Секреты, которые мы храним - Лили Уайлдхарт

— Ты выглядишь… не существует слов, чтобы объяснить, насколько потрясающе ты выглядишь, Куинн. — Звука моего имени на губах Мейера достаточно, чтобы в моем мозгу произошло короткое замыкание. Он никогда не называет меня по имени. За исключением того единственного раза. Но так я понимаю, что он говорит серьезно.

— Я… благодарю тебя. — Я провожу руками по платью, чувствуя, как слезы наполняют мои глаза. Я быстро прогоняю их, отчаянно пытаясь разобраться с мириадами эмоций, бушующих во мне прямо сейчас.

Хантер первым встает и заключает меня в свои объятия.

— Я не знаю, что творится в твоей хорошенькой голове, но это та жизнь, которую ты заслуживаешь, Ангел. Все, что было до этого, было испорченной, неясной дорогой, ведущей туда, где твое место. Сюда, к нам. Я не знаю, может быть, ты просто ошеломлена, но что бы еще ни случилось, ты должна поверить мне прямо сейчас, когда я говорю тебе, что твое место здесь. Ты заслуживаешь всего хорошего, даже такой простой вещи, как красивое платье, в котором ты выглядишь почти неземной. Я знаю, тебя мучают голоса других людей, говорящих тебе, что это неправда, но позволь моему тоже проникнуть туда и быть громче их.

— Спасибо тебе, — снова бормочу я, прижимаясь к нему, позволяя его теплому, чистому запаху окутать меня и помочь мне найти момент, чтобы сосредоточиться. — Я хочу это платье для гала-концерта.

— Значит, это то самое платье.

Я остаюсь в его объятиях на мгновение, прежде чем понимаю, что все, вероятно, наблюдают за нами, и от смущения у меня скручивает живот.

— Наверное, мне стоит пойти снять его и перестать устраивать сцену.

— Ты не устраиваешь сцен, и как бы мне ни хотелось выпытать у тебя это, я позволю этой милой молодой леди помочь тебе выпутаться из этого, пока Мейер разбирается со старой крысой, которая управляет этим заведением.

— Она мне не нравится, — шепчу я, и он хихикает.

— О, я знаю. Мы поняли это громко и ясно, Ангел, не волнуйся. А теперь иди переоденься, чтобы мы могли отправиться домой, и я могу подтвердить, как сильно я хотел бы снять это с тебя.

— Ты сексуальный вредитель, — поддразниваю я, и он откидывается назад, улыбаясь мне сверху вниз.

— Только для тебя, Ангел. Всегда только для тебя.

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

Завтра гала-концерт, а я в растерянности. Можно даже сказать в панике. Несмотря на то, что я почти не думала об этом с тех пор, как мы ходили по магазинам, потому что они втроем заставляли меня быть такой занятой и отвлекаться на планы оформления комнаты, в которую они меня сегодня переселяют, на тренировки, в том числе на то, с Рори, что было чертовски весело, потому что, очевидно, я естественная, и это круто — и просто обычные занятия для тела.

Я люблю их за это, потому что сегодня у меня впервые есть время простоя, и, о чем я могу думать, — это о завтрашнем дне, который выводит меня из себя. Мейер уже сказал мне, что у него есть кто-то, кто придет в дом, чтобы помочь мне с прической и всем остальным, за что я благодарна, потому что мои корни официально в беспорядке, и я никак не смогу пойти на гала-концерт с такими отросшими волосами. Боже, это так поверхностно, и я отчасти ненавижу саму мысль об этом даже в моей голове, но также, гала, но это не значит, что я не беспокоюсь.

Платье висит в моем новом шкафу, в сумке для одежды, вместе с парой туфель на каблуках зеленого цвета, которые мы нашли в Интернете, с золотым акцентом и идеально подходят к платью. Обычно я не в восторге от пары туфель, но даже я могу оценить, что кружевные красавицы изысканны и так хорошо сочетаются с платьем, что это почти непристойно. Забавнее, что на самом деле их нашел Хантер, но, думаю, с каждым днем я узнаю о них все больше.

Я все еще остро осознаю, что я многого о них не знаю, что, скорее всего, есть некоторые вещи, о которых я, вероятно, никогда не узнаю. Я также чувствую, что за последние две недели мы стали намного ближе, и я, наконец, чувствую, что они мои парни. Все еще такая странная мысль. Называть их парнями — это так по-школьному, но у меня нет другого слова для этого. Тот факт, что их у меня трое… что ж, я обдумываю это, но только в том смысле, как это будет воспринято за пределами этих стен, потому что здесь никто и глазом не моргает о моих отношениях с каждым из них.

Стук в дверь отрывает меня от моих маниакальных мыслей, и я улыбаюсь, когда Мейер входит в комнату с телефоном в руке.

— У меня для тебя сюрприз, Котенок.

— Сюрприз? — Спрашиваю я, чувствуя себя избалованной, потому что он так добр ко мне, а я все еще наполовину жду, когда упадет вторая туфля.

Он поднимает свой телефон, и я вскрикиваю, когда вижу лицо Шаи во время видеозвонка. Я бросаюсь через кровать, и он встречает меня посреди комнаты, чтобы передать мне свой телефон.

— Верни его мне, когда закончишь. — Он целует меня в лоб, прощается с Шаи и выходит из комнаты, закрывая за собой дверь.

Я падаю обратно на кровать, ухмыляясь, как идиотка, на экран, а затем тут же разражаюсь слезами. Шай смеется, по ее лицу тоже текут слезы.

— Вау, я думала, что я была в беспорядке, — шутит она сквозь слезы, и я наполовину смеюсь, наполовину всхлипываю в ответ.

До этого самого момента я не осознавала, насколько одинокой я чувствовала себя с тех пор, как она ушла. Большую часть своей жизни я провела без близких подруг, так что я не скучала по этому. Я все еще не до конца осознала, что Йен солгала мне, поэтому я ее не видела, но мы с Шай соединились так мгновенно, и нам было так комфортно друг с другом, как двум родственным душам. Когда она ушла, я, очевидно, поддержала