Опасная идея Дарвина: Эволюция и смысл жизни - Дэниел К. Деннетт

Но так ли это? Должен признаться, я считал, что они не ошибались, пока Стив Гулд не начал настаивать, что я должен просмотреть все его разнообразные публикации и сам убедиться, что оппоненты окарикатурили его. Он задел меня за живое; никто лучше меня не знает, какую досаду испытываешь, когда скептики навешивают грубый, но удобный ярлык на ваши элегантные идеи. (Я – человек, прославившийся отрицанием того, что люди воспринимают цвета или боль, и убежденный в разумности термостатов – просто расспросите моих критиков.) Так что я проверил. Гулд решил назвать свое отрицание градуализма «прорывом Голдшмидта», и (не высказывая одобрения) рекомендовал серьезно обдумать некоторые радикальные идеи Голдшмидта, но в той же статье осторожно отметил: «Однако ныне мы согласны не со всеми его рассуждениями о природе видообразования»464. В 1982 году он ясно дал понять, что единственный одобряемый им элемент концепции Голдшмидта, – это идея «небольших генетических изменений, изменяющих скорость развития и тем самым оказывающих заметное воздействие»465; а в предисловии к переизданию печально знаменитой книги Голдшмидта он сказал об этом подробнее:

Иными словами, ничего революционного:

И тем не менее он не мог устоять против соблазна описать этот, возможно, недооцененный факт о развитии как недарвинистскую творческую силу эволюции, «ибо ограничения, налагаемые им на природу фенотипического изменения, свидетельствуют, что небольшие и непрерывные дарвиновские вариации не являются единственным сырьем эволюции», ибо он «отводит отбору негативную роль (элиминацию неприспособленных) и связывает основную созидательную сторону эволюции с самой вариацией»468.

Все еще неясно, какое значение приписывать этой возможности в принципе, но, в любом случае, дальше Гулд не пошел: «Прерывистое равновесие – не теория макромутации»469. Однако недопонимание на этот счет все еще существует, и Гулду приходится и дальше оговаривать спорные моменты: «Наша теория не подразумевает нового или агрессивного механизма, но лишь отражает подлинный масштаб обычного хода событий в необозримости геологического времени»470.

Итак, то была ложная тревога, и революция разворачивалась в значительной мере (если не всецело) в глазах смотрящего. Но в данном случае, приглядевшись и избавившись от вводящего в заблуждение сжатия времени на геологических графиках, мы обнаруживаем, что разделяемые Гулдом и Элдриджем представления – это не показанный справа на ил. 31 нелегкий первый шаг, но один из других, постепенных и мирных изображенных там же путей. Как отметил Докинз, в конечном счете Элдридж и Гулд бросили вызов «градуализму», не постулировав некий увлекательный новый неградуализм, но заявив, что эволюция – когда она происходит – на самом деле разворачивается постепенно, но большую часть времени она даже не постепенна; она просто стоит на месте. Предположительно, график слева на ил. 29 отражает ортодоксальные представления, но теория Гулда и Элдриджа поставила под вопрос не ту их характеристику, что была градуализмом – стоит правильно показать масштаб, как градуалистами становятся они сами. Под вопрос они поставили то, что Докинз назвал «постоянным скоростизмом»471.

Так были ли ортодоксальные неодарвинисты когда-нибудь приверженцами постоянного скоростизма? В своей исходной статье Элдридж и Гулд утверждали, что палеонтологи заблуждались, считая, будто ортодоксальные воззрения требовали придерживаться постоянного скоростизма. Придерживался ли его сам Дарвин? Он часто (и обоснованно) твердил, что эволюция может быть только постепенной (можно добавить – в лучшем случае). Как говорит Докинз: «Для Дарвина эволюция, которая вынуждена двигаться прыжками с божьей помощью, – это уже не эволюция. Само понятие эволюции теряет тут всякий смысл. В свете сказанного нетрудно понять, почему Дарвин из раза в раз упорно твердил о постепенности эволюции»472. Но документальное подтверждение тому, что он был приверженцем постоянного скоростизма, не просто трудно отыскать; известно место, где он ясно высказывает противоположную позицию: позицию, которую в двух словах можно было бы охарактеризовать как прерывистое равновесие:

Ил. 32. Древо Жизни, изображение которого Дарвин поместил в «Происхождении видов» 474 . Древо отражает градуалистские представления об эволюции. Каждый из веерообразных фрагментов изображает медленное эволюционное расхождение популяций. Дарвин был уверен, что подобное постепенное расхождение приводит к появлению новых видов и в конечном итоге новых родов и семейств 475

Однако, по иронии истории, Дарвин поместил в «Происхождение видов» лишь один график, и так уж получилось, что на нем мы видим отлого поднимающиеся пандусы. Стивен Стенли, еще один выдающийся сторонник прерывистого равновесия, воспроизводит этот график в своей книге и в сопроводительной надписи делает однозначное заключение476.