Соавторы - Александра Маринина

А Манька крестик сорвала и забрала себе. Более того, наделаего на шею и носила. Он был дорогим, красивым, золотым, с двумя маленькимибриллиантиками, но для Катерины дело-то было не в цене, а в том, что он -бабушкин, а бабушке достался тоже от бабушки. Семейная реликвия, родоваяпамять. И висит теперь на шее у мерзавки Гусаровой.

Мария Владимировна, по-видимому, рассчитывала, что за свойкрестик непокорная Катерина будет драться, а поднять руку на начальника отряда- это ого-го! Тут уже не одним штрафным изолятором пахнет, а новым сроком захулиганство или даже - если повезет - за телесные повреждения. Расчет ее неоправдался, и Манька озверела еще больше. Она то и дело расстегивала верхнююпуговку форменной рубашки и вызывающе глядела на Катерину - пусть полюбуется насвой крестик, висящий на чужой груди. Шея у Гусаровой была толстой, а цепочка -короткой, и крестик сиял, посверкивал бриллиантиками под самым горлом.

При таком количестве взысканий ни о каком досрочномосвобождении речь идти не могла, и Катерина отбыла весь срок от звонка дозвонка. За время отсидки сблизилась с Веркой Титовой, обе москвички, да и койкирядом стоят. Верка сидела давно и освободилась раньше Катерины на несколькомесяцев.

- Кать, ты держись, - говорила она на прощание. - Тебеуже недолго осталось. Не дай этой гниде себя урыть.

У тебя сейчас самое трудное время настанет, я по себе знаю,последние несколько месяцев до звонка самые тяжелые, так ты держись, ладно?Манька - беспредельщица, она будет стараться тебе новый срок навесить, особеннотеперь начнет стараться, потому что в последние месяцы перед освобождением увсех нервы на пределе, сорваться легко Ты ж столько вытерпела, потерпи ещенемножко.

- Я не сорвусь, - обещала Катерина не столько Верке,сколько самой себе.

Обещание она сдержала, не сорвалась, несмотря на то чтоВерка напророчила правильно и Гусарова в попытках спровоцировать Катеринупревзошла самое себя.

Выйдя за ворота колонии, где ее никто не встречал, Катеринапоклялась себе, что крестик непременно вернет, а Маньке Гусаровой небо совчинку покажется.

Но высокий накал не может держаться постоянно - системаперегорает. Пока Катерина добралась до матери, пока утоляла голод по маленькойЮльке, не отпуская девочку от себя и вдыхая жадными ноздрями ее нежный теплыйзапах, пока устраивала свою жизнь в поисках работы, прошло время. А тут ещеВладимир Иванович Славчиков нарисовался, после той встречи в колонии он написалей несколько писем, Катерина ответила, и в мыслях не держа возможностькакого-то продолжения. Продолжение, однако, наступило, внеся некоторое смятениев ее мысли и чувства, и идеи возмездия как-то отступили на второй план.

До рождения сына Антошки Катерина если и вспоминала оГусаровой, то как-то вяло, без прежней горячности. После тяжелейшейбеременности и сопряженного с опасностью для жизни рождения Вовчика-второго ейпришло в голову, что бабушка там, на небесах, все видит и все равно помогаетей, независимо от того, у кого находится их фамильный крестик, потому чтознает, что крестик попал в чужие руки не по вине Катерины. Может, не надоничего предпринимать, мстить Маньке, искать и возвращать этот крестик? Онасчастлива, у нее трое детей, прекрасный муж, у нее проявилась способностьписать книги, пусть не самые лучшие, но за них платят, так надо ли от добра добраискать?

Все изменилось в тот день, когда Катерина случайностолкнулась на улице с Веркой Титовой, с которой не общалась с того самого дня,как они расстались в колонии. Верка встрече обрадовалась, чего нельзя былосказать о Катерине: Титова выглядела плохо, следы постоянного пьянстваотпечатались на всем ее облике, и благополучной и счастливой ЕкатеринеСергеевне Славчиковой совсем не хотелось напоминаний и воспоминаний о не самыхвеселых днях своей жизни, Верка, в отличие от нее, не чуралась общения с теми,с кем вместе мотала срок.

