Дьявол в Белом городе. История серийного маньяка Холмса - Эрик Ларсон

Одним из нескольких фактов, ставших известных детективу Гейеру, было то, что ни одно из писем Эллис не дошло до Кэрри Питзел. Находясь под надзором Холмса, Эллис и Нелли постоянно писали матери и отдавали эти письма Холмсу, надеясь, что он отправит их по почте. Но напрасно – ни одного письма он так и не отправил. Вскоре после его ареста полиция обнаружила жестяную коробку с надписью «Собственность Г. Г. Холмса», в которой среди прочих документов была и дюжина писем от этих девочек. Он хранил их в коробке, словно это были ракушки, собранные на пляже.

Теперь миссис Питзел не находила себе места от охвативших ее волнения и дурного предчувствия, несмотря на недавние заверения Холмса о том, что Эллис, Нелли и Говард находятся в Лондоне под неусыпным присмотром Минни Вильямс. Розыскные действия, предпринятые Скотланд-Ярдом, не обнаружили следов никого из них. Сам Гейер испытывал слабую надежду, что его поиски закончатся более результативно. «Ведь с того момента, когда кто-либо слышал что-либо об исчезнувших детях, прошло более чем полгода, – писал Гейер, – это никоим образом не выглядело легкой задачей, к тому же все заинтересованные в этом деле вообще не верили в то, что дети будут когда-либо найдены. Однако окружной прокурор полагал, что необходимо предпринять еще одну, последнюю попытку отыскать детей, хотя бы ради страждущей матери, если других причин нет. В моей работе не было каких-либо ограничений, мне всего лишь было предписано действовать сообразно собственной логике и при проведении расследования следовать в том направлении, которое укажут мне обнаруженные улики».

* * *

Гейер приступил к розыску вечером 26 июня 1895 года; это был жаркий вечер жаркого лета. Ранее в июне зона «постоянно высокого» атмосферного давления обосновалась над штатами, расположенными в середине Атлантического побережья, и в течение всего периода 90-х годов являлась решающим фактором, определяющим температуру в Филадельфии. В сельской местности преобладало влажное безветрие. Даже в ночное время воздух в вагоне поезда Гейера был спертым и сырым. Из мужского купе несло сигарным дымом, а при каждой остановке поезда в вагоне слышались громкое кваканье лягушек и стрекот сверчков.

На следующий день, когда поезд быстро шел по затянутым теплым туманом низинам Пенсильвании и Огайо, Гейер перечитывал копии детских писем, ища в них что-либо, на что он сначала не обратил внимания и что могло бы хоть как-то направить его поиски. Эти письма не только представляли собой неопровержимые доказательства того, что дети были с Холмсом, но и содержали географические сведения, по которым Гейер мог составить примерный маршрут их путешествия с Холмсом. Как оказалось, их первая остановка была в Цинциннати.

Детектив Гейер прибыл в Цинциннати в половине восьмого вечера в четверг, 27 июня, и поселился в «Палас-отеле». На следующее утро он пришел в Главное управление городской полиции, чтобы представиться ее начальнику и сообщить о своем задании. Ему в помощь назначили детектива Джона Шнукса, с которым Гейера связывали давние приятельские отношения.

Гейер надеялся по письмам детей реконструировать их дальнейшее путешествие из Цинциннати. Но сделать это было не так легко. Для достижения поставленной цели он, помимо собственной головы, располагал еще несколькими подручными средствами: блокнотом для записей, пачкой фотографий и детскими письмами. С детективом Шнуксом они составили список всех отелей Цинциннати, расположенных вблизи железнодорожного вокзала, а затем пешком обошли их все, чтобы проверить регистрацию и попытаться обнаружить хоть какие-то следы присутствия в каком-либо из них Холмса и детей. То, что Холмс регистрировался в отеле под вымышленным именем, не вызывало никаких сомнений, поэтому Гейер имел при себе его фотографии и даже изображение плоского чемодана с детскими вещами. С того времени, когда дети писали свои письма, прошло много месяцев, однако Гейера не покидала надежда, пусть слабая, на то, что кто-нибудь вспомнит этого мужчину с тремя детьми.

Но как раз в этом, как нередко случается, он и ошибался.

* * *

Детективы тащились от одного отеля к другому. День становился все жарче и жарче. Они вели себя вежливо и корректно, нигде не проявляя нетерпения, несмотря на то, что всюду им надо было представляться и снова, уже в который раз, пересказывать одну и ту же историю.

Идя по Сентрал-авеню, они зашли в небольшой и недорогой отель, «Атлантик хаус». Так же как и при посещении других отелей, они попросили клерка, сидевшего за стойкой, показать им книгу регистрации постояльцев. Просмотр книги они начали со среды, 28 сентября 1894 года, с того дня, когда Холмс, уже подчинивший себе Эллис, забрал Нелли и Говарда из их дома в Сент-Луисе. Гейер полагал, что Холмс с детьми приехал в Цинциннати позднее в тот же день. Гейер, водивший пальцем по странице, остановился на записи «Алекс Э. Кук», постоялец, который согласно записи в регистрационном журнале путешествовал с тремя детьми.

При виде этой записи память Гейера буквально всколыхнулась. Холмс и раньше пользовался этим псевдонимом, когда арендовал дом в Берлингтоне, в штате Вермонт. К тому же до этого момента Гейер видел много записей, сделанных рукой Холмса, и почерк, которым была сделана запись в гостиничном гроссбухе, он узнал сразу.

Согласно регистрационному журналу «Кук» и дети остановилась в гостинице всего на одну ночь. Но из писем девочек Гейер знал, что они оставались в Цинциннати еще одну ночь. Казалось странным, что Холмс обрек себя на дополнительные хлопоты, переезжая из одного отеля в другой, но по своему опыту Гейер знал, что делать какие-либо предположения, касающиеся поведения преступника, всегда опасно. Они со Шнуксом поблагодарили дежурного за его внимание и готовность помочь и направились наводить справки в других отелях.

Солнце стояло высоко, на улицах парило. Цикады посылали друг другу скрежещущие сообщения с каждого дерева. Они зашли в отель «Бристоль», расположенный на пересечении Шестой улицы и Вайн-стрит, и выяснили, что 29 сентября 1894 года постоялец, назвавшийся «А. Э. Куком», поселился в этом отеле с тремя детьми. Гейер показал дежурному клерку фотографии, и тот сразу узнал своих постояльцев: Холмса, Эллис, Нелли и Говарда. Они выписались из отеля на следующее утро, в воскресенье 30 сентября. Эта дата явно вписывалась в хронологию событий: из писем детей Гейеру было известно, что утром в воскресенье они покинули Цинциннати и под вечер прибыли в Индианаполис.

Однако Гейер пока не спешил покидать Цинциннати. Он обдумывал ситуацию. Пинкертоны еще раньше выяснили, что Холмс иногда арендовал дома в городах, в которых останавливался во время своих поездок – именно так он и поступил в Берлингтоне. Гейер и Шнукс решили побывать в местных агентствах по продаже и аренде недвижимости.

Поиски привели их в конце концов в офис некоего Дж. С. Томаса на Третьей Западной улице.

В Холмсе было нечто такое, что привлекало к нему внимание людей, потому что и самому Томасу, и его клерку он запомнился. Холмс снял дом номер 305 на Поплар-стрит, оформив аренду на «А. С. Хейса» и заплатив внушительный аванс.

По словам Томаса, датой подписания договора аренды была пятница, 28 сентября 1894 года, то есть день, когда Холмс вместе с детьми прибыл в Цинциннати. В снятом доме Холмс прожил всего два дня.