Бури над Реналлоном - Дмитрий Веряскин

– Да почему ты уверен, что мне с ним придется биться?! – зарычал раздосадованный Инглав.

– Потому. Потому что демоны – не мы и не люди. У них нет снисхождения к более слабым, даже если эта слабость врожденная. Мы не оставляем в живых родившихся с увечьями. А для демонов мы все увечные.

– Хорошо, – сдался тас’шер. – Допустим, ты прав. Что ты предлагаешь?

– Я предлагаю дать решить Нессе.

На Тарташа вытаращились оба.

– Мне? Почему…

– Ей? Почему…

И оба замолчали.

Тарташ выдержал паузу, давая спутникам продолжить, усмехнулся и закончил мысль:

– Потому что устами младенца вещает истина. Так говорят люди. И, пожалуй, я соглашусь с ними.

– Таш, я тебя не узнаю… – протянул Инглав.

– Это почему это я младенец?! – ощерилась квартеронка.

– Я рад, что сумел удивить тебя, – поклонился Тарташ. – Младенец ты потому… что младенец. Кроме того что ты моложе нас на два десятка оборотов, ты еще и судишь как ребенок. Хочешь обижайся, хочешь нет. Ну и потом, вторая часть ключа у тебя.

Несса задумалась.

С одной стороны, им не за что любить смертных. Всю свою недолгую жизнь девушка сталкивалась с подозрением, неприятием, изоляцией.

Потом, мама и все окружающие… Они с какой-то истовой силой ждали возвращения предков.

Но, с другой стороны, что, если Тарташ прав? Предков не помнил никто, самые старые полукровки, что видели Владык, умерли пару поколений назад. А нынешние старшие и вовсе не знали, что за существа обитают за гранью. Что, если с их возвращением в самом деле разразится война на уничтожение?

Разрушив Круг Отрицания, они вернули часть былой магии в мир. Теперь демонам здесь будет раздольно. Но, как сказал грасс Герион, чтобы магия вернулась, потребуется еще несколько десятков оборотов. И вернется она далеко не вся. За время изоляции Ренквара от мировых магических потоков многие нашли иные пути, какие-то иссякли… Не получится ли так, что, призвав Ушедших сейчас, они разрушат знакомый им мир до основания, но не обретут нового?

Несса стояла перед головой Торго и думала. И все, в том числе и Торго, внимательно следили за ней.

– Я… Я не знаю… Нас не любят сейчас, нас не будут любить потом… Причем, что бы ни случилось, любить не будут. Стоит ли жалеть этот мир?

Видения не отпускали. Мастер-пилот Корнентан, сухой, желчный старик, который не делал различия между курсантами и одинаково требовал со всех… он не выделял Нессу среди парней с курса, но искренне радовался ее успехам. Грасс Герион, чопорно-вежливый, внимательный и очень опасный, в самый отчаянный момент пришедший на помощь. Рыжий, делящийся с нею своей магической силой. Нелепый и трогательный грокасс, капитан «Шушундры», искренне переживавший за нее на абордажной палубе… Всем им не будет места в мире, когда вернутся Ушедшие.

А что взамен? Презрение в кланах, «грязная кровь». Ее успехи, которые воспринимались как нечто незаслуженное… Отвратительно-скользкий язык Владыки, цепь на шее и пресмыкание перед троном.

Последнее видение заставило девушку содрогнуться.

Четки проходили за четками, а Несса все стояла возле камня, не зная, как поступить.

Торго опустил веки. Выражение страдания покинуло его черты. Сейчас это было лицо обычного человека, некрасивое, бледное, изрезанное морщинами постоянных гримас боли. Но – спокойное.

– Решай, девочка. Наверху темнеет, и я хочу еще до света покинуть это место. Хоть вы и считаете меня бесчувственным, но и у меня оно уже в печенке сидит.

– Да что тут думать? Вставляй камень и пошли отсюда! – Инглав, как всегда, был за простые решения.

– Заткнись! – резко произнес Тарташ, сверкнув глазами.

Инглав зарычал, покрываясь чешуей.

И именно это подтолкнуло Нессу к решению.

Она вставила вторую часть ключа-камня в предназначенное для этого углубление.

Инглав с Тарташем замерли, оба с одинаковым недоверием глядя на девушку.

В нише начала сгущаться мгла. Лицо Торго исказилось страданием.

И тогда Несса выдернула забинтованной рукой коготь дар’эт’суар и вонзила его в ключ.

Сверкнуло, грохнуло, полукровок повалило на пол. Вокруг камня разлилось болезненно-яркое свечение.

– Что ты… – прорычал Инглав.

А Несса, вскочив на ноги, подпрыгнула и в прыжке вонзила второй коготь прямо в лоб Торго. Насквозь, до камня. Глаза бывшего мага, хранителя прохода, расширились, из них как-то разом ушла боль. Затем коготь взорвался, разнеся многострадальную голову на ошметки.

Несса стояла, опершись руками на ключ-камень, ее трясло.

Тарташ подошел к ней и обнял за плечи.

– Умница. Все правильно сделала. Как бы ни был виновен этот человек, эпохами страданий он заслужил право на покой. Осталось еще одно маленькое дельце. Для нашего могучего и сильного тас’шера.

Он повернулся к Инглаву, не отпуская плеч девушки:

– Справишься?

– Удавить вас обоих? – буркнул Инглав.

– Нет, мой мыслитель. Всего лишь разрушить во-о-он тот неприятный кристалл.

– А мне больше нравится первая идея.

– Ну что поделаешь? Мы не всегда делаем то, что нам нравится. У меня сил не хватит. У девочки тоже. Будь добр, окажи нам эту услугу. И пойдемте уже наверх.

Тас’шер подошел, пристально оглядел все еще пульсирующее магическое сердце. Потом сжал трансформировавшийся кулак – и вогнал его в хрупкую на вид, но весьма прочную конструкцию. Раздался хруст, на камень плеснуло тускло светящейся жижей – и последняя опора портала перестала существовать.

Вместе с ней перестало существовать и изуродованное тело, с сухим шелестом осыпавшееся истлевшей плотью на камни.

– Все. Наша миссия окончена, – произнес Тарташ, улыбаясь. – Пойдемте наверх.

…Их, лучших в своем выпуске, привели на самый высокий пик из короны долины. Было очень холодно, дул пронизывающий ветер, но ни один из выпускников не то что не жаловался, но и не подал виду, что мерзнет. Да и радость победы, завершения бодрила не хуже сока транавы. Пятеро стояли полукольцом возле массивного постамента, на котором желтоватой зеленью светился кристалл.

Наставник встал напротив выпускников.

– Сегодня особенный день. Не только для вас, но и для всей долины. Граница, отрезавшая нас от предков, сегодня достигла наименьшей толщины за последние две с лишним сотни оборотов. И именно вам сегодня выпадет честь принести присягу истинному Владыке. Деркар, начинай!

В руках одного из полукровок появилась древняя медная чаша. Юноша разрезал вену, дымящаяся кровь брызнула на полированную стенку.