Девушка с голубкой - Индия Грэй

Лили старалась хорошо сыграть свою роль. Поддерживала разговор с Джейми, братом Скарлет, смеялась, не забывала подносить к губам бокал — делала вид, что все нормально. Словно в ее жизни не было бушующих гормонов, согласия на брак без любви со знаменитым плейбоем, а главное — ощущения, что будущий муж раздевает ее глазами. Каждый раз, когда их глаза встречались, Тристан чуть улыбался, а в его взгляде поблескивало темными огоньками неприкрытое вожделение. Его актерскому таланту можно было только позавидовать.

В конце вечера он нашел ее в толпе. Лили вздрогнула, когда низкий голос с испанским акцентом пощекотал ей ушко. Языки пламени взметнулись в низу живота, спутав мысли.

— Подходящий момент, чтобы откланяться, ты не находишь?

— Но я собиралась остаться на ночь здесь…

— Это был план А, любимая, — промурлыкал Тристан, прижимая ее к себе, лаская губами шею. — Я велел отнести твои вещи ко мне в машину. Я забираю тебя домой.

Лили лишилась дара речи. Но даже если бы она могла говорить, у нее вряд ли нашлись бы силы спорить.

Сидя на пассажирском сиденье рядом с Тристаном, Лили поражалась, как быстро он вышел из образа влюбленного, стоило им покинуть Стовелл. В свете огней на приборной панели она не могла прочитать эмоции на равнодушном, замкнутом лице, но чувствовала вновь возникшую между ними дистанцию. При мысли, как мало она, в сущности, его знает, по телу девушки пробежала дрожь.

— Замерзла? — вежливо поинтересовался Тристан.

— Нет… Немного.

Он включил кондиционер, в салоне сразу стало теплее.

— Думаю, мы должны пожениться как можно быстрее. — Не снижая скорости, Тристан легко вписал машину в поворот.

— Слишком быстро, — с тревогой пробормотала Лили.

— Прости. — Автомобиль пошел медленнее. — Я не привык ездить с пассажирами.

Лили не удержалась от нервного смешка:

— Я говорила не о твоей манере вождения. Я имела в виду жизнь. — Но едва слова слетели с губ, она поняла, что в жизни он тоже не привык возить пассажиров. Это определение как нельзя лучше выражало, кем она для него стала.

— Что у тебя с работой на следующие несколько недель? — спросил Тристан, словно бы не услышав ее ремарки.

— Почти ничего. По контракту я должна сняться еще в одной рекламе, в Риме, через две недели. После этого я свободна до начала декабря… — Она подавила еще один истерический смешок. Со стороны могло показаться, что она записывается на прием к дантисту, а не планирует событие, которое принято считать самым важным в жизни женщины.

— Хорошо, — коротко отозвался Тристан. — Я возьму на себя формальности, а ты прилетишь на свадьбу в Барселону прямо из Рима.

— В Барселону?!

Ироничная полуулыбка искривила его губы.

— Ты — невеста Ромеро. Все Ромеро женятся в Испании.

— Конечно. Я не подумала. Твои родственники…

— Оставь их мне. — Какое‑то новое соображение заставило Тристана нахмуриться. — Что насчет твоих? Хочешь их пригласить?

— О боже, нет. — Лили протерла ладонью запотевшее стекло. — Мама сейчас в ашраме в Индии. Балансирует чакры или что‑то в этом роде.

Сюзанна Александер находилась в поисках просветления и внутренней гармонии, сколько Лили ее помнила. Модельные заработки дочери позволяли ей делать это с комфортом и все дальше от дома.

— А отец?

— Я не знаю, куда посылать приглашение.

Тристан промолчал, лишь бросил на нее взгляд в зеркало заднего вида, прежде чем обогнать вереницу машин и снова получить пустое темное шоссе в свое полное распоряжение.

— А что ты собираешься делать в начале декабря? — спросил он через паузу.

— Вернуться в Африку. — При всем желании Лили не смогла сдержать неуместный энтузиазм. — Меня попросили стать послом благотворительной медицинской организации, но я должна сначала понять, что мне по силам, где я принесу больше пользы. Я надеюсь, что они не откажутся от моих услуг, потому что мне хотелось бы оставить модельный бизнес и предложить себя в качестве волонтера на постоянной основе. Но пока рано что‑то планировать, я была в Африке всего один раз… — Ее голос дрогнул. — Сразу после того, как мы…

— Ты говорила. — Тристан прервал ее, в голосе послышались подозрительно шелковые нотки. — Это там ты подцепила вирус, из‑за которого мы оказались в нашем интересном положении. Неужели ты всерьез полагаешь, что я позволю тебе снова поехать в Африку?

Тревожный звоночек пронесся сквозь Лили как комета, оставив за собой яркий хвост злости.

— Неужели ты всерьез полагаешь, что ради тебя я откажусь от поездки? Если бы ты только видел то, что видела я! Больные голодные сироты… Матери, у которых не хватает сил не только накормить детей, но даже взять их на руки и приласкать… Десятилетние мальчики, вынужденные брать на себя роль главы семьи…

— Избавь меня от правозащитных лекций, хорошо?

Скучающий тон превратил искру ярости в огненный шар, как будто накопившиеся у Лили за этот странный вечер эмоции только и ждали момента, чтобы взорваться.

— А ты избавь меня от ужимок аристократического доминантного самца! — зашипела она. — Ты быстро дал мне понять, что не откажешься от своего образа жизни. А теперь получается, что я, как невеста Ромеро, должна отказаться от своего? Я согласилась с твоими условиями, я с уважением отношусь к твоей семье и истории, потому что это перейдет по наследству к ребенку… Но богатство, привилегии и титулы не дают тебе права ограничивать, контролировать или запугивать меня!

— Я думал, ты хочешь сохранить ребенка. — Тристан говорил спокойно, но в мутном свете фонарей Лили видела, как играют желваки.

— Я хочу! Больше чем чего‑либо…

— В таком случае логично предположить, что ты будешь руководствоваться его интересами. — От обманчивой, хищной мягкости его голоса по телу Лили побежали мурашки. — Твое желание помочь весьма похвально, но разве самая нищая и подверженная эпидемиям часть Африки — подходящее место для беременной женщины? В прошлый раз ты заболела. Кто даст гарантию, что не заболеешь снова?

Лили вжалась в сиденье и закрыла глаза, стараясь спрятаться и от внезапного осознания собственной глупости, и от очередного приступа токсикоза. Ребенок внутри ее словно бы соглашался с доводами Тристана, напоминая о себе. Молодая женщина вслепую зашарила по двери, чтобы открыть окно и впустить в салон немного воздуха, но вместо этого случайно дернула за ручку. Дверь распахнулась, вой ветра и холод снаружи захлестнули их как лавина.

Тристан отреагировал молниеносно. Одной рукой удерживая на дороге вильнувшую было машину, другой прижал Лили к сиденью. Вывернул руль, сворачивая к обочине под возмущенный визг шин. Мотор заглох, и их частое дыхание осталось единственным звуком в наступившей тишине. Очень медленно Лили повернула голову. Тристан сидел понурившись, с закрытыми глазами, но его рука все еще лежала поперек ее тела, защищая надежнее, чем любой ремень безопасности.