Кризис и Власть Том II. Люди Власти. Диалоги о великих сюзеренах и властных группировках - Михаил Леонидович Хазин

их возглавлял прирожденный интриган Джонсон, который сам не знал, зачем стал президентом — то ли чтобы победить мировой коммунизм, то ли чтобы построить его в отдельно взятой стране[518].

Но главная проблема заключалась не в президенте, а в положении дел в основных властных группировках. Их сюзерены были уже довольно пожилыми людьми — Даллесу и Ачесону в 1963-м было по 70, Гуверу и Макклою по 68. Время было передавать дела следующему поколению, а эта задача, как мы видели ранее на примере богатейших семей США, не всегда проста даже при наличии единственного наследника. Как мы увидим далее, «мудрецы» стараниями Макклоя благополучно решили эту проблему, вырастив в Chase Bank Дэвида Рокфеллера.

Практик. И вот здесь нужно сказать несколько слов о смене поколений во властных группировках, выходящих на самый верхний, элитный уровень. Как мы уже видели на примере Рокфеллеров и Фордов, вассалов нужно воспитывать, даже если они являются формальными наследниками держателей тех или иных ресурсов. По этой причине в большинстве своем не получается сохранить династии во главе властных группировок, хотя если элиты устойчивы, то представители тех или иных династий регулярно всплывают в качестве лидеров то в одной, то в другой группировке. Но как быть, если наследники нужны «здесь и сейчас»?

«Мудрецы» сумели сформировать следующее поколение, но нужно учитывать, что они в качестве своего главного ресурса использовали умение управлять государственной машиной. Грубо говоря, они образовали еще тогда, в 1940-е, то, что во времена Трампа назвали «глубинным государством», и очень качественно его контролировали. Поскольку управление государством на высоком уровне требует очень высокой и долгосрочной подготовки, проскочить мимо «мудрецов» и выйти на соответствующий уровень человеку обычному было практически невозможно. Хотя, как показывает опыт, тут может неожиданно появиться гений, каковым в 1970-е стал Ричард Никсон. Хотя и он не совсем «чистый» пример, поскольку к власти он шел в тот момент, когда его властная группировка («даллесовцы») еще не до конца сошла с арены по возрасту.

К слову, в отличие от «мудрецов», «даллесовцы» сформировать следующее поколение не смогли. Возможно, из-за того, что Никсон оказался слишком блестящ. Но скорее всего, дело в другом, в совершенно по-иному организованном взаимодействии. «Мудрецы» все время устраивали совместные проекты, в которых обкатывали потенциальных участников своей группы (то есть новых верховных сюзеренов). А «даллесовцы» только координировали свои планы и задачи, но выполняли их каждый самостоятельно. У каждого из них были свои вассалы (у Аллана Даллеса в ЦРУ, недаром они к нему ездили с вопросами, а не к официальному начальству, у Гувера в ФБР и так далее), но взаимодействия между ними не было, и смерть очередного верховного сюзерена быстро выводила часть группировки в небытие. А если учесть, что первым умер как раз самый главный координатор этой группы Фостер Даллес, то понятно, почему у них не получилось.

Читатель. А финансисты? Где в этой системе они? Ведь они уже должны были сформироваться, если вы говорите, что им удалось перехватить власть сразу после Никсона.

Практик. Мы уже упоминали, что самое главное для потенциального лидера новой властной группировки — это создать новый ресурс. Новый — потому что старый рано или поздно осваивается настолько, что его практически невозможно уже хоть сколько-нибудь серьезно сконцентрировать. Военно-промышленный бюджет к началу 1970-х уже был распределен до того, как поступал в правительство, количество компаний, которым «нельзя было не дать», только росло, и как ресурс «верхней» властной группировки использовать его стало невозможно. А значительная часть чиновников получала свою «долю» от этих компаний в каком-то смысле автоматически.

А вот банкиры, близкие к ФРС, активно могли печатать деньги, и до какого-то времени практически никто не знал и не понимал, как и куда они идут. Мы очень фрагментарно затронули эту тему в начале книги, в главе, посвященной «делу Стросс-Кана», — подробнее мы опишем ее чуть ниже. Важно тут только упомянуть, что ресурса, сравнимого с эмиссионным станком ФРС, в 70-е годы прошлого века попросту не было, а вот ресурс, больший, чем военно-промышленный бюджет, появился, о чем мы сейчас расскажем. Кстати, сравните проблемы Никсона с нынешними проблемами транснациональных банкиров, которые, как это описано в главе про Стросс-Кана, попытались этот ресурс отобрать у сложившихся вокруг него властных элит.

Теоретик. К словам Практика можно еще добавить, что, возможно, «даллесовцы» не смогли решить задачу преемственности потому, что лидер группировки после смерти брата, Аллен Даллес, считал «своими» только коллег по ЦРУ[519]. Перед смертью один из соратников Даллеса, Джеймс Энглтон, признался своему биографу:

Знаешь, ЦРУ убило десятки тысяч прекрасных людей… Мы играли жизнями, как если бы они нам принадлежали…. По сути, отцы-основатели американской разведки были лжецами; чем чаще вы врали и чем больше предавали, тем быстрее вас продвигали по службе. Они подтягивали и продвигали себе подобных, и единственное, что их объединяло, помимо двуличности, — это стремление к абсолютной власти… Я был частью этого и любил это занятие… Аллен Даллес, Ричард Хелмс, Кармел Оффи и Фрэнк Визнер были выдающимися мастерами; если бы вы оказались с ними в одной комнате, вы были бы в окружении людей, которые заслуженно попадут в ад [Janney, Russell, 2016].

Практик. Само по себе стремление к Власти может привести человека на самый верх, но этого мало, чтобы там закрепиться и, тем более, создать династию. Необходима еще и некоторая «сверхидея», без которой ничего не получится (сравните со сверхзадачей в теории Станиславского, без которой успешного спектакля не создашь). И в 1960-е в США «в верхах» не оказалось ни одного человека, для которого война во Вьетнаме была бы личной войной, инструментом для решения стратегических задач (вспомните Рузвельта!), а не средством для решения текущих политических проблем, включая даже хорошо знакомого нам по первой книге Генри Киссинджера:

В декабре 1970 года, когда даже некоторые сотрудники администрации считали, что ход войны ставит под сомнение переизбрание Никсона, Киссинджер сказал своему другу за обедом: «В любой момент, когда мы решим уйти из Вьетнама, мы сможем уйти, но мы сделаем это как раз перед выборами» [Isaacson, Thomas, 2013].

Теоретик. Как видите, за какие-то несколько лет настроения американской элиты серьезно изменились; еще недавно для Джонсона уйти из Вьетнама, принеся в жертву войне мечту о «Великом обществе», было немыслимо, а теперь Вьетнам стал разменной монетой в предвыборной кампании! Что же случилось с истеблишментом, еще недавно свято верившим в необходимость военного противостояния врагам Америки