Барабаны осени - Диана Гэблдон

class="p1">— Значит, ты подстрелил лося, на которого волки слетятся, словно мухи, и хочешь остаться здесь, на холоде, и подождать их? Сдается мне, к тому времени, как они снова проголодаются и захотят отведать еще одно блюдо, ты настолько окоченеешь, что не заметишь даже, как твою ногу начнут обгладывать.

— Не кричи так, — сказал Джейми, — дикари еще близко.

Я набрала воздуха в легкие, собираясь привести еще кучу доводов, но Джейми остановил меня, ласково погладив по щеке.

— Клэр, — нежно сказал он, — ты не сможешь меня донести. Что еще остается?

Я сделала над собой усилие, чтобы голос не дрожал.

— Я останусь с тобой. Я принесу одеяла и еду, но одного тебя тут не оставлю. Наберу дров, сможем развести костер.

— Не надо, сам справлюсь, — возразил Джейми.

— А я не справлюсь, — проронила я, сжав зубы. Я слишком хорошо помнила, каково это — час за часом ждать одной в хижине. Конечно, несколько дней морозить зад на снегу — тоже не слишком приятная перспектива, но лучше, чем первый вариант.

Джейми понял меня и улыбнулся.

— Тогда ладно. Захвати еще виски, если осталось.

— Полбутылки, — ответила я куда радостней. — Захвачу.

Джейми обнял меня и уложил к себе на плечо. Несмотря на пронизывающий ветер снаружи, под двумя пальто нам было тепло и довольно уютно. Кожа Джейми пахла чем-то солоноватым; я не удержалась и прижалась губами ко впадинке на его шее.

— Ах. — Джейми вздрогнул. — Не делай так.

— Тебе не нравится?

— Конечно, не нравится! Как мне может нравиться, если у меня мурашки по коже ползут!

— Зато мне нравится, — ответила я.

Джейми с интересом взглянул на меня.

— Так тебе нравится?

— Еще бы, — заверила я, — обожаю, когда ты грызешь мою шею.

Джейми приподнялся, осторожно потянул меня за ухо, заставив наклонить голову и повернуть ее набок. Медленно провел языком вниз по шее, а затем ухватил меня зубами.

Я охнула и задрожала.

Он отпустил ухо и воззрился на меня в изумлении.

— Черт возьми, да тебе и вправду нравится: вон, даже мурашки побежали, и соски твердые, как незрелые вишни!

Он нежно провел рукой по моей груди. Я не стала натягивать самодельный бюстгальтер, когда спонтанно решила отправиться в путь.

— А я говорила, — вымолвила я, слегка покраснев. — Наверное, кого-нибудь из прабабушек укусил вампир.

— Кто-кто? — Джейми непонимающе смотрел на меня.

У нас было полно времени, поэтому я вкратце набросала ему историю о временах графа Дракулы. Джейми казался напуганным и ошарашенным, однако его рука коварно забралась мне под рубашку из оленьей шкуры, а теперь направлялась под шерстяную юбку. Пальцы у него были прохладными, но я не возражала.

— Некоторые находят эту историю весьма эротичной, — я закончила свой рассказ.

— Самое отвратительное из всего, что я когда-нибудь слышал.

— А мне все равно. — Я вытянулась во весь рост и откинула голову, подставив шею. — Главное — делай так почаще.

Джейми что-то буркнул себе под нос по-гэльски, но наклонился ко мне.

Губы у него были теплыми и мягкими. Я охнула и задрожала, когда он нежно прихватил зубами мочку уха.

— Ну ладно, если так… — Схватив мою руку, Джейми прижал ее к бугру у себя между ног.

— Превосходно, — ответила я. — Только кто-то говорил, что холодно…

— Скоро согреемся. Поможешь их снять, хорошо?

Штаны были тесными и плотно сидели, к тому же приходилось следить, чтобы не распахнулись одеяла и мороз не прихватил нас за нежные места, но в итоге мы управились довольно сносно.

Пока мы предавались прекрасным занятиям, меня вдруг охватило неприятное чувство, будто за мной наблюдают. Я приподнялась на руках и вгляделась через ветки. Возле рощи никого не было, и снег вокруг лежал нетронутый.

Джейми издал слабый стон.

— Продолжай, — заурчал он с полузакрытыми глазами, — что там такое?

— Послышалось, наверное, — ответила я и снова приникла к его груди.

И тут мне точно не послышалось — над моей головой раздался смех, негромкий, но вполне определенный.

Я откатилась, запутавшись в пальто и сброшенных рубашках, а Джейми с проклятьями потянулся за пистолетом и выскочил из нашего убежища с оружием наперевес.

Сверху, с вершины утеса, свесилось несколько ухмыляющихся физиономий: Иэн и четверо индейцев из Анна-Уки. Индейцы болтали и посмеивались между собой, словно обнаружили нечто чрезвычайно забавное.

Джейми опустил пистолет и сердито посмотрел на племянника, задрав голову вверх.

— Каким чертом тебя сюда занесло?

— А что? Вообще-то я шел домой, чтобы встретить с вами Рождество, дядя! — ответил Иэн, ухмыляясь во весь рот.

Джейми с откровенным неудовольствием взирал на племянника.

— Рождество! — буркнул он. — Вот плутишка!

Лосиная туша за ночь замерзла. Заметив намерзшие льдинки в остекленевших глазах, я вздрогнула — не от близкого созерцания смерти, напротив, зрелище было прекрасным: крупное, сильное тело лежало неподвижной темной массой, припорошенное белым снегом, — а от мысли, что, если бы я не послушала внутренний голос и не отправилась ночью на поиски, скупой на краски натюрморт перед моим взором назывался бы «Мертвый шотландец в снегу» вместо «Индейцы ссорятся над замерзшей лосиной тушей».

Спор разрешился к удовольствию обеих сторон; Иэн сообщил, что индейцы вернутся в Анна-Уку, но сперва проводят нас до хижины в благодарность за то, что мы отписали им часть туши.

Туша промерзла не до конца; ее выпотрошили, и остывающие кишки остались лежать на снегу серо-голубыми кольцами в темных пятнах крови. Лосю отрубили голову, затем двое мужчин подвесили тушу на толстую палку, подвязав за ноги. Джейми смотрел на индейцев тяжелым взглядом, очевидно, подозревая, что с ним планируют обойтись тем же манером, но Иэн заверил, что для него соорудят обычную волокушу. Охотники шли пешком, однако у них имелся крепкий мул, на котором везли шкуры животных, которых они успели поймать.

Распогодилось, снег потихоньку сходил, обнажая землю, морозный воздух по-прежнему кусал за щеки, но небо сияло голубизной, а лес источал манящий хвойный запах.

Аромат тсуговой рощи, мимо которой мы шли, напомнил мне о том, как началась вся авантюра, и о таинственном отряде, который мы с Джейми случайно заметили.

— Иэн, — позвала я. — Как раз перед тем, как вы с товарищами набрели на нас у подножия горы, мы видели отряд индейцев, а с ними священника-иезуита. Вряд ли они из Анна-Уки. Ты, случайно, не знаешь, кто это может быть?

— Конечно, тетя! Я понял, о ком ты. — Иэн утер покрасневший нос варежкой. — Мы как раз за ними следили, когда нашли вас.

Странные индейцы оказались могавками и пришли с севера. Лет пятьдесят тому назад Лига ирокезов приняла под крыло племя тускарора, и с тех пор у них завязались тесные отношения с племенем могавков. Они навещали друг друга