Память душ - Дженн Лайонс

– Мы узнаем, если…

– Тсс. – Гризт поднял палец.

Ничего не случилось.

Листья шелестели, насекомые жужжали вокруг цветов, которые каким-то образом умудрялись распускаться в темноте. Затем по Матери Деревьев разлилось сияние, охватившее всю кору и позолотившее каждый лист. Свечение запульсировало, а затем погрузилось в дерево.

– Галава! – крикнул Гризт. – Галава, если ты можешь меня услышать…

– Не может, – заявила Хаэвац. – Деревья так не работают. У них нет ушей. Но есть и другой способ. – Она подошла к краю платформы и коснулась обеими руками коры. – Мы научились делать это давным-давно.

– Блестяще. Ну, пока ты… делаешь то, что делаешь, скажи, что она нам нужна, чтобы сотворить себе тело и перенестись в него.

Хаэвац кивнула ему и снова обратила внимание на дерево. Сосредоточилась. И ничего не случилось.

Хаэвац выглядела смущенной:

– Подожди, но…

Гризт вздохнул и вытащил Мрачные Оковы из оправы.

– Я был слишком самонадеян, думая, что на этот раз все будет по-другому. Но с другой стороны, по крайней мере, она не взорвалась…

С листвы соскользнуло мягкое свечение, которое затем опустилось на платформу, образовав фигуру размером с человека. Она медленно затвердевала, становилась все более целостной.

Из нее сформировалась женщина, маленькая и пухленькая, с сине-зеленой кожей и бирюзовыми оперенными плавниками, струящимися по голове.

Ну да, подумал Гризт. Галава[183] же была ворамером.

Через несколько минут тело затвердело.

Потом оно перестало светиться.

Галава открыла глаза.

Сначала на ней не было одежды, но цветы потянулись к ней, укрыв ее, а листья обернулись вокруг нее, создавая живое одеяние флоры.

Глаза Галавы сфокусировались на них.

– Что?..

– Галава, – сказал Гризт, – с возвращением.

Богиня Жизни расплакалась.

61. Звук костей

(Рассказ Кирина)

Я задумался, не снять ли цепочку, но в конце концов решил, что она достаточно легкая, так что, если понадобится, я смогу плавать и с ней.

Я безумно надеялся, что этого не понадобится.

Арфу я тоже прихватил с собой, пусть это даже и было малость неловко. Можете считать меня сентиментальным, но я не хотел рисковать, оставляя ее.

В стекло начали врезаться скелеты побольше. Что-то затрещало.

Люди начали выскакивать из своих комнат, и одежда далеко не у всех была в порядке. Турвишар и Долгариац догадались, что возникла проблема, почти так же быстро, как и мы трое, и собрали остальных.

Скелеты врезались в стекло все быстрее и быстрее, и это пугало. Многие кости принадлежали не рыбам, а крокодилам, змеям и другим им подобным ящерицам. Пока что стекло еще выдерживало, но лишь потому, что было магически усилено.

Но вечно это продолжаться не могло. Долгариац приказал эвакуировать немногочисленный персонал и призвал остальных последовать этому же примеру. Убеждать нас было не нужно.

– А где мои родители? – Спросил я и уже в следующий миг заметил, как Терин вытаскивает Хаэриэль из ее комнаты.

Тераэт выругался, и я повернулся, чтобы посмотреть, что случилось.

Он уставился широко распахнутыми глазами в окно, на большую фигуру, плывущую в нашу сторону. Она смутно напоминала крокодила, но была слишком велика для него – почти пятьдесят футов в длину. А еще она быстро двигалась.

– Бежим! – рявкнула Джанель. Этот крик словно разрушил чары.

Турвишар отставал от всех, так что мне пришлось тянуть его за руку. Позади нас стекло разлетелось вдребезги, когда что-то слишком массивное, чтобы его могли удержать тонкие стены озерного дома (будь они зачарованными или нет), врезалось в здание. Огромная стена воды обрушилась в пробоину за нашими спинами.

Турвишар замер и обернулся – я почувствовал это, когда моя рука дернулась:

– Турвишар, нет!

Волшебник сплел пальцы и выкинул руки вперед, словно он мог этим настойчивым жестом заставить воду откатиться назад. Вокруг нас поплыли, направляясь прямо к потокам воды и заполняя коридор, серебристые диски накладывающихся друг на друга символов, обозначений и глифов. Явно видимая паутина энергии воспарила в коридоре, увеличиваясь и раздуваясь.

– Это ненадолго, – выдохнул Турвишар и снова рванулся вперед.

Я последовал за ним.

Турвишар не ошибся. Гигантский мертвый крокодил, протаранив дом, не уничтожился и теперь кружил у стен, собираясь попробовать снова. Я бежал вверх по лестнице, ведущей наружу, а его огромная тень пересекла коридор.

Взобравшись на вершину, я услышал крики, приказы… вопли. Я обернулся и понял, отчего так кричат – и это подтвердило мои худшие опасения.

Роламар – мертвый дракон, на которого мы наткнулись в Кортаэнской Пустоши, – нашел меня.

И, как бы подчеркивая это, Роламар уставился прямо на меня.

Солдаты Долгариаца пытались с ним сражаться. Как и следовало ожидать, получалось плохо. Стрелы, даже отравленные, были более чем бесполезны против такого создания. Хуже того, все солдаты, павшие при нападении дракона, оживали и присоединялись к нему в битве с людьми Долгариаца. Теперь наше войско ванэ из Манола было вынуждено еще и защищаться от своих же соплеменников.

Я хорошо владею мечом и довольно неплохо – магией, но ни одно заклинание, которое я знал, не могло бы причинить вред такому созданию. Однажды я смог ранить Роламара; не думаю, что он будет настолько глуп, чтобы подпустить меня к себе снова.

Так что я рванул прочь.

– Тераэт! – рявкнула Джанель. – Уведи Валатею!

И, не проверяя, подчинился ли ей Тераэт, Джанель принялась крушить мертвых вокруг себя, дробя их на столь мелкие осколки, что они становились совершенно безвредными. К сожалению, на самого Роламара это вряд ли подействует.

Тераэт повиновался, поспешив к бывшей королеве ванэ из Кирписа. Док тем временем стоял у дома, сосредоточившись, и по его виду было понятно, чем он занят – сейчас он пытался применить силы своего Краеугольного Камня – Разрубателя Цепей на драконе.

И хотя я не знаю всей силы Разрубателя Цепей, но я знаю, что это в значительной степени связано с иллюзиями. Невероятно мощными иллюзиями. И я видел, как Териндел использовал эти иллюзии на драконе.

Но на этот раз, когда Док сосредоточился, драконий череп с полыхающими ярко-синими глазами, повернулся к нему. Дракон бросился на него, и казалось, он был совершенно невосприимчив к любым попыткам исказить его восприятие.

– Док! – выкрикнул я прозвище своего учителя, изо всех сил рванувшись к нему и боясь, что я опоздал.

Перед Доком из земли выросла каменная стена, и Роламар врезался в нее головой. А ударивший порыв ураганного ветра заставил дракона отступить. В бирюзовом небе сверкнула молния, ударила в череп дракона, и тот разлетелся на осколки. Над озером прокатился оглушительный грохот, да такой, что все, решив, что они оглохли, заткнули уши.

Роламар исцелился мгновенно.

– Не думаю, что