Девушка с голубкой - Индия Грэй

Слово «отец» в устах Хуана Карлоса заставило Тристана поперхнуться адреналином и сжать кулаки. Взгляд как магнитом притянуло к обрамленной серебром фотографии на письменном столе. Сторонний наблюдатель увидел бы на ней счастливое семейство Ромеро де Лосада, позирующее на ступенях родового гнезда Эль‑Параизо. Но Тристан подозревал, что отец держит снимок на виду специально для того, чтобы напомнить ему истинную природу его долга.

— Как будто я могу забыть, — пробормотал он.

Также сторонний наблюдатель вряд ли бы заметил, что раньше на снимке был еще один человек, стоявший плечом к плечу с Тристаном, но его аккуратно отрезали. Все внимание оттянул бы на себя Нико, младший сын Хуана Карлоса, его открытое доверчивое лицо и заразительная улыбка. Никто вне семьи не догадывался, сколько усилий приходилось прилагать Тристану, чтобы его брат продолжал беззаботно улыбаться.

— Bueno [1]. — Хуан Карлос откинулся в кресле и подверг сына критическому осмотру. — Кстати, о долге. Я заметил, что в последнее время репортеры все реже застают тебя в обществе неподходящих женщин. Когда ты бросил бессмысленную учебу в Оксфорде ради работы в банке, я решил было, что ты готов с честью нести фамилию Ромеро, но был горько разочарован твоим поведением и образом жизни. Неужели ты начинаешь воспринимать ответственность перед семьей с должной серьезностью?

— Можно сказать и так, — усмехнулся Тристан, поворачиваясь, чтобы уйти.

— Не торопись. Тебе нужно остепениться, Тристан. Надеюсь, ты не забыл про завтрашний прием после заседания финансового комитета Европы? Там будет София Карранцо. Прелестная девушка.

— В смысле — богатая католичка из хорошей семьи?

Глаза Хуана Карлоса сузились.

— Я же не должен напоминать тебе, что ты обязан взять достойную жену и родить наследника?

Тристан помедлил, держась за ручку двери:

— Нет. Не должен.

— Значит, ты будешь там? Жду с нетерпением.

Проходя мимо стола секретарши в приемной, Тристан улыбался. В каком‑то слегка извращенном смысле он тоже ждал завтрашнего суаре с нетерпением.

Осенний день уже одевался сумерками, когда машина пробилась сквозь плотное движение в центр Барселоны. Лили отложила в сторону выбранную для путешествия книгу — «Дон Кихота» Сервантеса — и принялась разглядывать яркие витрины магазинов и кафе. Она понятия не имела, куда ее везут. Все вопросы, которые она задавала угрюмому водителю на испанском для начинающих, были встречены каменным молчанием. Несмотря на сумерки, его глаза закрывали темные очки, из‑под которых к углу неулыбчивого рта тянулся длинный уродливый шрам. Лили поежилась. В его молчании ей чудилось что‑то пугающее и враждебное. Тревога усилила чувство дискомфорта, охватившее ее в тот момент, когда она ступила на ковровую дорожку личного самолета Тристана в римском аэропорту. Тот факт, что жених не потрудился прилететь за ней лично, добавил в коктейль эмоций нотку злости. А еще Лили ощущала предательское возбуждение от мысли, что совсем скоро увидит его снова.

«Гормоны разыгрались», — твердо сказала себе девушка. Тристан еще в Лондоне популярно объяснил ей, каким видит их брак. Из всех предложенных вариантов Лили выбрала тот, который позволял ей сохранить остатки достоинства и уважения к себе. Но перед новой встречей засомневалась, сможет ли жить с последствиями своего выбора…

Улицы, по которым скользила огромная черная машина, становились все более узкими и пустынными. Лили вглядывалась в темное окно в поисках хоть каких‑то ориентиров. Она вдруг сообразила, что в случае чего никто из родных и друзей не знает, где ее искать. Липкие щупальца ужаса поползли по позвоночнику. Может, эту машину прислал вовсе не Тристан. Может, кто‑то узнал, что она собирается замуж за наследника миллиардов Ромеро, и решил похитить ее ради выкупа!

Сложив дрожащие руки на животе, она закусила губу и попыталась не поддаваться панике, заглушить внутренний голос, твердивший, что у маркиза Монтеса нет оснований платить выкуп за нелюбимую женщину и нежеланного ребенка. Ему выгодно, чтобы они исчезли.

Машина остановилась на узкой улице между очень высокими старыми домами. Сбоку чернела раскрытой пастью арка. Мрачный шофер вышел из машины, чтобы открыть дверцу для пассажирки. Его ботинки застучали по булыжникам мостовой, отдаваясь от стен гулким эхом.

Лили пискнула, когда увидела силуэт мужчины, поджидавшего ее под сводами арки. Инстинкт подсказывал ей, что нужно отлепиться от сиденья, выйти из машины и попытаться убежать. Но как только ее нога нетвердо коснулась мостовой, мужчина шагнул навстречу. Даже в полумраке Лили узнала медальный профиль:

— Тристан!

Она едва дышала от испуга, поэтому имя прозвучало сдавленным хриплым кваком. Лили спряталась в его объятиях, уткнулась в грудь, едва не плача от облегчения, вдохнула пряный запах кожи и стала ждать, пока уймется обезумевшее сердце. Но оно не унималось. Жар желания побежал по нервным окончаниям в ту же секунду, как Лили почувствовала сильные руки Тристана на своих плечах.

— Какой неожиданный энтузиазм, — насмешливо промурлыкал он. — Надо полагать, ты пересмотрела взгляды на сексуальный аспект нашего брака?

— Нет! — воскликнула она, поспешно отступив и заворачиваясь в кашемировую шаль, чтобы унять дрожь. — Я просто рада, что это ты, а не кто‑то с пистолетом и требованием выкупа… — Она еще не успела договорить, а недавние страхи уже казались глупыми и детскими. — Я не знала, куда мы едем. А твой шофер не снисходил до объяснений.

— Дмитрий — русский. Он почти не говорит ни по‑английски, ни по‑испански. — Повернувшись к шоферу, Тристан сказал ему несколько фраз на беглом русском, чем вызвал на кошмарном лице подобие улыбки. — Он позаботится о твоих вещах. А мы с тобой пока прогуляемся.

Тристан пошел вперед. Лили приходилось почти бежать, чтобы подстроиться под его широкий шаг.

— Куда мы идем?

— В церковь.

Они прошли еще один проулок, нырнули еще в одну арку и неожиданно для Лили оказались на маленькой площади в окружении плотно прилипших друг к другу старых зданий. В центре бил фонтан, молодые деревья тянули зеленые ветки к квадратному лоскуту неба. Тишину нарушили только журчание воды в фонтане и воркующая перекличка голубей.

Тристан ждал ее у портала церкви, чьи камни были изрыты отпечатками прошедших мимо веков. Она проследовала за ним в огромное гулкое пространство под высокими сводами. Взгляд пробежался по рядам темных скамей к внушительному алтарю, вокруг которого застыли святые и ангелы с развернутыми крыльями. Лили подошла ближе, оглядываясь по сторонам, гадая, каково здесь будет в день свадьбы…

Сейчас церковь была тускло освещена и почти безлюдна. Старик на втором ряду скамей перебирал четки, служительница украшала боковые часовни розами и гипсофилами, маленькая девочка играла с отбракованными цветами неподалеку. Лили улыбнулась, провела рукой по животу, в котором созревал ее малыш, словно передавая привет от одного ребенка другому.