Седьмая жертва - Александра Маринина

Светлана Ястребова, жена бизнесмена, при трагическихобстоятельствах и по собственней вине потерявшая маленького сына, – онавообще жить не хочет, почему надо ей мешать?

Юноша с болезнью Дауна, его имени Настя пока не знает,Селуянов вчера не сказал, – он так и так умрет, а мать страдает имучается. Ей себя-то обслужить едва по силам, и денег в обрез… Несчастныйпарень прожил свою недолгую жизнь в счастливом неведении и будет похоронен так,как нужно, Шутник на это деньги оставил.

Шесть ситуаций, оправдывающих преждевременную смерть.Умереть, потому что все лучшее осталось позади. Умереть, потому что житьтрудно. Умереть, когда все еще сносно, не дожидаясь, пока не стало совсемплохо. Умереть, потому что уже сейчас плохо и дальше будет еще хуже. Умереть,потому что не хочется жить. Умереть, потому что ты со своим психическимзаболеванием в тягость своей семье.

Осталось еще одно «умереть». Какое? Ответ пришел сразу, онпоказался Насте настолько очевидным, что она даже удивилась, почему не понялаэтого раньше. Седьмой жертвой должен стать инвалид, но не по психическомузаболеванию, а по соматическому.

Инвалид, которого Настя может вычислить. Которого она знает.

Терехины… Три сестры и маленький брат. Четверо несчастныхдетей несчастной матери, которая не смогла смириться с мыслью о том, что ихотец – ее любовник – ставил над ними медицинские эксперименты. Мать выбросиладетей из окна девятого этажа и сама прыгнула за ними следом, только старшаядевочка нашла в себе силы вырваться и убежать. Остальные разбились, но осталисьживы. Они все инвалиды. Кто из них?

УБИЙЦА

Готовился я долго и тщательно. Для задуманного мнойспектакля нужны были статисты и один главный исполнитель. Статистов я подбирал,собирая информацию из самых разных источников, а также просто гуляя по городу.На это ушли месяцы, но в результате улов оказался неплохим. В сети попали иконкретные люди, вроде Светланы, трагедию которой я наблюдал своими глазами вИспании, когда отдыхал там в прошлом году (кстати, я и рыбок керамическихоттуда привез, увидел в сувенирной лавке и купил десять штук сразу, очень ужони мне понравились), и старуха Фирсова попалась, и люди случайные, и вообще неконкретные.Например, я нашел нескольких человек с болезнью Дауна и путем простыхнаблюдений выяснил, где они живут. Потолкался на вокзалах и понял, чтонеобходимых для моего плана бомжей можно в любой момент без проблем найти, хотьмужчин, хоть женщин, любого возраста и вида. Прогулки по городу дали мне многиеполезные знания, в частности, и об алкоголиках, которых пруд пруди в районахстарой застройки. Алкоголики тоже были мне нужны. Попали в мои сети и людисовершенно непредвиденные, но я решил ими не пренебрегать, пригодятся. Такимбыл, например, Казарян, информацию о котором я получил, слоняясь по Подмосковьюв поисках мест концентрации все тех же алкашей и бомжей. Почему язаинтересовался пригородами? Я предусмотрительно запасался разными вариантами, потомучто не знал, кто окажется моим главным исполнителем. Когда я его выберу, тогдаи станет ясно, каких статистов из пространного списка я введу в спектакль.

Искать главного исполнителя было сложнее. Его не найдешь,гуляя по Москве. И справки открыто наводить нельзя. Но есть такая замечательнаявещь, как пресса, а также телевидение. На протяжении нескольких месяцев ярегулярно, каждый день без исключения, смотрел передачи с криминальныминовостями, в них частенько давали интервью работники следствия и уголовногорозыска. Я присматривался к ним, вслушивался в их речь, вникал в смыслсказанного, следил за мимикой и жестами в поисках того, кто мог бы достойносыграть главную роль в моем спектакле. Я читал в газетах и журналах материалыкриминального толка все с той же целью – найти его, достойного.

Иногда находились вполне подходящие кандидаты, явнонеглупые, с хитрыми глазами, с хорошо поставленной и вполне осмысленной речью.В конце концов в моем списке претендентов на главную роль оказалось двенадцатьчеловек, после размышлений и прикидок их осталось всего двое, и нужно былорешить, на кого из двоих сделать ставку. Один из них был следователем согромным стажем, другой работал в уголовном розыске и произвел на менявпечатление человека неординарного. Я озаботился тем, чтобы придумать, каксобрать о каждом из них дополнительную информацию, которая позволит мне принятьокончательное решение.

Как вдруг…

КАМЕНСКАЯ

– Терехины? – недоверчиво переспросил КонстантинМихайлович Ольшанский. – Почему ты уверена, что это они?

