Под зелененьким кусточком - Мари Мишель

Анька неохотно подчинилась, сняла кофту, одела одноразовую стерильную рубашку, расстегнула под ней лифчик, стащила его через плечи.

– Все сняла? – давил медбрат нетерпеливо. – Трусы снимай и пошли!

– Трусы? – отшатнулась она, обмерев.

– Да, в трусах аборт не делаем! – с дерзостью опошлился мужчина, с самонадеянной ухмылкой.

– Подождите минуточку! – вскрикнула Аня. – Мне в туалет надо! – выпалила она, со стынущим взглядом.

Медбрат посмотрел на нее неудовлетворительно. «Мелкая и глупая – задерживает всех!» – Две минуты! Это там! – указал он куда-то вглубь.

Анька выскочила в туалет. Сердце дрыгалось непрестанно, адреналин застелил ей глаза. «Что же ей делать! Что же ей делать? Что она вообще здесь делает до сих пор?» «Время, время – времени нет, доли секунд отделяют ее от непоправимой пустоты!»

Вернувшись в палату, она заметила, как глаза медбрата хищно глядели на нее, а через оконные жалюзи пробивались лучики солнца, взывая Аню к жизни:

– Готова? – озлившись спросил он.

– А-а-а, – мне воды надо попить! – взмолилась она.

– Перед операцией нельзя!

– Воды, мне надо, пожалуйста!

Толстый медбрат уже кидался на нее взглядом, сжирая заживо. И Аня, уж приготовившись поддаться и снять трусы, как остолбенела при виде зашедшего в палату раздраженного врача.

– В чем дело у вас, операционная ждет!

– Да девушка тут, голову морочит, время тянет! – завис на нее взглядом толстяк, выдавив едкую улыбочку.

– Подождите! Я пропускаю девушку, она плохо себя чувствует, – смекнула Аня, показывая на соседку сокрушительно, выигрывая для себя время.

– Верно, сейчас я иду! У меня сильно живот болит, – перехватила женщина благосклонно, умную идею. – Позвони родным, пусть заберут, – прошептала она, проходя мимо.

– Потом ты! – предупредил ее медбрат.

Аня, воспользовавшись советом, набрала отцу, который в это время вел прием и сразу не смог взять трубку. Настрочив ему несколько смс-сок, она упорно стала названивать, пока он наконец не ответил:

– Папа! Спаси меня, забери меня отсюда! – заревел ее голос, с трудом выдавливая слова из зажатого горла.

– Шли адрес, сейчас приеду! – однозначно произнес он, заметавшись по кабинету. «Что же делать, у него на приеме еще два человека!» Он выскочил:

– Так вы ко мне? – люди кивнули, подтверждая.

– У меня срочный вызов, но завтра я дежурю до трех! Приходите без электронного талона, сможете? – выдал он им по листку со своей подписью.

Да, – никто не осмелился оспаривать. Взяли по листочку и разошлись. Ваня скинул халат и бросился на выход.

На улице по волшебному горело солнце, сея на лицах людей воодушевление. Иван самоотверженно кинулся спасать дочь, перебрал за доли секунд варианты, как быстрее ему добраться. К своей радости, он увидел Илью, садящего в автомобиль. У них смены очень часто совпадали. Ваня подскочил к нему:

– Илья, время не ждет, помоги домчать! – обратился он на лету, к другу и коллеге, за помощью.

– Садись, с ветерком! – отозвался Илья, не задавая лишних вопросов, глядя на почерневшее не на шутку лицо Ивана.

Аня ходила по палате, и ревела. Нет чтобы просто забрать вещи и сбежать, но она в меру своего возраста не из таких сильных личностей. «За аборт уже заплатила!»

И сейчас ее личность застряла где-то посередине, разум с умом, а душа с неуверенностью. Рисовала она перед глазами картины счастливого освобождения от бремени плода, и тут же зарисовка менялась на боль, горе от бессмысленной утраты. Вина скорбью ложилась на ее плечи, удушливо вдавливая грешное тело в пол. И всхлипывая она, от соленых слез, поддаваясь пагубности дьявольской.

