Ложь и правда о советской экономике - Евгений Юрьевич Спицын

отмене ответного визита Дуайта Эйзенхауэра в Москву, а затем и к базарной речи Н. С. Хрущева на XV сессии Генеральной Ассамблеи ООН, в которой он пригрозил американцам «показать им Кузькину мать». Более того, еще до этого выступления 10 июля на одном из совещаний с руководителями Арзамаса-16 в Кремле, где речь пошла о возобновлении работ по РСД-202, он дословно заявил: «Пусть 100-мегатонная бомба висит над капиталистами как дамоклов меч»[710].

С этого момента, уже после безвременной и скоропостижной кончины академика И. В. Курчатова, которая произошла 7 февраля 1960 года, начался второй этап разработки термоядерной бомбы, получившей литеру «АН-602». Теперь разработка термоядерной бомбы была поручена сотрудникам КБ-11. По указанию Е. П. Славского Б. Г. Музруков вместе с главным конструктором Первого технического управления С. Н. Ворониным вывезли из Снежинска в Арзамас «несколько мешков документации» и создали рабочую группу по созданию нового «изделия». В состав этой группы вошли В. Б. Адамский, Ю. Н. Бабаев, Я. Б. Зельдович, А. Д. Сахаров, Ю. Н. Смирнов и Ю. А. Трутнев. А менее чем через три месяца эта группа завершила разработку термоядерного заряда («Царь-бомбы») первоначальной мощностью в 100 мегатонн. Но по причине крайне высокого уровня радиоактивного загрязнения из-за реакции деления большого количества урана в 3-й стадии испытание такого варианта бомбы было отвергнуто. В итоге академик А. Д. Сахаров предложил для испытания использовать в основном термоядерном модуле бомбы (в 3-й стадии) ядерно-пассивный материал свинец вместо U-238, что снизило мощность бомбы до 51,5 мегатонн[711].

Наконец, утром 30 октября 1961 года прошло успешное испытание «АН-602», которая была спущена на парашюте с турбовинтового стратегического бомбардировщика-ракетоносца ТУ-95 с высоты 11,5 км. Сброс «Царь-бомбы» произошел на испытательном полигоне Министерства обороны № 6 «Сухой нос» на Новой Земле, начальником которого тогда был генерал-лейтенант Г. Г. Кудрявцев. По данным Госкомиссии, которую возглавил главком РВСН и зам. министра обороны маршал К. С. Москаленко, дистанционный подрыв этой бомбы, мощность которой составила 58,6 мегатонн, произошел на высоте 4,2 км, когда ТУ-95 ушел на расстояние 39 км от места сброса[712].

Результаты этого испытания впечатлили весь мир, особенно американцев: вспышка воздушного взрыва «Царь-бомбы» была видна на расстоянии более 1000 км, ядерный гриб поднялся на высоту 67 км, диаметр его двухъярусной «шляпки» на верхнем ярусе составил 95 км, а на нижнем — 70 км, облако ее взрыва наблюдали за 800 км от места сброса бомбы, сейсмическая волна в земной коре, порожденная ударной волной взрыва, три раза обогнула земной шар и т.д. Теперь всем стало очевидно, что это испытание стало очередным триумфом советской науки и техники, что дало серьезнейший козырь в руки советского политического руководства в начавшейся гонке вооружений с США и его военными сателлитами.

Параллельно с созданием ядерного оружия активно велись разработки и средств его доставки на территорию потенциального противника, прежде всего в США. Эта очень напряженная работа, общее руководство которой осуществлял заместитель председателя Совета Министров СССР Михаил Васильевич Хруничев, велась сразу по линии нескольких союзных ведомств: Министерства авиационной промышленности, а затем Госкомитета СССР по авиационной технике, которые без малого четверть века возглавлял Петр Васильевич Дементьев (1953–1977), Министерства общего машиностроения, которым руководил Петр Николаевич Горемыкин (1955–1957), Министерства оборонной промышленности, во главе которого стоял Дмитрий Федорович Устинов (1953–1957), и их «преемника» Государственного комитета СССР по оборонной технике, председателями которого поочередно были Александр Васильевич Домрачев (1957–1958), Константин Николаевич Руднев (1958–1961), Леонид Васильевич Смирнов (1961–1963) и Сергей Алексеевич Зверев (1963–1965).

Сама же работа по созданию надежных носителей ядерных зарядов велась по двум главным направлениям:

— создание многоцелевых стратегических бомбардировщиков, все работы по которым велись в трех крупнейших Конструкторских бюро, во главе которых стояли выдающиеся авиаконструкторы — генералы инженерно-технической службы Андрей Николаевич Туполев, Сергей Владимирович Ильюшин и Александр Сергеевич Яковлев. В конечном счете после многочисленных испытательных полетов и при довольно активной поддержке со стороны генерал-лейтенанта П. В. Дементьева приоритет был отдан туполевскому КБ, создавшему в 1950-е годы стратегические многоцелевые бомбардировщики и ракетоносцы ТУ-16, ТУ-22, ТУ-95 и ТУ-98, способные доставлять атомную бомбу практически в любой заданный район мира[713];

— разработка и создание оперативно-тактических и межконтинентальных (стратегических) баллистических ракет (МБР), над которыми велась упорная работа сразу в нескольких опытно-конструкторских бюро, в частности в ОКБ-1 («Калининград»), которое в 1950 году возглавил Сергей Павлович Королев, в ОКБ-586 («Южное»), которым с 1954 года руководил Михаил Кузьмич Янгель, в ОКБ-51 («Реутов»), во главе которого с 1944 года стоял Владимир Николаевич Челомей, и в ОКБ-456 («Химки»), где главным конструктором с 1946 года был Валентин Петрович Глушко[714].

Уже в 1950–1955 годах в производство были запущены первые оперативно-тактические баллистические ракеты Р-1, Р-2 и Р-5М, способные нести ядерные заряды, которые были разработаны под руководством Ю. Б. Харитона в КБ-11. Первые две ракеты, успешно прошедшие все испытания на полигоне Капустин Яр, в ноябре 1950 года и в ноябре 1951 года были приняты на вооружение, хотя на боевое дежурство они не были поставлены, поскольку дальность их полета была не очень высока — от 270 до 600 км. А вот ракета Р-5М с дальностью полета 1200 км, напротив, успешно пройдя все испытания, в мае — июне 1956 года была не только принята на вооружение, но и поставлена на боевое дежурство. В таком качестве она прослужила ровно 10 лет, и на момент ее снятия с боевого дежурства в 1966 году предприятия отрасли выпустили 36 таких ракетных комплексов[715]. Чуть позже, в 1953–1958 годах, на базе этих ракет родилось совместное детище двух ОКБ — С. П. Королева и М. К. Янгеля — одноступенчатая баллистическая ракета Р-11, которая после целой серии успешных испытаний в апреле 1958 года была передана в войска. Однако этот комплекс имел исключительно тактическое значение, поскольку дальность полета этой ракеты была всего 170 км[716].

Между тем на рубеже 1950-1960-х годов был сделан настоящий прорыв во всем боевом ракетостроении. Еще в июле 1953 года в ОКБ С. П. Королева начались работы по созданию первой межконтинентальной (двухступенчатой) баллистической ракеты Р-7, конструкторский коллектив которой возглавили Д. И. Козлов и С. С. Крюков[717]. Эта ракета с отделяющейся головной частью имела огромную дальность полета в 12 тыс. км и мощный ядерный заряд, также разработанный в КБ-11 под руководством его ведущих конструкторов С. Г. Кочарянца и Е. А. Негина. После серии успешных испытаний, прошедших в 1958–1960 годах, двумя Постановлениями ЦК и Совета Министров СССР от 20 января и 12 сентября 1960 года МБР-7 и ее модификация