Любовники по наследству - Анна Малышева

– А что ты такой? – допытывалась жена, глядя на его белое, замкнутое лицо.

Он не отвечал. Она встревожилась окончательно:

– Да что же ты молчишь! Стой, куда едешь! Красный!

Он затормозил.

– Я сейчас убил двух человек, Любка.

Та только охнула.

– Любка… Я убил… Я выстрелил в него, потом в нее… Он бросился на меня с ножом…

– Он хотел убить тебя?!

– Если бы я не выстрелил, он бы меня прирезал, как тех мужиков…

Она замолчала.

– Тебя видел кто-нибудь? – спросила она наконец.

– Нет.

– Во дворе никого не было, – припомнила она, нервно закуривая сигарету. – Тебе дать?

Она прикурила сигарету и для него и сунула ему в рот.

– Не гони так…

– Я не гоню… Любка, если бы я не убил его, он убил бы меня…

Она замолчала. Потом нервно принялась осматривать деньги.

– Сколько здесь?

– Здесь все. Тридцать шесть. Любка, там и было тридцать шесть! Этот бандит сказал, чтобы я еще раз посчитал. Я стал считать, потому что засомневался… А он подкрался ко мне…

– У тебя пот на лбу…

– Любка, я никогда не забуду… Она так просила!

– Не гони!

Их машина исчезла в потоке утреннего транспорта. Возле светофоров образовались пробки, машины еле проезжали по Тверской, из-за серых облаков пробилось наконец солнце. Но та, которая ждала его в это утро, его не увидела.

В то утро Марина проснулась поздно. Она лежала в постели, свернувшись калачиком, и вспоминала вчерашний вечер. Она, как обычно, шлялась по дому, не зная, к чему приложить руки, Вадим сидел в библиотеке. С тех пор как они благополучно объяснились насчет намерений о сотрудничестве, их отношения стали куда менее романтичными. Он, правда, улыбался ей, кивал при встрече, нежно спрашивал, не надо ли чего. Но она ничего не просила, и ей было страшно ловить его улыбки с тех пор, как она узнала, что он умрет.

Вчера вечером, после долгого разговора по телефону (она слышала звонок), он вышел из библиотеки страшно чем-то взбешенный. «В чем дело? – подумала женщина, глядя на его искаженное лицо, которое еще больше искажала улыбка, сейчас выглядевшая нелепой. – Что такое он узнал? Что-то про меня? Кто-нибудь донес, что я… Или Света…» Он кивнул ей, словно не замечая, и вдруг, словно опомнившись, вздохнул.

– Что-нибудь случилось? – решилась все же спросить она.

– Да нет… Еще ничего не случилось… Но вот-вот…

– Господи! Что же это?

– Представь, к Делону явился некий человек, который все про него знает. И потребовал денег…

– За молчание?

– Нет, за то, чтобы остановить следствие.

– Следствие по нашему делу?

– Ну да, по вашему. Черт бы взял это дело! Ты из-за него сидишь тут как привинченная.

– Ну, уж я лучше посижу, – покачала головой Марина. – Мне совсем не хочется за решетку… Интересно было бы посмотреть, что они там про меня понаписали… Эти следователи.

– Ничего хорошего, могу обещать.

Она вздохнула.

– Значит, меня скоро возьмут… – протянула она. – Разве нет?

– Это ты про Делона? Ну, не так все страшно.

– Но ведь он…

– Выдаст тебя? – Вадим покачал головой. – Нет, не думаю. Я обещал ему помочь только в том случае, если он заткнется насчет тебя. Ну и насчет меня, конечно.

– А ты при чем?

– Ну я же тебя приютил. – Вадим развел руками.

В результате она провела ночь в его комнате, а не в своей. В этот раз она чувствовала себя не так, как в прошлый. Он не погасил свет, и ей никак не удавалось забыть о том, кто находится рядом с ней в постели. Иногда она вздрагивала, когда его пальцы двигались по ее телу. Ей казалось, что руки у него холодные как у мертвеца. «Да он ведь скоро умрет, – думала она, закрывая глаза, чтобы не видеть его лица. – Я сплю почти с покойником…» И была она так холодна, безответна, неповоротлива, что Вадим измучился, пытаясь расшевелить ее. «Господи, да когда он оставит меня в покое! – в сердцах подумала она, отворачиваясь от него и думая, что на этом все кончится. – Что пристал?! А, ясно… Боится, что я слишком быстро в нем разочаруюсь… Все еще не уверен во мне…»

Она повернулась и приподнялась на локте, глядя на него.

– Вадим, мне так жаль… Но…

– Что с тобой сегодня? – спросил он, гладя ее плечо.

Она резко шевельнула им, пытаясь сбросить руку. И отметила про себя: «Если бы я не знала, что завтра-послезавтра он умрет и больше не будет моим хозяином, я бы не осмелилась сделать такое движение… Надо быть осторожней, а то он может заподозрить неладное… Да и уже заподозрил…»

– Вадим, это не со мной неладное, а с тобой.

– Что же со мной?

Вадим сел в постели, закурил, не сводя с нее глаз. Обнял ее за плечи, и она постаралась не дернуться.

– Что же со мной, будь добра, скажи? – вкрадчиво продолжал он.

Она не повернула головы.

– Видишь ли… – сказала, помедлив. – Ты весь вечер думаешь о чем-то. Я вижу, что тебе совсем не до меня и не до моих глупостей. Так что ты напрасно считаешь, что обязан меня развлекать на такой лад.

Вадим убрал руку. Затянулся. Она почувствовала, как ее спину щекочут струйки выдуваемого дыма.

– Да, я действительно чувствую себя странно, – внезапно сознался он. – Делон этот, черт бы его взял… Да и вообще…

– Что? – Марина постаралась спросить это как можно более нейтральным тоном. «Эта лиса что-то учуяла… Может, видел кого? Или просто что-то носится в воздухе, а он это чует? Нет, надо очень, очень осторожно, не то я отсюда никогда не выйду!» И она повернулась к нему.

Он погасил свет. В комнате стало почти совсем темно. «Эта его привычка задергивать шторы…» – подумала она. Его лицо было неясно различимо, как будто перед ней в темноте плавало смутное пятно. Она протянула руку и коснулась этого пятна. Так ей было легче пересилить себя, обмануть его и обмануться самой. Она наткнулась на его щеку. Он слегка отстранился.

– Так что ты чувствуешь?

– Трудно сказать… Просто как-то мерзко на душе…

– Но причина-то этому должна быть?

– Может, и есть, да только я сам не знаю, что это такое. А может, погода влияет… Сентябрь-то какой мерзкий!

– Нет… – Марина откинулась на подушку. – Начинался он прекрасно…

Она сказала это будто про себя, не обращаясь к Вадиму. Тот вздохнул.

– Да, было несколько хороших дней, да только куда что делось?.. Ну ладно… Раз мы оба не в настроении, давай спать.