Мы - сводные - Эля Пылаева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он протягивает мне свой телефон, я, путаясь, вбиваю номер.
— Завтра погуляешь со мной?
Ааа… что я должна ответить? С одной стороны, мне, конечно, хочется. С другой стороны, это капельку давяще. Но ведь других приятелей у меня все равно нет. Зачем терять последнего?
— До завтра, Ася.
— До завтра, Рафаэль.
— Можно просто…
— Дагер!
Я подпрыгиваю от голоса Семёна, хватаюсь за горло, слово пытаясь поймать подскочившее туда сердце.
Решительно отстраняет Рафаэля.
— Устинова, есть разговор.
— Какой еще разговор? — с недоумением смотрю в его светлые злые глаза.
— Такой.
— Решетов… — с сарказмом в спину Семёну. — Das ist mein Spielzeug.
Это, кажется, немецкий?
— С'est le jeu, — добавляет Рафаэль.
А это кажется французский.
— I do my thing, you do yours! — вызовом отвечает ему Семен.
Английский!
Чувствую себя собакой, которая вроде бы понимает человеческую речь на уровне эмоций, но смысл уловить не в состоянии! Эмоции мне не нравятся. Это так унизительно — не понимать. Словно они говорят у меня за спиной. Только смотрят оба в глаза. С тревогой приглядываясь к их лицам.
Подхватывая за локоть, Семен затаскивает меня в комнату, закрывая за нами дверь. Доводит так до кровати, толкает на неё.
Задохнувшись от возмущения не нахожу слов.
— Ты… — зло тыкает в меня пальцем. — Что ты не поняла, когда я сказал — не приближаться к нему?!
— Выйди из моей комнаты! — подскакиваю я.
Слегка толкает ладонью в грудь, я приземляюсь опять на кровать.
— Отправь его нахрен!
— Ты иди нахрен, ясно, Решетов?! Среди толпы неадекватных мажоров, он единственный отнёсся ко мне по-человечески.
— По-человечески?! Забудь это слово!
Внутри меня буря противоречивых эмоций.
— Какое тебе дело?! Это мой выбор с кем общаться!
— Выбор? Окей! — зло сбивает он с моего стола стопку книг. — Тогда потом не ной!
Дверь в комнату распахивается. Вездесущая Алла…
— Решетов, немедленно покинь комнату. Штраф. Ася, тоже штраф.
— А за что?! Я его не приглашала! Он затащил меня сюда! — на эмоциях выпаливаю я.
— Сэм? — строго смотрит она него.
Я прикусываю свой язык, сожалея, что ляпнула. Черт бы с этим одним баллом. Семён не отрицая с вызовом смотрит ей в глаза.
— Минус пять баллов, Решетов. С Аси — снимается.
Бросая на меня презрительный взгляд, Сэм вылетает из комнаты. Алла закрывает дверь.
А я обессиленно стекаю по стене вниз. Что это было?!…
Семён
Макс прикручивает к стене напротив кровати маленькую баскетбольную сетку.
В моих наушниках громко. Но я не слышу музыку. Зависнув взглядом в пространстве, я прокручиваю кадры, как он берет ее за руку и вешает ей обычную пикаперскую чушь. А эта идиотка плывёт…
Это его игра, вопросов нет. Но у нее есть мозги, вообще? Как можно повестись на это? Кому она тут нахрен нужна? А меньше всего — Дагеру. Он не распространяется о родителях, но шила в мешке не утаить. Хоть и фамилия у него не отцовская, но все давно знают, чей он сын, и будущее его давно определенно: Израиль, политика, теневой бизнес.
Устинова — такой наивняк, что подташнивает. Бесит!
Информация о том, что она моя сводная рано или поздно всплывёт. И последнее, что я хочу получить в свой и так сомнительный анамнез, то что мою сестру, пусть и сводную, поимели на спор на виду у всей школы.
А он разведёт её. От этого факта подкипает так, что хочется сломать ему челюсть, а ей навешать пару отрезвляющих оплеух.
В прошлом году Дарег практически сделал Риту. Риту!! А Рита крепкий орешек. Ни чета этой Устиновой. Ким так его отметелила, что неделю просидела в изоляторе и до конца года висела ниже плинтуса по рейтингу. Единственное, что ей оставили — спортзал. И то… только потому что она встала в спарринг от школы на соревнованиях.
Неожиданно мне прилетает мячом в живот. Срываю наушники.
— Ээ! Больно…
— Не ной! Чего завис?
— Да так…
— Ты сделал ставку?
— Нет еще…
— Сегодня последний день. Ставь на Дагера.
— Не буду.
— Ты хочешь проиграть бабки?
— Я вообще не хочу ставить.
— Но так нельзя. Ставка должна быть сделана.
— Тогда я поставлю на Устинову.
Пусть у тебя обнаружится мозг, дефективная!
— Если кто-то узнает, что ты подыгрывал ей…
— Я не подыгрывал. Я об игре не сказал ни слова. И не намекнул даже.
— Ну, окей… Далась тебе эта Устинова? Чего ты бесишься? Через неделю ее здесь не будет. Поноет, и ее переведут куда-нибудь. Она же не Рита.
Будет. Родоки ее не заберут. Вера сказала, они сваливают в свадебное путешествие. Как бы её не опустили, ей придёется остаться. И хавать последствия своей парадоксальной глупости!
— Жалко тебе ее? — провокационно улыбается Макс.
Жалко? Прислушиваюсь к себе.
Противно это всё!
— Идиотская традиция. Не понимаю в чем кайф.
— Ну… это весело!
— А если бы… ну, твоя Маська, — у Макса младшая сестрёнка. — Попала сюда. А она попадёт через пару лет…
— Ты чего, Сэм? Я поубиваю за неё.
— Тебя уже здесь не будет.
— Я предупрежу! Меня же здесь уже не будет, так что плевать на местный кодекс.
— А если все равно разведут? Маська наивная. Может поверить…
Макс оскаливается, сжимая кулаки.
— Убью… Но Маська-то моя. А Устинова кто?