Книги онлайн и без регистрации » Романы » Право на одиночество - Анна Шнайдер

Право на одиночество - Анна Шнайдер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 103 104 105 106 107 108 109 110 111 ... 115
Перейти на страницу:

А я вот не верю в это. Это не глупое упрямство маленькой девочки – разве в таких вещах можно упрямиться? Разве не хочет каждый человек взаимности? Просто я знаю, когда у меня замирает сердце, а когда нет. Когда мне интересны мысли, и я запоминаю их, как настоящее, бесценное сокровище – а когда нет. Когда обнимаю, и мне хорошо, а когда просто иду рядом и думаю – ох, скорей бы это всё закончилось. Глупо и нечестно – по отношению ко всем. Лучше уж быть одной – всегда. Чем обманывать свою собственную душу, да это и не получается у меня.

А несчастье... есть ли смысл перечислять? Все всё прекрасно понимают, правда?

Но люди – не вещи. И если ты хочешь «взаимности», и только в этом видишь смысл своего существования – значит, относишься к своему «любимому» не как к человеку, а как... к кукле.

Когда любишь – просто желаешь счастья. Это не договор о купле-продаже чувств и эмоций... Я хочу, чтобы тебе было хорошо, чтобы ты делал то, что тебе нравится, что тебе нужно для счастья – вот, пожалуй, и вся формула... И никакого «ты – мне, я – тебе», потому что любовь можно отдавать только добровольно.

А я? А что я... Счастье не купишь – даже за чувства. И если так получилось, что человек, который тебе нужен для этого счастья, который самый родной, самый лучший, относится к тебе просто как к хорошему другу – тут просто надо брать в кулак всю свою волю и находить радость и счастье в чём-то другом.

А я и не говорю, что это просто. И я тоже иногда срываюсь, особенно если голова болит или простуда какая-нибудь. Но на любую ситуацию можно посмотреть с разных сторон. Главное – уметь это делать... и понимать, что счастье – не в обладании кем-то…

Счастье – внутри тебя самого, и в возможности подарить другому человеку свободу.

Улыбаясь сквозь слёзы, я перевернула страницу. Эта запись была последней. А в самом конце тетради расцвела маленькая ромашка, нарисованная маминой рукой… Словно символ той надежды, которая всегда жила в её сердце.

Когда у тебя что-то (или кто-то) есть, то ты совершенно не замечаешь, любишь ли ты это или нет. Просто – есть оно, и есть. А когда теряешь... это будто встать над пропастью. Какие, оказывается, сильные, глубокие чувства! И как, оказывается, сложно... Без этого чего-то или кого-то.

Почему осознать это в полной мере можно только тогда, когда теряешь... или уже потерял. Когда уже поздно. И по-моему, любовь – это просто когда я, конечно, без тебя могу, но – не хочу. И вся загвоздка в этом «не хочу»…

Так у меня и получилось, мама. Когда вы с папой были рядом, я совершенно не замечала, насколько сильно я вас люблю.

А потом было уже некому признаваться в этом.

Отложив тетрадку, я вновь сунулась в шкатулку. Теперь на дне оставались только небольшие листочки – видимо, просто записки… И я вспомнила, улыбнувшись – как я вообще могла об этом забыть! Ведь мои родители всегда оставляли друг другу записки…

Хочется увидеть, поговорить, взять за руку... Почему? Начинаешь анализировать – почему? Ведь в этом нет никакого смысла, никакой пользы...

Нет, есть. Конечно, есть. Я отдаю своё тепло тебе, а ты отдаешь мне своё. И вместе разгорается костёр. Костёр, о который можно погреть душу и сердце.

И просто забыть о том, что было. Мне нужно это... Забыть о том, что было...

Ниже, рукой отца, было написано всего одно слово:

«Прости».

И под ним маминым почерком:

«Уже».

Я прикоснулась указательным пальцем к буквам, которые когда-то вывел на этом листке бумаги мой отец. Неровный, немного угловатый почерк со смешными завитушками… Я обводила каждую букву, вспоминая, как папа, сосредоточенно хмурясь, выводил в специальной тетрадке свои любимые стихи. На самом деле у него таких тетрадок было много… Он вёл их всю свою жизнь. А после его смерти я заперла их в шкафу, боясь даже заглянуть туда… Потому что все эти стихи он когда-то читал мне вслух. И я слишком хорошо помнила папин голос… И слишком сильно скучала по нему.

Вздохнув, я достала следующую записку. Это было сердечко, аккуратно раскрашенное красным карандашом.

Я тебя очень люблю! Очень.

P.S. И вообще, «люблю» – самое большое слово в мире. Оно вмещает в себя столько чувств и эмоций... и как оно до сих пор не разорвалось?

Глаза опять защипало, и я наугад выловила из шкатулки ещё один листочек. Остальные прочитаю потом…

Он явно был вырван из какого-то блокнота. Наверху я рассмотрела чей-то отпечаток пальца… Судя по размеру, папин. Но записка была написана маминой рукой.

Мечта даёт человеку крылья. Но когда мечты больше нет, а ты всё равно можешь закрыть глаза и чувствовать, это окрыляет ещё больше.

Люблю тебя. От пяток до макушки.

Вечно? Ну да. Ведь я умру прежде, чем смогу закончить.

Я читала эти строки снова и снова, вслух и про себя… И мне казалось, что мама здесь, рядом со мной, что это не я, а она читает сейчас свои записи.

И слёзы вновь начали свой бег по моим щекам. Я вытирала их рукавом, удивляясь – откуда столько?

«Я умру прежде, чем смогу закончить…»

Так и получилось.

40

В тот момент, когда я собирала в шкатулку всё прочитанное, раздался звонок в дверь. Сердце дёрнулось и зашлось в лихорадочном стуке.

Я открыла дверь, даже не спросив, кто там. И тут же была схвачена в объятия и приподнята над полом. Совершенно счастливые голубые глаза смотрели на меня. Я запустила обе руки в густые светлые волосы на макушке и прошептала:

– Антошка…

– Пчёлка-труженица!

Восторг в голубых глазах тут же сменился тревогой.

– Наташ? Ты плачешь? Что случилось?

Я только молча покачала головой. Антон поставил меня на пол и обнял, прижав к груди и осторожно поглаживая по волосам.

– Я так соскучился, пчёлка. Пойдём, пойдём в комнату. Господи, как давно я тебя не видел. Пойдём, и ты мне всё расскажешь… Кто тебя обидел и почему ты плачешь…

Я только кивала и шла за ним, глотая слёзы. В комнате Антон усадил меня на диван, сел рядом и вновь обнял.

И я действительно рассказала ему всё – с самого начала. Про мои отношения с Громовым, про девочек, про Мира, про ревность Максима и про нашу с ним последнюю ссору.

Антон молча слушал, зарывшись носом в мои волосы. Одной рукой он обнимал меня за плечи, а другой накручивал мои локоны себе на пальцы.

– Пчёлка, – сказал друг, когда я замолчала, – почему ты ничего не рассказывала мне раньше? В письмах, в скайпе… Почему?

Я не могла придумать ответ, поэтому молчала.

1 ... 103 104 105 106 107 108 109 110 111 ... 115
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?