– Потому что о них тогда писали многие газеты. И этобыло единственное дело, которое оказалось публично связано с моим именем.Больше моя фамилия не мелькала в прессе никогда, – пояснила Настя. –Если он хочет убить инвалида, которого я лично знаю, то это может быть толькокто-то из Терехиных. Или все четверо вместе.

– Ну хорошо, допустим, – кивнулследователь. – Допустим, ты права. А как же семь смертных грехов, прокоторые ты мне голову морочила? Куда грехи-то подевались?

– Понимаете, Константин Михайлович, у этого Шутникастранная прихоть – он хочет, чтобы его поймала именно я, но чтобы я при этомдоказала свою интеллектуальную состоятельность. Босх – это был ложный ход.Шутник пытался запутать меня, завести в тупик. Проще говоря – проверить на вшивость.Я путано излагаю, да?

– Да уж, – хмыкнул он, поправляя очки, – тыбы постаралась все-таки говорить внятно. Погоди, я криминалистам звякну.

Ольшанский снял трубку, чтобы позвонить эксперту, которогополчаса назад попросил на скорую руку посмотреть привезенную Настей коробкуиз-под пластыря.

– Не сделал еще, – буркнул он недовольно, закончивразговор. – Минут через двадцать обещает. Ты пока рассказывай.

– В общем, Шутник помешан на идее смерти в тот момент,когда человек сам этого пожелает… Вероятно, он этого пожелал, захотел умереть,но при этом у него была еще одна цель – донести свою идеологию до нас всех. Нешепотом пробормотать, а прокричать во весь голос. Я не знаю, почему в качествемарионетки он выбрал меня. Когда мы его поймаем, вы сможете у него спросить обэтом. Но ему нужно было убедиться, что я достойный противник и со мной можно вэти игрища играть. Он совершенно не был уверен, что я пойму символ Босха и чтомне в руки попадет фильм «Семь». Но ему и не нужно было быть уверенным,понимаете?

– Нет, не понимаю, – рассердилсяОльшанский. – Выражайся яснее, будь любезна.

– В той телепередаче прозвучало, что я знаю пятьиностранных языков.

Какой может быть реакция? Ах, так ты такая образованная? Вотесли ты действительно образованная, то, помимо своей милицейской науки, тыдолжна знать огромное множество вещей, ты должна знать литературу, историю,живопись, философию, географию и так далее. Если ты знакома с живописью, то тыпоймешь про Босха, если же нет, значит, твоя образованность – пустой звук. Идемдальше. Я в передаче сказала, что человечество ничего в психологическом планеизобрести не может, потому что все уже когда-то было, и по многу раз.Невозможно совершить преступление, которого еще никогда не было. Оно может бытьоригинальным по техническому исполнению, но по мотивации оно будет старым какмир. Что можно сказать в ответ на это? Ах, ты такая умная? Но если тыдействительно так думаешь, а не брякнула ради красного словца, то должна идействовать в соответствии с этой заявкой. Ты должна читать множестводетективов и смотреть фильмы о преступлениях, чтобы иметь полный переченьвозможных мотивов и психологических перекосов. Значит, ты обязательно увидишьфильм «Семь», а может быть, ты его уже видела. Это очень известный фильм, вселюбители и знатоки жанра его видели. А если ты с этим фильмом незнакома,значит, ты просто болтушка и говоришь не то, что думаешь. А вот если тынеобразованная болтушка, то ты меня, конечно, не поймаешь, но мне и не нужно. Яхочу, чтобы меня поймал достойный противник, которому не стыдно проиграть. Еслиты сможешь меня поймать, если ты окажешься такой, какой выглядишь, тогда яготов отдаться в твои руки. Вот как он рассуждал. Мы с Лешкой вчера долгосудили-рядили, все пытались понять, почему Шутник сознательно пошел на такоемножество допущений, в каждом из которых мог произойти срыв. Я не догадаюсь проБосха, я не увижу фильм и так далее. И пришли к выводу, что это должен бытькто-то из моего окружения, кто имеет возможность проконтролировать ситуацию.Поэтому я и побежала сегодня к Ирине выяснять, откуда она знает живопись Босха,сама или кто подсказал. А теперь я думаю, что Шутнику не обязательно быть вмоем окружении и контролировать ситуацию, потому что ситуация сама себяконтролирует, понимаете? Если я достойный противник, то я его поймаю, а еслинет – то он не хочет, чтобы его поймали. Он затаится на какое-то время ипридумает еще какую-нибудь комбинацию, выберет себе новую марионетку и будет еепроверять на вшивость. То есть, я хотела сказать – на интеллект. Он одержимсвоей идеей и будет проводить ее в жизнь, чего бы это ему ни стоило.