- Я тут с Инкой-Синюхой виделась, она в Подольске;живет, - сообщила Верка. - Она знаешь что мне сказала? Что Танька Беленькаяповесилась. Сука Манька ее до петли довела. Где-то через год примерно, как тыоткинулась.

Таня по прозвищу Беленькая была хрупкой, очень молодой иочень нежной девочкой, ей только-только стукнуло восемнадцать. Срок онаполучила за распространение наркотиков, но это был как раз тот случай, когдадевочку из благополучной семьи обманом втягивают сначала в употребление"дури", а потом, когда собственных денег на дозу перестает хватать, ив распространение. Ее использовали, потому что на такую хорошую девочку изтакой хорошей семьи никто никогда не подумает. Она сделала несколько неумелыхпопыток вырваться из паутины, но в результате увязла еще глубже.

В колонии на Таню сразу положила глаз Манькина приспешница иподпевала Жанка-Дылда. Ее любовь к хрупким блондинкам была всем известна, ивесь отряд был уверен, что девушке не увернуться от жадных до плотских наслажденийлапищ Дылды. Таню многие жалели, но молча: ссориться с Жанкой было опасно,можно легко навлечь на себя гнев Гусаровой. Дылда не хотела насилия, онажаждала любви, нежности, чувств, она обхаживала Танюшку долго и со всех сторон,а когда не получила желаемого, посчитала, что ей нанесли оскорбление, инатравила на девочку Маньку. Вряд ли просто пожаловалась, скорее всего наплелас три короба небылиц. Манька выпустила когти, и Таня не выдержала.

Катерина, услышав от Верки, что Таня Беленькая покончила ссобой, почувствовала, как все оживает. Проснулась и зашевелилась ненависть кГусаровой, следом за ней очнулась жажда мести и пронзительно захотелось снованадеть на шею цепочку с бабушкиным крестиком.

Отобрать его у Маньки, сходить в церковь - пусть священникочистит его от скверны - и носить. Чтобы потом, через много лет, передать еговнучке. Или внуку, тут уж как сложится… Пусть хранит их, пусть оберегает, чтобыне случилось в их жизни того, что случилось с нежной хрупкой Таней.

Та же Верка сообщила, что Гусарова некоторое время назадисчезла из колонии, и поговаривают, что не уволилась и не на другую зонуперевелась, а ударилась в бега.

Среди бывших зэчек ходили разговоры о том, что Маньказакрутила с каким-то бандитом, приехавшим в колонию на свидание к сестре,помогла ему, используя свои связи в местном УВД, организовать налет наинкассаторскую машину, после чего исчезла. И даже прошел слух о том, что онапоменяла документы и теперь носит совершенно другое имя, а живет прямо-таки всамой столице вместе со своим бандюком.

Это было время, когда проект "ВасилийБогуславский" уже набирал обороты, и денег у Екатерины Сергеевны былодостаточно, чтобы оплатить поиски Гусаровой, или как там теперь ее зовут. Онапоехала в город, где отбывала наказание, сунула конверт с купюрами женщине,работающей в паспортной службе, но не узнала ничего в дополнение к тому, чторассказала Верка Титова. Гусарова из города выбыла, и неизвестно, где онанаходится.

Уж какие действия предпринимала Славчикова, чтобы разыскатьМарию Владимировну, Верка не знала. Знала только, что Катерина платила всем ивсюду, ездила куда-то, с кем-то встречалась, и в результате выяснила, чтоГусарова под новой фамилией проживает вовсе даже не в столице, а в Калужскойобласти, но, правда, в той ее части, которая граничит с областью Московской. Сэтого момента, примерно год назад, ей потребовалась помощь Верки и ее дружкаСазана - Неженкина. Нужно было уточнить данные, убедиться в том, что женщина,которую вроде бы узнала (но не точно) бывшая Катеринина товарка по отряду, -действительно Мария Владимировна Гусарова, вызнать все про ее жизнь. Этим изанялся Сазан, получавший за хлопоты и на расходы хорошие деньги от Катерины.Славчикова своих планов не скрывала, разумеется, ни о каком убийстве иразговора не было, она не собиралась брать грех на душу и лишать жизни своюобидчицу, ей хотелось отомстить и вернуть крестик.