«Папа, папа – пожалуйста быстрее!» – молила она, – «я не могу совладать! Помоги мне, пожалуйста!» Истерикой зашлась Аня, перестав себя слышать. Села на кровать и будто гонимая огнем зашаталась корпусом, нагибаясь вперед-назад. Тело ватное, немощное. Душа – за младенца, а мозг – против. «Папа спаси – спаси, папочка!»

Привезли под наркозом женщину, переложили на кровать.

– Через десять минут пойдет твоя очередь! – предупредили они строго Аню.

Анька посмотрела на спящую женщину. «У нее то другая причина была. Плод перестал развиваться. Логично и просто». «А у нее нелогично и непросто!» Тут она обожглась лучом жизни и точно решила, – ей нужно сохранить беременность! Ей нужен этот ребенок! «Этот малыш, или малышка – неважно». И таким нравственным стыдом залилось ее лицо, что провалиться бы ей на месте. Не успев всполошиться и одеться обратно, как за ней заявился все тот же борзый медбрат.

– Хватит голову морочить, пошли красавица!

– Я ухожу! – чрезвычайно объявила она ему в лицо, про свое намерение.

– Куда это? Услугу оплатила, значит после проделанной работы и пойдешь, – поперек ее слова, выдвинул он свое веское.

– Не имеете права меня задерживать! Я ухожу!

– Ребенок она еще совсем, – сквозь полусон промямлила женщина, так быстро отходящая от наркоза.

– Ребенок я, потому и ухожу! – смело заявила о себе Аня.

– Тем более, ребенок! Сама подумай, зачем ребенку еще и ребенок, – напирал на нее сотрудник клиники ожесточаясь и не отпуская.

– Что тут у вас снова?

– Да опять, двадцать пять!

– Девушка, вы всех задерживаете! – отчитал ее врач-гинеколог. – Дурите нам голову. Вы когда пришли сюда, первым делом подписали добровольное согласие на операцию, заплатили за нее и что же, сами препятствуете этому?! Поэтому будьте любезны, пройдемте в операционную! – наседал на нее врач, с твердой, непроницаемой мимикой.

Аня не шелохнулась. «В ожидании отца, она и шага не сделает», – окончательно укоренилась она в правильности выбора.

– У меня еще на сегодня пятнадцать женщин, которые ждут, пока вы тут прихоти свои показываете, девушка, – не унимался врач.

Аня зажалась, стиснув сурово брови, храня преданность окончательному порыву.

– Если мешаете делать нам нашу работу, сделаем укол снотворного. Ничего не почувствуете! – поперли в ее сторону поползновения.

– Я же сказала вам, я ухожу! – задымился Анин голос, срываясь. Голова покрылась головной болью, будто виски ей кто просверливал монотонно. Слезы засушились мешками, воспалив раздраженную кожу под глазами.

– Неси укол, видно по ней, полусумасшедшая, – фальшивил врач, уничтожая наповал. – Оплатила услугу, чтобы закатить здесь концерт на все слушанье! Взять и подорвать доверие к нашей клиники и к врачам! Не получится, – красноязычил врач, победоносно затравливая клиентку.

Медбрат убежал в процедурный кабинет. По Ани пробежали настороженные колючие мурашки, слезы снова хлынули из глаз.

– Я ухожу! – сквозь слезы шипела она, в просвечивающей рубашке. – Не вздумайте ко мне прикасаться!

– Ага, сейчас посмотрим, – подпер врач путь к выходу, скалой непролазной. – До чего же ненормальная!

– Отстаньте, дайте уйти! – стеганул ее голос обезумевши, с лицом полного исступления, не похожая на себя.

– Не трогайте мою дочь! – с силой оттолкнул Иван врача с прохода, а за