Привкус счастья - Ребекка Уинтерз

У Ставроса были большие планы для них обоих на этот уик-энд, и потому ему понравились ее слова. Когда они добрались до виллы, он проводил Андреа в гостевую комнату.

– Думаю, вы сначала захотите принять душ. И я тоже. В гостевой ванной есть халат и туалетные принадлежности. Принесите свою одежду на кухню, и мы постираем ее, пока будем готовить еду.

Она отвернулась, но Ставрос заметил, как порозовели ее щеки.

– Мне неудобно вас стеснять.

Ставрос ожидал такого ответа.

– Боюсь, вам не остается ничего иного, как согласиться. Мы всю ночь провели в лесу. Вы помогли учительнице и гиду сохранить работу и спасли не только свою, но и мою компанию от лишних неприятностей. Когда вы узнаете меня лучше, поймете, что я готов бесконечно баловать вас.

И не успела Андреа и слова вымолвить, как он вышел из комнаты.

Захлопнув дверь в спальню, Андреа изумленно застыла посреди комнаты. Он сказал «бесконечно»? Она понимала, что Ставрос благодарен ей за то, что удалось избежать ненужного упоминания их компаний в прессе в связи с этой историей. Однако это замечание скрывало в себе нечто более личное. Странно, что такой мужчина, как Ставрос Константинос, который мог заполучить любую женщину, вдруг заинтересовался иностранкой, работавшей в туристической компании.

Раздевшись, она отправилась в ванную и встала под душ, но мысли о нем продолжали будоражить сознание. Во время их вчерашнего разговора она поняла, что Ставрос отрицательно относится к браку, и все же он признался, что у него есть подружки. Конечно, как же иначе. Какая женщина устоит перед столь неотразимым мужчиной?

Она вспомнила о Ферранте, который понравился ей по другой причине, удивив своим открытым и веселым нравом. Его нельзя сравнить со Ставросом, который казался задумчивее и мрачнее. Они были абсолютно разными людьми. Андреа не знала ни одного мужчины, которого можно было сравнить с энергичным представителем семьи Константинос. И хотя понимала, что он может быть властным, когда необходимо, ее привлекла мягкость, с которой он обращался с Дарреном.

Интуиция подсказывала ей, что за невероятным успехом его семейной компании стоит именно его упорство и сила. Он был человеком, который делал свое дело, несмотря на властность деспотичного отца. Разве можно не восхищаться смелостью, с которой он воплощал в жизнь свои убеждения? Прошлой ночью он убеждал ее, что они найдут Даррена, и она поверила ему.

При свете дня Андреа вдруг поняла, насколько сильно поверила ему, если согласилась переночевать в лесу вместе с ним. Он оказывал на нее странное влияние. И на самом деле, все это было очень странно, ведь сейчас она принимала душ у него в доме, а после собиралась присоединиться к нему за ланчем.

Андреа выключила воду и, выйдя из ванной, встала на коврик, покрывающий пол из сверкающего белого тасосского мрамора. На двери висел белый халат, но она не решилась надеть его и разгуливать в таком виде по дому Ставроса.

Андреа вспомнила, как он схватил ее за руки на пароме, чтобы оградить от опасности, и у нее перехватило дыхание. Его губы были так близко. Они искали Даррена, а ей так хотелось, чтобы Ставрос поцеловал ее.

Нет, ей надо немедленно возвращаться домой, она сама выстирает там свою одежду.

Андреа насухо вытерлась полотенцем, почистила зубы и, вернувшись в спальню, надела блузку и юбку. Тщательно расчесав волосы и слегка подкрасив губы, она была готова встретиться с хозяином дома за ланчем, прежде чем вернуться в Салоники.

У нее в животе урчало от голода, когда Андреа шла на кухню по великолепному полу, отделанному мрамором. Повсюду в глаза бросались бело-голубые греческие узоры, будь то стеганые диванные подушки или цветочная ваза. Во время своих редких походов по магазинам она узнала, что строгая элегантность этих узоров символизирует морские волны и запутанные ходы лабиринта – символа бесконечности.

Войдя в кухню, Андреа застала Ставроса за приготовлением салата. Оставалось только надеяться, что он не услышал голодного урчания у нее в животе. В ее отсутствие он успел принять душ и побриться. Андреа чувствовала запах его мыла. Она ничего не могла с собой поделать и смотрела на его великолепное тело, совершенство которого еще больше подчеркивали белая рубашка поло и брюки цвета хаки.

Он окинул ее взглядом, но и словом не обмолвился о том, что она не надела халат.

– Если не считать купания в океане, ничто так не освежает, как душ. Я приготовил ланч и думаю, нам стоит перекусить на террасе.

– А чем я могу помочь?

– Ничем, кроме как присоединиться ко мне.

– Вам не кажется, что я все больше вам обязана?

– А что, если я скажу, что мне это нравится?

Избегая смотреть в его проницательные серые глаза, Андреа ответила:

– Что ж, как видите, я не возражаю.

Она прошла следом за ним на террасу с решетчатым навесом и была потрясена восхитительным видом на Эгейское море. Они уселись за круглый столик со стеклянной поверхностью. Ставрос принес ледяной чай и булочки, а также салат из оливок, сыра фета, помидоров и ломтиков сочного цыпленка.

Оба с завидным аппетитом набросились на еду.

– Это великолепно.

– Ну вот, я снова не заслужил похвалу.

Андреа положила вилку.

– Вы говорите о своей экономке.

Ставрос кивнул.

– О Раисе.

– Она живет с вами?

– Нет. Они с мужем живут в Панагии. Она приходит два раза в неделю, чтобы убраться и заполнить холодильник едой.

– Вы интересный человек, Ставрос. Каждый раз, когда я хочу поговорить о вас, вы незаметно меняете тему, но на этот раз у вас ничего не выйдет. Есть нечто такое, за что вы достойны самой искренней похвалы.

Он взглянул ей в глаза.

– И что это?

– Когда мы нашли Даррена, притаившегося между коробок, вы могли бы наброситься на него, и все же вы поступили иначе. Возможно, если бы его отец вел себя с ним мягче и терпеливее, как это сделали вы, то у них не возникло разногласий. Когда-нибудь из вас выйдет замечательный отец.

Неожиданно что-то вспыхнуло в серебристых глубинах его глаз.

– Я как раз хотел сделать вам ответный комплимент. Вместо того, чтобы ругать его, вы спросили, не хочет ли он пить или есть. В данных обстоятельствах ваше сочувствие было для него как глоток чистой воды.

– Вовсе нет. Всем было понятно, что он всего лишь подросток, хотя ему и исполнилось восемнадцать. Он был очень напуган.

– Но не всякий на вашем месте повел бы себя так.

На ее губах заиграла шаловливая улыбка.

– В таком случае, мы с вами оба – исключительные люди.

Его глаза радостно засияли, но он не успел ничего ответить, потому что из глубины дома послышался женский голос. Ставрос тут же вскочил из-за стола и при входе на террасу столкнулся с привлекательной женщиной с серебристыми прядями в густых черных волосах.