Между Ницше и Буддой: счастье, творчество и смысл жизни - Олег Цендровский

После завершения работы очень полезно смоделировать в воображении ситуацию, в которой мы реализуем желаемую установку: представить свои действия, чувства, реакции, как если бы она уже стала частью нас. Это запускает механизм обучения через рассредоточенные по коре мозга зеркальные нейроны.

Нельзя допускать, чтобы описанный процесс превращался в автоматическое повторение. Качественная вербализация и визуализация сопровождаются сосредоточенным осознанием ее содержания, а текст периодически и спонтанно переформулируется с заменой речевых конструкций и внутренней образности. Все, что становится чрезмерно рутинным, перестаёт оказывать достаточное трансформирующее влияние на психику.

4. Не нужно смешивать установки между собой: у каждой из них должна быть отдельная и законченная формулировка и короткое, желательно оригинальное название, проговариваемое несколько раз по ходу работы. Не всегда есть время и возможность выполнять все эти действия в полном объёме, поэтому нам требуется емкое кодовое обозначение. Оно послужит ассоциативным крючком, на который будет нанизана вся установка, и простое его внутреннее произнесение быстро, хоть и не так эффективно, усилит нужные нам программы, когда это понадобится в ходе повседневной жизни.

5. В деле «тонкой настройки» важно не пытаться обмануть себя и не принуждать себя увидеть ситуацию такой, какой ее будто бы видеть «удобно». Называть чёрное – белым, дурное – хорошим, существенное – несущественным столь же опасно, сколь и неэффективно. Всякая попытка искусственно внушить себе нечто, во что мы не верим, лишена перспектив. Наша задача – не изнасиловать собственный разум, а воспринять действительность на доступном нам уровне ясности, закладывая в положительную программу результаты честного интеллектуального поиска.

Многие люди хотят научиться принимать творческий дискомфорт и погружаться в рабочий процесс бестревожно, радостно и сосредоточенно. Бесполезно, однако, формировать образ этого поведения внутри себя, если мы при этом будем считать, будто труд есть средство, а не цель и сопряжён с неизбежным страданием, которое нужно, сцепя зубы, переносить. Нужно увидеть, что переживаемое в этом процессе усилие – не средство к чему-то после, а сам источник счастья и роста. Страдание, наша неохота и увиливание есть продукты иллюзий, нагнетаемых древними подкорковыми слоями психики. Мы должны верить, что формируемая положительная программа является лучшей из доступных альтернатив, что она в наших высших интересах, и понимать, почему это так. Тогда работа по ее внедрению принесёт обильные плоды и одновременно естественную радость.

В чем-то схожий метод под названием «аффирмация» широко используется в шарлатанских и полушарлатанских учениях Нью-эйдж, и это значительно подпортило его репутацию в более серьёзных кругах. Следует, однако, вспомнить, что осознание положительной программы имеет давнюю историю и использовалось с разной степенью систематичности в самых глубоких и авторитетных доктринах, от буддизма, йоги и даосизма на Востоке до стоицизма, мистицизма и неклассической философии Запада. Великие русские писатели тоже им не брезговали, в особенности Лев Толстой, дневники которого пестрят отчетами о такого рода работе.

Важное отличие предлагаемого от аффирмаций состоит в том, что задача – не наколдовать себе разных чудес простым их произнесением. Она в том, чтобы добиться более глубокого осознания и понимания, практическим следствием чего будет интеграция в поведение. Именно поэтому не так важно, есть ли в вербализации волшебное слово «Я», и по этой же причине в ней присутствует обоснование и увеличивающая нейронную синхронизацию образность, а не одна лишь установка, как в популярных вариантах. Ниже я приведу пример вербализации для трех наиболее фундаментальных установок поведения, которые подпирают собой все прочее.

Свобода от желания

Все человеческое страдание проистекает из противоречия между «я имею» и «я хочу». По эволюционным причинам сознание наделяет расположенные на верхней планке объекты желания завышенной способностью приносить нам счастье и положительную перемену в жизни. Оно многократно преувеличивает различие между тем, что у нас уже есть и тем, чего мы только хотим. Как следствие, бремя негативных эмоций сильно возрастает, а наша энергия рассеивается в пустоту. Однако все ключевые компоненты жизни – смысл, творчество, счастье – вообще не являются следствием внешних приобретений, следствием конкретного набора обстоятельств. Это продукт внутренней самореализации: сам способ проживания жизненного опыта, а не его фактическое содержание. Счастье не в том, чтобы нечто иметь. Оно в том, чтобы специфическим образом быть. Нужно не получить нечто новое, а перестать страдать и сломить в себе барьеры, мешающие ему войти. Это означает достичь свободы от желания, которое подносит увеличительное стекло ко всему, чего мы хотим или избегаем.

Вовлеченность в настоящее и любовь к нему

Привязанность ума к объектам желания порождает еще одну разрушительную склонность. Он обесценивает настоящее мгновение и выскальзывает из него в прошлое и будущее, где больно тыкается носом в желаемое и мусолит связанные с ним обстоятельства. Ум непрестанно сравнивает «сейчас» с тем, что было и могло бы быть, с представлением о том, как дела должны обстоять. Ежесекундно он заставляет нас содрогаться от малых и больших ударов током из-за того, что нам недостаточно хорошо.

Но это так же абсурдно, как принимать ледяную ванну всякий раз, когда нам недостаточно тепло. От этого становится только хуже. Мы меняем данную нам полноту действительности на мучительную смену галлюцинаций о будущем и прошлом. И счастье, и творчество, и ощущение смысла требуют присутствия здесь и сейчас, концентрации, сосредоточенности, вовлеченности в настоящее. Мы должны погрузиться в поток времени и проживать его и свои трансформации, затворив двери для пустых и болезненных отвлечений.

Принятие творческого дискомфорта

Процесс высвобождения энергии в движении к значимым целям порождает в нас напряжение, особый вид стресса – творческий дискомфорт. Скупая психика человека склонна воспринимать энергозатраты как угрозу, потому она быстро включает тормоза и сопровождает их ленью, усталостью и отрицательными переживаниями. Наш древний мозг нужно переобучить, убедить его, что они не угроза, а возможность – основа всех положительных трансформаций внешней и внутренней жизни. Расходование сил для созидания есть не неприятный побочный эффект, а нормативное и желаемое состояние.

Необходимо принять и полюбить эту натугу, полюбить моменты неловкости и несовершенства, слабости и неуверенности и погружаться в них добровольно и охотно, ибо как раз так мы растем. Когда мы перестаем отталкивать стихию напряжения, врожденные тормоза на энергозатратах постепенно выключаются. Усилие прекращает колоть нас своими иглами и начинает радостно и бестревожно нести вперед. «Делай, что должно, и будь, что будет». Это означает: прими творческий дискомфорт усилия и двигайся вперед, сохраняя вовлеченность в настоящее и свободу от желания.

Повторение и последовательность

Последний обсуждаемый здесь пункт – наиболее очевидный, но пренебречь им совсем было бы несправедливо, так как он есть условие действенности всего описанного. Мы должны регулярно и систематически помещать себя в ситуации, где от нас требуется рост и преодоление желаемых ограничений, иначе мы не сможем ничего поменять. Задавшись целью, предположим, стать усидчивее и продуктивнее, требуется раз за разом приниматься за эту задачу хоть в какой бы то ни было форме. Каждая подобная попытка ставит нас лицом к лицу с противоборствующими силами, и мы оказываемся тогда в состоянии приложить к ним свои усилия и направить луч осознающего внимания.