Южный крест - Максим Шахов

Оставив у себя в тылу автоматическую пушку и крупнокалиберный пулемет под присмотром Вайса и Рокера и заперев капитана и экипаж в разных отсеках судна, снабженных дверями, Серов со своими людьми начал медленно продвигаться к самолету. Идти приходилось по колено в иле и по грудь в воде, на поверхности которой плавала радужная пленка авиационного керосина. Пары топлива смешивались с выделяющимся из-под ног болотным газом морского розлива и создавали вокруг идущих удушливую тошнотворную ауру. Кроме того, корявые ветви мангров цеплялись за одежду и рюкзаки, всячески мешая продвижению вперед.

Прошло минут двадцать, пока группа подошла к самолету и рассыпалась вокруг, исследуя окрестности. Серов ступил на скользящую от ила поверхность аппарели, вышел из воды и, тщательно отряхнувшись от налипшей грязи и водорослей, вошел в гулкий от пустоты грузовой отсек. Вынесли все до последней мелочи, остались лишь багажные сетки и крепежные ремни, не унесенные, наверно, потому, что были приклепаны к корпусу.

– Называется, приехали, – подумал вслух Алексей, присаживаясь на пассажирскую скамью у боковой стенки.

Теперь Серову стало ясно, насколько сейчас была важна для группы невидимая работа Виктора. Без его информации они обречены на бездействие и, возможно, на полный провал. Оставалось только молиться богу спецназа, если таковой имелся на небе, чтобы разведка не подвела.

«Интересно, а ведь встречу Виктора на улице и, пожалуй, не узнаю. Хотя где я могу его встретить? Да если и узнал бы, все равно пришлось бы пройти мимо. Чертова работа!»

Виктор попал в Эссекибо в первый день после захвата города креолами Примитиво Переса. Антильские негры в столице были рассеяны и убрались восвояси на запад страны. Жизнь в Сан-Кристобале стала налаживаться. Солдатам армии Переса под страхом расстрела наказали не грабить и не насиловать, так как генерал понимал, что без поддержки населения столицы власть в стране ему не взять. А между тем воздух города, казалось, звенел от напряжения, и все взоры теперь были направлены на восток, где собирал в кулак верные правительству части главнокомандующий генерал Ордоньес. После гибели президента власть по конституции перешла к кабинету министров, но министры медлили отдавать приказ о наступлении на столицу, обсуждая претензии спесивого генерала на чрезвычайные полномочия. Дело пахло новой диктатурой, и, зная характер Ордоньеса, никто не хотел самолично совать голову в петлю. Поэтому кабинет министров тянул время, лечась от скуки политической грызней, часто переходившей в плоскость личной нетерпимости.

Первым делом Виктор зашел в офис, который он снимал в центре Сан-Кристобаля. Офис был разгромлен «освободителями», которых давно и след простыл. Но Виктор не сильно расстроился, так как эта комнатушка в цокольном этаже доходного дома являлась лишь прикрытием для всего остального хозяйства, которое находилось за потайной дверью в коридорчике, ведущем в ванную комнату.

– Здравствуйте, сеньор Aльберди! – поприветствовала его вышедшая из парадного подъезда консьержка, бывшая по совместительству и хозяйкой половины дома. – Давно вас не видно. Все в поездках? Как идет ваш бизнес?

– Грех жаловаться, сеньора Эррера. У меня разные интересы. Прогорел здесь, зато поднялся в другом месте. Латинская Америка так устроена.

– Да уж. Здесь вы точно прогорели. Ваш офис придется серьезно ремонтировать. У меня племянник работает в строительстве, так что, когда надумаете ремонтироваться, скажите мне.

– Непременно. Только я подожду, когда все это кончится. Мне кажется, это был не последний погром.

– Ох, скорее бы.

– Я пока вам оставлю сто долларов, пусть он через денек-другой починит дверь и повесит простенький замок, чтобы сюда не повадились какие-нибудь бродяги.

В потайной комнате Виктор переоделся, в арсенале подобрал себе подходящий пистолет с глушителем и взял три обоймы к нему. Из сейфа достал с десяток тысячедолларовых пачек и распихал их по карманам – в смутное время твердая валюта незаменима. Нужно навестить кое-кого в столице и окрестностях, а такие визиты могли потребовать расходов и не всегда заканчивались мирно. Включив компьютер, он прочитал накопившиеся в почтовом ящике сообщения, где находились несколько шифровок из Центра. Из них он узнал о судьбе самолета с посольскими работниками. Группе Лобо было приказано наведаться на злосчастный островок, разыскать чемоданчик геологов, ну и по возможности оказать помощь пассажирам самолета, если таковые на острове найдутся. Сам Виктор должен был оказать им необходимую поддержку.

«Как же! А что я с ними буду делать? Как мне их вывозить? Об этом написать забыли. О! А это что? Амадео Леон де Сиснерос жаждет встречи со мной. Срочно, важные сведения. Старый проныра что-то знает о смерти президента. В первую очередь к нему…»

Отписав в Центр, а также своим контактам в Венесуэле и Колумбии, которые должны заниматься переправкой группы Лобо, Виктор закрыл и тщательно замаскировал тайник и отправился в гараж, располагавшийся тут же, в подвале дома. Слава богу, гараж не пострадал, и его джип находился в отличном состоянии под присмотром местного механика.

Дон Амадео Леон де Сиснерос был бессменным управляющим президентского дворца и на своем веку служил пяти президентам, не считая диктатора Дионисио Канданедо. Половине из его подопечных, как и последнему президенту Деметрио Уберта, не удалось дожить до конца своего срока. Кроме важной работы, у де Сиснероса имелось два хобби, о которых Виктор узнал не случайно, а после тщательного исследования биографии мажордома-старожила. Ему нужен был информатор в президентском дворце, и дон Амадео подходил для этого как нельзя лучше. Его две страсти – молодые мужчины и коллекционирование раритетов – требовали больших денег, а с возрастом его расходы все более возрастали, и он всячески искал возможность увеличить свои доходы. А тут откуда ни возьмись к нему явился Виктор с предложением этих самых так необходимых ему больших денег в обмен на информацию. Кроме денег, Виктор пообещал хранить в тайне факты хищения раритетов в государственных учреждениях под видом благоустройства дворца главы государства и, уж конечно, помалкивать о нетрадиционной ориентации мажордома. Де Сиснерос вынужден был согласиться скрепя сердце, но скоро втянулся и стал добывать ценнейшие сведения по собственной инициативе.

– Рад вас видеть в добром здравии, дон Амадео, особенно в свете последних событий. – Виктор, подыгрывая старику, использовал в общении с ним витиеватую выспреннюю манеру речи, в которой тот здорово поднаторел за годы службы на местном олимпе. – Чем обязан вашему столь срочному вызову? Неужто вы вспомнили о моих мелких пристрастиях к чужим тайнам в столь трагический для страны момент?

– Честно говоря, когда началась эта вселенская смута, меня обуяла гордыня, и я решил запечатлеть все это для истории, ну и увековечить свое имя, написав книгу или сценарий для фильма. Но то, что случилось, меня настолько ужаснуло, что честолюбивые помыслы очень быстро сошли на нет. Возникло желание поскорее избавиться от этого знания и обезопасить себя не только физически, но и материально.