Странная погода - Джо Хилл

Тот, кого прозвали Лепёхой, заорал, повернулся и побежал. Пробежался по мне обеими ногами и ударил во все лопатки. Что ж, то была его единственная возможность смыться. Но Марк ДеСпот уже был на ногах и рычал, что твой страдающий от жары пес. Догнав Пэта, он врезал ему ногой по заднице и потащил обратно, уложив на живот. Пэт, кашлянув, распластался. Марк продолжил, ухватив молодца за воротник и задрав ему голову. Ухватил Пэта за нос и жутко крутанул его. В носу что-то резко хрустнуло, будто кто-то на фарфоровую тарелку наступил. До сего дня я не слышала звука ужаснее, чем этот. Марк бросил Пэта, и круглолицый молодец плюхнулся, корчась, словно в припадке.

Все это время Шон, этот двойник Христа в шайке, с места не двинулся. Стоял, остолбенев, широко раскрыв глаза с застывшим лицом. Впрочем, услышав, как хрустнул Пэтов нос, он вышел из оцепенения и повернулся бежать. Полагаю, нет никакого ущерба для объема энергии, коль ты оказался трусом, оставляющим своих друзей в беде.

ДеСпот догнал его в три прыжка, схватил сзади за балахон из фольги и разом сбил с ног. Шон падал спиной назад, и ДеСпот врезал ему согнутым правым коленом в основание черепа. Он так привык на ринге драться. Ни за что не хотела бы повстречать любого из побивших его бойцов.

Шон пялился на него, вращая глазами, как запаниковавшая лошадь. Марк уже собирался ему на физию наступить, когда я выкрикнула:

– Подожди!

Марк глянул на меня, раздраженно насупившись, будто думал, что я размякну и поведу себя с ним по-бабьи. Я качнулась влево, потом вправо и в конце концов смогла скатиться по склону, пока не остановилась рядом с Шоном.

Мы растянулись с ним бок о бок: я в своем саване из серебристой обертки, он в бурьяне, придавленный на груди сапогом Марка.

Я вгляделась в лицо ДеСпота и спросила:

– Они за мной шли?

Он опустил взгляд на меня, лоб его избороздили морщины.

– Все утро напролет. Я там сидел с Розуэллом, когда в первый раз их увидел. Прошел за тобой два квартала. Как-то нездорово это выглядело, вот я и решил пройтись рядом, взглянуть, что им от тебя нужно. Подумал, это самое меньшее, что мог бы сделать. Когда мне выпала минутка, чтоб опомниться, я типа почувствовал, будто должен тебе.

Мы сошлись взглядами, но лишь на секунду: Марк вспыхнул и отвел глаза.

Я повернула голову, чтобы посмотреть в ошеломленное, испуганное лицо Шона.

– Какого черта ты со своими пустоголовыми дружками шел за мной по пятам пять миль, чтобы напасть тут из засады, втроем против одной? