поправил Младший дракон, отползая от костра. И тот, кого вы назвали ненормальным, сейчас вернется с этими тремя десятками и поговорит с вами. Ой как поговорит!

Болезненное самолюбие было слабым местом Младшего дракона. И настолько это самолюбие было болезненным, что отвлекло внимание разбойника от нелепости поведения пары у костра. Они не запаниковали, не стали хвататься за оружие или пытаться умчаться в ночь на своих горбатых. Они спокойно продолжали беседовать, причем не просто беседовать, а рассуждать о количестве разбойников, готовящихся на них напасть.

Изумление Младшего дракона стало бы вообще безграничным, если бы он задержался возле костра еще немного. Путники, словно забыв о разбойниках, вернулись к своей праздной беседе.

– Подожди, – сказал Бродяга.

– Жду, – с готовностью согласился Бес.

– Горизонт – это… – Бродяга чуть поморщился, поняв, что выглядит сейчас как мальчишка перед учителем. – Это иллюзия. Это линия, где якобы небо соединяется с поверхностью моря или суши.

– Ну да, – согласился Бес. – Это и вправду горизонт. Только Ложный горизонт. Ложный.

«Ложный» прозвучало протяжно, словно Бес уже немного утомился, объясняя очевидные истины тупому собеседнику.

– А вот Истинный горизонт – это место, где небо и земля ДЕЙСТВИТЕЛЬНО соединяются. Или небо и море.

– Бред, – сказал Бродяга.

– Сам ты бред, – по-мальчишечьи обиделся Бес. – Я щупал это самое небо этими вот руками И даже попытался проколупать дырку, чтобы глянуть, что за ним…

– И? – спросил Бродяга.

– И получил по шее.

Откуда-то издалека донесся свист. Длинный, а по том два коротких.

– Ну вот, – сказал Бес, – я же говорил, что это был кто-то из разбойников.

Бродяга досадливо отмахнулся:

– Кто тебе по шее двинул?

– Кто надо, тот и двинул, – сказал Бес. – Но небо было небом, а не массой воздуха, как тебе хочется. Оно немного прогибалось под ударами, а нож его не то что не смог прорезать – даже царапину оставить не удалось.

Послышался еще один свист, с противоположной стороны.

– Окружают, – отметил Бродяга. – Развелось их тут…

– А раньше их здесь не было, – язвительным тоном сказал Бес.

– А раньше здесь были Влажные леса, и любой человек, разбойник он или жрец, погибал в них нехорошей смертью самое позднее через два дня. Если, конечно, он не был местным жителем и не следовал по дороге от одного алтаря к другому. В этом случае, если жертвы приносились своевременно и в полном объеме, даже ребенок мог спокойно добраться от одного края лесов до другого.

– Складно врешь, – сказал Бес, лениво протянул руку и подтащил к себе один из своих кожаных мешков. – Если эти пустынные идиоты сейчас на нас полезут, то сразу после моих слов «просвещу вас» ты закрой глаза, досчитай до пяти и можешь снова открывать.

– Ты просветишь, пожалуй. – Бродяга потянулся, разминая плечи.

Ощущение счастья и радости от каждого движения уже оставило его. И это было даже хорошо. Амброзия давала ощущение эйфории, но не могла избавить от мысли, что все это ложь. Что все это навеяно именно этой проклятой и благословенной жидкостью. А вот естественное чувство покоя возле костра, легкое движение воздуха, заставляющее чуть колыхаться небольшие языки пламени, – вот это было действительно великолепно. Особенно после двух тысяч лет Бездны. Но об этом Бродяга уже почти научил себя не вспоминать.

Бес достал из сумки флягу, отпил пару глотков и протянул ее Бродяге.

Тот молча покачал головой.

– Как знаешь, – пожал плечами Бес. – Как знаешь…

– Добрый вечер, – сказал Младший дракон, не выходя из темноты на освещенное место.

Бродяга обернулся, но не на голос, а в ту сторону, откуда послышался легкий скрип тетивы.

– Вечер добрый, – ответил Бес спокойно. – Дальше понесешь свою задницу или дашь нам на себя посмотреть?

Младший дракон медленно, короткими бесшумными шагами вышел из темноты и остановился на самой грани освещенного круга. И превратился в свое плоское изображение на темном фоне ночи. Отблески огня елозили по его скуластому лицу, тщетно пытаясь отразиться от глубоко посаженных глаз.

– Младший дракон, – сказал Бес.

– Угадал, – сказал Младший дракон.

– А чего здесь угадывать? – Бес пренебрежительно щелкнул пальцами. —Только такой болван, как ты, мог полезть к двум путникам, даже не пытаясь выяснить, кто они и откуда. На хрен было окружать своими баранами стоянку льва?

Младший дракон набрал воздуха в грудь и тут же выдохнул его. Оскорбление было нанесено. Причем в присутствии всей банды. С другой стороны, нанесено оскорбление было очень спокойно, с сознанием силы, и упоминание стоянки льва не выглядело просто фигурой речи.

– Грабить приперся? – спросил Бес. Младший дракон скрипнул зубами, и звук этот словно обежал весь освещенный круг. Каждый из разбойников пережил очередное унижение главаря. Казалось, темнота давит на свет костра с такой силой, что языки пламени начинают крошиться от этого давления.