Четвертая обезьяна - Джей Ди Баркер

Нэш отвернулся и позвонил в дежурную часть. Криминалисты и опергруппа будут там через несколько минут.

Портер и Толбот прошли к гольф-кару, сели.

— Кто о ней заботится? — спросил Портер. — С кем она живет?

— У ее матери обнаружили рак. Я обещал, что позабочусь о нашей дочери, когда ее не станет. Опухоль росла очень быстро; все было кончено где-то за месяц. — Он постучал себя по виску. — Вот здесь. Оперировать нельзя было; она засела слишком глубоко. Я бы все оплатил. Я предлагал… Но мне сказали, что операция невозможна. Мы обошли стольких врачей… не меньше трех десятков. Я любил ее больше всех на свете. Мне пришлось жениться на Патрише, у меня были… обязательства. Были причины, которые превыше моей власти. Но я хотел жениться на Катрине. Иногда жизнь вносит свои коррективы, понимаете? Иногда приходится чем-то жертвовать ради высшего блага.

Портер этого не знал и, более того, не понимал. Какой сейчас век — пятнадцатый? Принудительные браки давно ушли в историю. А банкиру не мешало бы быть потверже…

— Мистер Толбот, мы приехали не для того, чтобы вас осуждать, — сказал он. — Как ее зовут?

— Эмори, — ответил Толбот. — Эмори Коннорс.

— У вас есть ее фото?

Толбот ненадолго замялся и покачал головой:

— С собой нет. Я не могу допустить, чтобы снимок нашла Патриша.

— Карнеги и Эмори? Надо будет подарить Толботу на Рождество словарь популярных детских имен, — сказал Нэш. — И как он ухитрялся много лет прятать дочь и любовницу в одном из самых дорогих пентхаусов города так, чтобы жена ни о чем не догадывалась?

Портер бросил ему ключи и, обойдя «чарджер», распахнул переднюю пассажирскую дверцу.

— Веди ты; я пока почитаю дневник. Возможно, в нем найдется что-то полезное для нас.

— Вот лентяй! Ты просто любишь, когда тебя возят. Водитель миссис Портер…

— Пошел ты!

— Включу-ка «яблочко»; нам нужно поскорее добраться до места. — Нэш нажал переключатель на приборной панели.

Портер не слышал этого слова уже очень давно. В те дни, когда он только поступил в полицию, «яблочками» называли проблесковые маячки на магнитах, которые можно было быстро прикрепить к крыше машины без опознавательных знаков. Таких маячков, конечно, уже давно не выпускают; их сменили светодиодные панели по краю ветрового стекла, такие тонкие, что изнутри их не видно.

Нэш с места рванул на третьей скорости и повернул к выходу. Машину занесло; шины завизжали от удовольствия, чувствуя мощь.

— Я разрешил тебе вести машину, а не играть в GTA! — нахмурился Портер.

— У меня «форд-фиеста» восемьдесят восьмого года выпуска. Ты хоть понимаешь, что это такое? Представляешь себе унижение, которое я испытываю всякий раз, как влезаю в машину, захлопываю скрипучую дверцу, завожу чудовищный четырехцилиндровый мотор? Звук у него как у электрической точилки карандашей. Я мужчина, иногда мне просто необходимо отвлечься. Ну, пойми меня!

Портер отмахнулся:

— Мы обещали капитану, что отзвонимся после разговора с Толботом.

Нэш выкрутил руль влево и пролетел мимо минивэна, который послушно ехал в пределах разрешенной скорости. Они пронеслись так близко, что Портер разглядел игру «Энгри бердс» на экране айпада маленькой девочки на заднем сиденье. Девочка ненадолго оторвалась от игры и улыбнулась, увидев мигающие огоньки, а потом снова уткнулась в экран.

— Я еще из Уитона отправил ему эсэмэску. Он знает, что мы едем к «Флэр-Тауэр», — ответил Нэш.

Портер вспомнил маленькую девочку с айпадом.

— И все-таки скажи мне, как можно пятнадцать лет прятать дочь в современном мире? Ведь это непросто, верно? Я уже не говорю о свидетельстве о рождении, но как можно хранить такие тайны в век Интернета и соцсетей? А пресса? Толбот все время мелькает в новостях, особенно с тех пор, как начал строительство на берегу озера. Камеры следуют за ним повсюду; все только и ждут, что он облажается. Кто-то наверняка заснял его…

— С помощью денег многое можно скрыть, — возразил Нэш, на скорости входя в поворот и выезжая на магистраль.

Портер вздохнул и раскрыл дневник.