Земля обетованная - Татьяна Николаевна Зубачева

его. Теперь лишь бы не разбудить никого, и до полдня отстаньте все от него.

Тетрадь семьдесят первая

122 год

Лето

Американская Федерация

Алабама

Графство Олби

Округ Краунвилль

«Лесная Поляна» Джонатана Бредли

Нет, здорово, что они не стали завязываться с пахотой, это ж какую ещё головную боль на себя бы повесили. И так… как попадаешь в имение, так и не присядешь, столько хлопот и забот. Джонни за неделю чернеет и худеет.

– Как это раньше лендлорды такими беленькими да рассыпчатыми были, а?

– Это было раньше, Фредди.

Они сидят у камина, наслаждаясь не так теплом огня, как тишиной и спокойствием. Джонатан благодушно вздыхает, расслабленно оседая в кресле.

– Бегали надзиратели, работали рабы, а теперь…

– Теперь мы крутимся, – кивает Фредди. – И бегаем, и работаем. Слушай, зачем нам посёлок?

– Мне бидонвиль на моей земле не нужен, – твёрдо отвечает Джонатан.

Бидонвиль – сляпанные из чего попало лачуги – сооружали себе бывшие рабы по всем имениям, где сгорели или разрушились бараки.

– Допустим, – Фредди задумчиво отпивает. – Ну, а барак куда? Снесём? Он же ещё крепкий, раз. И наши из него не особо рвутся, это два. И что это даст нам, три. Достаточно?

– Вполне. Отвечаю не по порядку, а, по существу. С полного обеспечения они перейдут на зарплату.

– Это выгоднее?

– Безусловно, – и прежним разнеженным тоном: – Вычеты эффективнее с зарплатой. Барак малость подремонтируем, и это жильё для временных работников и гостей. И когда они в бараке – они вместе, а в посёлке каждый сам за себя. И ещё аренда за дом и прочее будет капать.

– Без выкупа? – поинтересовался Фредди.

Джонатан хмыкнул.

– Резонно. Нужен стимул. Двадцать лет увеличенной аренды, и дом твой. Но без земли.

– Резонно, – очень похоже хмыкнул Фредди. – Но учти, с понедельной оплатой будем привязаны хуже прошлого выпаса.

Джонатан хмуро кивнул.

– Верно. Надо продумать.

– Вот и займись, – Фредди допил свой стакан и встал, – а то в мелочёвке вязнешь. Я на боковую.

– А думать не собираешься? – съязвил Джонатан.

– Я – ковбой на контракте, – Фредди поставил свой стакан в бар и потянулся, упираясь кулаками в поясницу. – Ковбою думать вредно: скорость на стрельбе теряется. А на контракте и незачем. На то лендлорд есть. Какой никакой, а пусть своим делом занимается.

– Ла-адно тебе, – Джонатан тоже допил свой коктейль и встал. – Иди, ковбой, я уберу.

– Хоть такая от тебя польза.

Оставив последнее слово за собой, Фредди вышел.

Джонатан негромко рассмеялся ему вслед.

Но, в принципе, Фредди прав. В Колумбии у них на зарплате двое основных и временные почасовики, зарплатой ведает Грымза, и у неё – мисс Джулии Робертс – комар носа не подточит. Раз в месяц проверяешь счета и выписываешь чек, а дальше она сама. С Грымзой им повезло. А здесь… задействовать можно только Стефа. Так… оставить ему наличку в конвертах, а к Рождеству всё равно конечный перерасчёт. Нет, не получится. Вешать на Стефа вычеты за обеспечение и штрафы нельзя. Это надо самому. Ладно, всё равно в этом году будет прежняя система. Для посёлка пока только место подбирается, чтобы всех устраивало и хозяйству не мешало. Тут не до переезда, до стройки ещё далеко. Ладно, это в полном смысле слова не горит. А вот скотную подремонтировать к зиме надо, особенно стойло для Монти. Уже вполне приличным быком смотрится и вообще… на перспективу.

С мыслями о Монти Джонатан и заснул.

Россия

Ижорский Пояс

Загорье

И двух дней не прошло – снова праздник. Иван Купала. Грех не отпраздновать.

– Конечно, Андрюша, – согласилась Женя. – Но на всю ночь…

И Эркин сразу замотал головой.

– Нет, Андрей, мы-то отоспимся с утра, А Жене в первую. И вообще… нам Баба Фима рассказывала, интересно, конечно, но… – он замялся.

– Холостяцкий праздник, понял, – кивнул Андрей. – Как раз для меня, – и с увлечением продолжил: – Сразу после смены и пойду, как раз успею.

Женя рассмеялась.

– Ох, Андрюша…

– Ага, – согласился он, вставая. – Я такой. И ох, и ах, и ой-ё-ёй!

Рассмеялся и Эркин, невольно любуясь братом. Хорошо, как всё у него получается. И с девчонками уладилось. Письмо от них пришло, что всё хорошо, рады за Андрея, что тот выжил, вернулся на Родину и родню нашёл, и что, как будете в наших краях, то заезжайте. Хорошо им Андрей написал. И не поссорился, и сказал, что к ним не вернётся. И те всё правильно поняли.

– Ну, кто куда, а я на боковую, – закончил Андрей своим обычным присловьем. – Эркин, ты в душ?

– Иди, – улыбнулся Эркин. – Я потом.

– Понял. Женя, спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Андрюша, – улыбнулась Женя и, когда Андрей вышел, протянула руку и погладила Эркина по плечу. – Ты хотел пойти на праздник?

Эркин перехватил её руку и поцеловал.

– Нет, Женя, ты же не можешь пойти, а без тебя и мне там делать нечего, – Женя молча смотрела на него, и он продолжил: – Я на выпускном об одном жалел. Что тебя нет. Правда, Женя.

– Но… но, Эркин, у тебя же должна быть своя жизнь, ты же не можешь…

– Жизнь без тебя мне не нужна, – твёрдо ответил Эркин, перебив Женю.

Прислушался и встал.

– Андрей закончил, я пойду.

И вышел.

Так твёрдо, даже жёстко Эркин говорил очень редко. Она по пальцам одной руки могла бы пересчитать, когда он перебивал её, или о чём-то просил, или не соглашался с ней. Но Женя так же твёрдо знала, что, он, решив что-то, уже от своего решения не отступает. Ох, ёжик, ёжик… Она убрала со стола, приготовила всё на завтра, чтобы с утра спросонья не суетиться лишнего.

В ванной, как всегда после Эркина, чистота и порядок. Только халатов нет, его и Андрея. А на полочке в душе приготовлены её мочалка и мыло. Это, конечно, Эркин позаботился. Сейчас она быстренько обмоется и ляжет. Жаль, конечно, что на праздник они не пойдут. Как им рассказывали, это должно быть очень интересно – она даже хихикнула, вспоминая кое-что из рассказов, – но… но на работу же надо с утра. Нет, конечно, работа важнее. Она же не договорилась заранее об отгуле. Когда Андрей приехал, ей без звука дали, но это же были действительно «особые обстоятельства», а не гулянка как сейчас…

Женя вздохнула, повесила полотенце на место и оглядела себя в большом высоком зеркале. А она очень даже ничего-о-о. Не хуже других была бы. Но нет, правильно решила. И не в работе дело, а в Эркине. Он ревнивый, а