Спаси меня от холода ночи - Кира Мон

С закрытыми глазами стою под струями льющейся мне на голову горячей воды. Хотелось бы перестать об этом думать, но это всегда один и тот же мучительный замкнутый круг. Но как иначе, я ведь понимаю, что для Пиппы еще ничего не закончилось? И для мамы, разумеется, тоже, причем в этот момент я в отчаянии вынуждена следить, чтобы мой гнев на нее не вышел из-под контроля.

Понимание. Вот чего мама всегда требовала от меня по отношению к отцу, который «слишком переживает, слишком много на себе тянет». Папа моей подружки тоже работал, однако, несмотря на это, с Ив не случалось такого, чтобы во время ужина его рука ни с того ни с сего взлетала вверх и с хлестким звуком ударяла маму по лицу.

«Переварено», – мог процедить при этом отец, или: «Жесткое, как конина».

Мы все знали, что крики и слезы только сильнее его разозлят, поэтому раздавался хлопок, а после замолкало все, кроме разве что жужжания какой-нибудь заблудившейся мухи и скрипа трясущейся вилки по керамической тарелке.

На одно пугающее мгновение мне хочется стукнуться лбом о мокрый кафель, чтобы разбить вдребезги эти проклятые воспоминания, но затем я просто резко выключаю воду в душевой кабине.

Какое-то время спустя с тюрбаном из полотенца на голове я пью кофе на кухне. Телефон лежит рядом со мной, от Пиппы до сих пор никаких вестей. Отстраненно замечаю, что сегодня нужно будет сходить за покупками и уже давно стоило бы навести порядок в квартире. Быть может, позже я даже испеку шоколадный пирог. От яблочного, который стоит в холодильнике, уже почти ничего не осталось.

Однако, вместо того чтобы заняться делами, я обхватываю руками чашку и жду, жду неимоверно долго, пока смартфон все-таки не вибрирует и не высвечивает сообщение от Пиппы.

Все нормально, остаюсь у Скарлет,

мама в курсе. Позвони ей. Люблю тебя. Пиппа

Испустив протяжный вздох, отодвигаю от себя телефон. Вот теперь можно идти в магазин. Мне надо двигаться. А когда вернусь домой, сделаю еще одну чашку кофе и позвоню маме.

* * *

Снаружи меня встречает синее небо, и, несмотря на дующий с моря прохладный ветерок, я решаю не подниматься обратно за курткой. Сейчас около половины третьего. Как летит время, когда сидишь на кухне и ждешь, пока сестра подаст весточку. Я неторопливо пересекаю улицу и на пару минут облокачиваюсь бедрами о каменную стену. Море темно-зеленое, ближе к горизонту оно приобретает глубокий синий оттенок. Над головой слышны крики чаек, далеко-далеко эти элегантные авиаторы стремглав пикируют в волны.

Проведя пальцами по поросшей мхом шершавой поверхности стены, наконец отрываюсь от нее и иду вперед, сначала вдоль набережной, а потом сворачиваю направо к центру деревни. Улицы здесь в основном вымощены булыжником, а некоторые переулки настолько узкие, что, проходя по ним, можно касаться руками стоящих напротив зданий.

Жители Каслданнса гордятся своей деревенькой. Первым, что бросилось в глаза, когда Дин год назад привез меня сюда, оказалась расцветка домов. Винно-красный, небесно-голубой, песочно-желтый – даже в дождливые дни Каслданнс излучает безмятежное спокойствие. Окна с белыми решетчатыми переплетами и деревянные двери придают немногочисленным магазинчикам дружелюбный вид, и один только взгляд на них всякий раз повышает мое настроение. Конечно, в Каслданнсе нет многого, что в Талламоре казалось само собой разумеющимся. Нет кинотеатра, бутиков с одеждой и обувью, да даже магазина с электроникой или крупного супермаркета нет.

Зато есть продуктовый магазинчик рядом с пропитанной сигаретным дымом сувенирной лавкой Фергаса, а напротив притулился скромный рыбный магазин, вплотную прижавшись к владению Мими Фитцджеральд, где можно купить все мыслимые предметы повседневного обихода – от лески до табака и ежедневной газеты. Хозяйка в данный момент занята сортировкой журналов и машет мне, когда я прохожу мимо.

– Здравствуй, Сиенна.

Эта седая женщина в годах обожает броские цвета. Сегодня губы Мими накрашены розовой помадой, и ее цвет лишь на самую малость не сочетается с оранжевым платком, который она повязала на шею.

– Здравствуй, – машу в ответ, тяну на себя дверь в продовольственный магазин и под звон колокольчика над входом ныряю внутрь.

Мими всегда рада поболтать, но в большинстве случаев я этого избегаю. Тут любят обсуждать, как поживают сыновья, сестры, дедушки, а я на эту тему рассказала уже максимум, который готова была открыть. Что мои родители вместе с младшей сестрой живут в Талламоре. Что Пиппа в будущем однозначно станет художницей, настолько же успешной, насколько красиво она рисует. И что, кроме них, у меня больше нет близких родственников.

В целом здесь все слишком вежливы, чтобы докапываться из любопытства, но приветливо-ненавязчивое население Каслданнса, похоже, сходится во мнении, что о моем прошлом еще много чего стоит выяснить. И Мими придерживается этой точки зрения с любезной, но твердой настойчивостью.

– Привет, Сиенна. За чем сегодня пришла?

Прогулявшись по тесным проходам, я уже набрала с полок овсяные хлопья, молоко, шоколад, сахар и тостовый хлеб, и теперь Шивон протягивает мне через прилавок яблоки, картофель, яйца и связку морковки. Ей, наверное, еще нет тридцати, ростом она еще ниже меня, с длинными русыми волосами и очень пышными формами. Как-то в «Брейди» она жаловалась мне, что все мужики пялятся исключительно на ее декольте и жирную задницу. Ее слова, не мои. Тогда она слегка перепила, потому что рассердилась на своего парня, который тоже иногда заглядывается на чужие декольте.

Шивон – дочь Орлы, которой принадлежит магазин и, по всей видимости, девушка в дальнейшем возьмет все дела на себя. Я как раз ищу кошелек, когда она нарочито небрежно спрашивает:

– Слушай, а этот Нилл вчера в «Брейди»… с какого числа он начинает работать?

Нахмурившись, поднимаю глаза. Шивон вчера не появлялась в пабе. Впрочем, меня не удивляет, что эта новость уже распространилась по всей округе.

– На неделе перед первым июня.

– Ну и? Какой он? – Она не торопится отсчитывать мне сдачу. – Милый?

– Да. – И поскольку Шивон продолжает испытующе на меня смотреть, все еще сжимая в ладони мою сдачу, добавляю: – Он очень приятный парень.

В итоге она, усмехнувшись, двигает монеты в мою сторону.

– Судя по слухам, он тот еще красавчик. Это правда?

В нерешительности я так и замираю с тканевой сумкой в руках. Ну не создана я для такого рода разговоров.

– Да, он довольно симпатичный.

– Везет тебе, – подмигивает мне Шивон.

Она не всерьез, скорее всего, это шутка, но тем не менее я смущаюсь. Особенно при мысли о прошлой ночи. Больше всего мне хочется сказать Шивон, что я не планирую при первой же возможности набрасываться на Нилла. Я вообще не заинтересована в отношениях ни с кем, тем более с несвободным мужчиной.

Спустя несколько секунд я, как могу, отвечаю на заговорщицкую улыбку Шивон, прощаюсь и сбегаю из магазина.