Мастер Миража - Елена Долгова

– Мне следует подать в отставку?

– Подавайте, но вашу отставку я не приму. Хочу, чтобы вы сами исправили то, что натворили.

Я попрощался и, не медля, ушел, понимая: консул только что приговорил меня к жизни.

Итак, чистая победа досталась Ральфу. Арестованного Ниниана пришлось отпустить, он немного пришел в себя от шока и удалился, искренне и яро меня ненавидя, но я к тому времени уже привык стойко выносить плевки дураков. Пришлось затаиться. Когда враг предупрежден, остается только верить, что рано или поздно истина предстанет во всей красе и, конечно, восторжествует.

По ночам мне снился Оркус – иногда. Под лучами призрачного потустороннего солнца сверкала его циклопическая, ржавая, словно высохшая кровь, воронка.

* * *

Дописано позднее

Я перехожу к последней странице затянувшейся истории, которая, должно быть, очень скоро разрешится трагическим финалом. О заговоре Ральфа и Крайфа мы узнали, когда мятеж валентианцев уже нельзя было ни предотвратить, ни раздавить в зародыше – донесение из Мемфиса опоздало всего на несколько часов. Сейчас, в тот самый момент, когда я пишу свои последние строки, загородная резиденция, в которой остались наши семьи, блокирована верными Валентиану людьми. Из укрепленного здания Тайного Комитета я не вижу даже плоской крыши виллы, только неряшливые клочья серого тумана – слишком вязкого, грязного и густого для теплого утра поздней весны. Может быть, туманом кто-то управляет. Не знаю. Наверное, это Цертус или сам Оркус, кто их там разберет. Консул Дезет рядом со мной, мы больше не спорим, все уже сказано, доказано, определено, и скорая открытая схватка с Валентианом решит остальное. Дописываю свой дневник, пристроив на колене потрепанную тетрадь в кожаном переплете – все-таки я почти стал луддитом и ни за что не доверю уязвимую хрупкость прощальных слов Системе. Перед штурмом суну эти записки в укромное место, если меня не станет, кто-нибудь их да прочтет – если не благожелательные глаза друга, то пусть это будут солнце, время или само разрушение.

Мы верили в целесообразность и сделали все, что могли.

7011 год, весна, Северо-Восточные территории, Арбел

Прямо по коридору, словно приземистый трон, медленно катилось кресло. Две девушки в крестьянской одежде аккуратно толкали коляску. На сиденье, твердо выпрямив спину, замер смуглый человек.

Полдесятка излучателей едва ли не уткнулись ему в грудь, но на обрюзгшем лице Валентиана нельзя было различить даже слабый признак испуга. Он словно бы нехотя оттолкнул рукой чересчур приблизившийся ствол. Хозяин оружия, гвардеец консульской охраны, вздрогнул, но все-таки не выстрелил – Марк тут же запрезирал разгильдяя, зрелище, с его точки зрения, отдавало абсурдом.

Валентиан обвел присутствующих тяжелым взглядом, Беренгар прикусил губу, чтобы не сорвалось привычное ругательство ивейдера – после Валентианова рассматривания ему захотелось умыться.

– Чего ты хочешь, Ральф? – спросила леди Джу.

Кажется, женщина не дрогнула, но Беренгар скептически оценивал шансы сострадательницы против ментальных навыков Ральфа. Неожиданно Валентиан доброжелательно улыбнулся. Возможно, его улыбка была даже искренней, постороннему она показалась бы почти светлой, если бы не мрачное выражение темных глаз.

«У него губы улыбаются, в то время как зрачки ищут Цель».

Валентиан погасил улыбку, и тени снова залегли на его сероватом, страшном лице.

– Я явился, чтобы договориться, – почти по-дружески ответил он. – Если не возражаешь, мы можем побеседовать наедине, я не хочу нервировать телохранителей своим присутствием. Твои люди храбрятся, но знают, что их технические побрякушки против меня бессильны, если бы я окончательно решился… Так ты согласна говорить наедине?

– Нет.

– Как хочешь. Можешь забрать свою девчонку и каленусийского парня в свидетели.

Ральф махнул рукой в сторону Короля. Нина, видимо, преодолела робость, она стояла рядом с сострадательницей. В точеной фигурке сочетались хрупкость полудетского облика и сбалансированная готовность бойца-псионика, и только ауру ее не мог разглядеть ошеломленный Беренгар.

– Хорошо. Я сделаю то, что ты требуешь, Ральф Валентиан, – спокойно сказала леди Джу. – Нина и Вэл пойдут со мной. Но запомни как следует – если ты явился сюда как убийца (которым оставался всегда), то берегись. Ты прав – мне не уцелеть в ментальной драке с первым псиоником Северо-Востока, но моего ресурса еще хватит, чтобы прихватить тебя в дорогу. Великая Пустота не откажется проглотить того, кто изменил и Разуму, и Лимбу.

– Мне не страшны твои угрозы, Джу.

Девушки уже вкатывали кресло Валентиана в пустую библиотеку. Король шагнул туда вслед за Ниной. Марк, воспользовавшись замешательством, протиснулся вслед за ними, не обращая никакого внимания на яростные взгляды командира гвардейцев. Силой удерживать Беренгара не решились, должно быть, телохранители консула не хотели устраивать потасовку перед лицом ненавистного Ральфа Валентиана. Сержант махнул рукой, кто-то дотронулся до прозрачного забрала пси-защиты и сымитировал постукивание по лбу.

Спокойствие библиотеки отгородило Марка от настороженных взглядов. Он огляделся – стеллажи полированного дерева, сплошь заставленные книгами, холодный, чистый и пустой камин, несколько деревянных сидений, расставленных под плетеной из неизвестного волокна люстрой. Леди Дезет и Король заняли свободные стулья, Нина уселась на резную скамеечку, Марк остался не у дел, отошел в сторону и опустился прямо на пол у кованой решетки камина. Высокомерный Ральф даже не глянул в ту сторону, но Беренгара это устраивало, из своего угла он ясно видел рубленый профиль луддита, а профилем, как известно, управлять невозможно – напряжение скулы, складка в углу рта и движения челюсти выдавали безотчетное волнение Валентиана.

– Мы слушаем тебя.

– Я пришел с миром. Почти с миром, Джу. Мне не нужно ни кресло консула, ни твоя смерть, ни трупы его гвардейцев. Выслушай меня, прежде чем судить, очень может быть, что ты сама переменишь собственную точку зрения – по доброй воле.

– Ради этого изменения ты поднял мятеж в Арбеле?

– В том числе и ради этого. Ты готова слушать длинную историю?

Марк опять внимательно присмотрелся к Валентианову профилю – теперь картинка неуловимо переменилась и отдавала… нет, не прямой ложью, а скорее холодным, совершенным, искусно замаскированным под волнение расчетом.

– Я выслушаю тебя, – ответила леди Джу. – Только постарайся уложиться в полчаса, иначе мы не можем гарантировать твою безопасность парламентера.

– Хорошо, попробую. Хотя ты сама знаешь – я грубый человек реального дела, а не оратор, и все-таки, в последний раз, я попытаюсь убедить тебя не наводкой, а языком.