Наследники легенд - Ирина Шевченко

– Какие-то проблемы?

– У меня – нет, – ответила она невозмутимо.

Парень вдоль стеночки пробрался к двери и вылетел из комнаты, я и сказать ничего не успела.

– Что случилось? – спросила я у Вель.

– Ничего. Разобрались уже.

В чем разобрались? Не ясно. Но мне дали понять, что обсуждать это происшествие не намерены. Или то, что девушка демонстративно развернулась ко мне спиной, означало что-то другое?

Осталось только пожать плечами и выйти.

Из-за приоткрытой двери другой комнаты тоже слышались голоса. Вернее, один голос, что-то жалобно бормочущий. Заглянула и сюда…

Лил не нравилось в кармане. Другие будто не замечали, как тут тесно и душно, даже несмотря на холод, а Лилэйн задыхалась здесь. Но никто не обращал на это внимания. Впервые на нее не обращали внимания! И хоры со всеми остальными, но Сэл… Почему? Что изменилось? Она? Девушка вгляделась в висевшее на стене зеркало – нет, она не изменилась. Тогда отчего все стало так плохо?

Лил сама не поняла, как случилось, что затеянная ею игра перестала быть игрой, а мимолетная симпатия превратилась во что-то большее. И зачем? Чтобы она теперь страдала, вместо того чтобы думать о деле, о самом важном деле в ее жизни? Где справедливость?

А тут еще платье!

Утром она так ему обрадовалась, а теперь готова была в клочья разорвать.

Граф подарил Авелии целую кучу разноцветных тряпок. Девчонка тут же нацепила что-то синее и явилась в таком виде в столовую. У всех челюсти отвисли. Вель в платье – уже зрелище невероятное. Но это платье ей еще и шло!

А сегодня, когда стало ясно, что никуда они не идут, волчица притащила один из нарядов ей. Бросила на кровать, пробормотала, что оно для нее длинное, а ей, Лил, должно быть в самый раз, и ушла. А Лилэйн стояла и, затаив дыхание, смотрела на розовый шелк, блестящие пуговки, кружева и оборки. Представляла, как придет в этом на обед, и теперь уже с нее не будут сводить глаз мужчины…

Размечталась! Забыла, кто сделал ей этот подарок. Разве от Вель можно ожидать чего-нибудь хорошего?

Платье было потрясающее. Пока лежало на постели. Надетое оно напоминало бесформенный ворох розового тряпья. Если на нее и будут смотреть, то только как на шута. Осталось щеки свеклой нарумянить и бубенчики в волосы вплести.

Девушка как раз собиралась стянуть это безобразие, когда в дверь постучали:

– Можно?

На пороге стояла Галла. Хорошо, что не кто-нибудь из парней. Не он…

– Ой, какая прелесть! – всплеснула руками чародейка. – Помочь со шнуровкой?

Лилэйн рассеянно кивнула.

Галла обошла ее со спины, расправила ткань на плечах и что-то перекрутила на поясе:

– Не туго?

Так вот в чем дело! Нужно было только утянуть наряд по фигуре. Теперь совсем другой вид! Именно такой, как и должен быть.

– Красота! – согласилась магичка. – Только зря ты его сейчас надела. Мы же собирались на кухне помочь.

– Я аккуратненько, – как маленькая, пообещала Лил, не желая снимать обновку.

– Как хочешь.

Чародейка прошлась по ее комнате до окна и обратно, без спросу подняла лежавшую у кровати сэрро.

– Интересное оружие. Давно хотела спросить: откуда она у тебя?

– Подарили.

– Твой учитель?

– Да.

Не хотелось, чтобы расспросы продолжились. И не хотелось, чтобы Галла и дальше разглядывала саблю. На рукояти было высечено имя бывшего владельца. На староэльфийском, но, если чародейка сумеет прочесть, может что-то заподозрить. А ей не стоило ничего знать. Пока.

– Пойдем на кухню? – Лил взяла из рук гостьи оружие и спрятала под кровать.

На кухне ей пришлось чистить лук. Из глаз катились слезы, но настроение было приподнятое: девушка ждала момента, когда все соберутся за столом, а она выйдет к ним. Возьмет у старухи кухарки поднос и будет расставлять тарелки с супом. Невзначай заденет кого-нибудь… Чтобы наверняка заметил.

Конечно, заметил. Он же одноглазый, а не совсем слепой! Прекрасно заметил! И ее, и платье. И даже больше.

– Лил…

Она как раз наклонилась, чтобы поставить перед ним тарелку, и вздрогнула от тихого шепота:

– У тебя пятнышко на рукаве. Томат, наверное. Лучше сразу замыть…

Захотелось вылить суп ему на голову. Но она сдержалась: впереди еще ужин.

На ужин Буревестника ждало специальное блюдо – баранина с перцем. Нет, баранину ели все, а вот жгучий красный перец каким-то образом оказался только в одной тарелке.

– Чурбан бесчувственный! – всхлипнула девушка, наблюдая, как маг, словно ни в чем не бывало, жует мясо.

Совсем бесчувственный. Будто заколдованный. Околдованный…

Авелию Сэл перехватил на галерее.

– Чего надо? – в своей обычной манере буркнула девушка, когда он преградил ей путь.

– Хотел за ужин поблагодарить. Мясо – пальчики оближешь. Жаль, перца маловато.

– Галле пожалуйся. Она мясом занималась. Я только хлеб резала. К хлебу претензий нет? Тогда пропусти.

Похоже, не врала. А поначалу в самом деле все выглядело как одна из ее шуточек. Он даже возмущаться не стал, чтобы не доставлять вредительнице удовольствия.

– Куда идешь? – поинтересовался он, уступая дорогу.

– Тебе какое дело?

– Обязательно грубить?

– А обязательно шпионить за мной? Иду к тэру Винсо.

– Потом… зайдешь?

– Нет. – Она опустила глаза. – Я теперь сама разберусь. Буду пробовать понемногу. А приходить не буду. Увидит кто-то, не так поймет…

Наверное, она была права.

Сэл вернулся к себе, зная, что сегодня его не побеспокоят и можно будет выспаться. Но удовольствия подобные мысли отчего-то не доставили. С мыслями вообще творилось что-то странное. Раньше он знал, что, хорошенько подумав, всему можно найти объяснение, хоть странному поведению птиц над заливом, когда имперцы сумели провести сквозь охранные чары шхуну-невидимку, хоть своим внезапным пылким чувствам к Лил, от которых теперь не осталось и следа. Но сейчас чем дольше он думал, тем больше запутывался.

– Не спишь? – без стука ввалился Лар.

– Как видишь. Привел еще одного шпиона?

– Тут бы с уже имеющимся разобраться, – опустился на табурет Сумрак. – Только что с Галлой еще раз с ним поговорили – та же ерунда: ничего не знаю, ничего не поручали. Спросил про заклятие – помнишь ту штуку, от которой тебя в сон клонило? – отнекивается. Правда, Галла говорит, что он мог не знать, Аэрталь без его ведома чары навесила… Но я зашел не из-за Дуда. Из-за тебя. Что-то с тобой не так в последнее время, Сэл, я же вижу. Замкнутый какой-то стал, молчаливый.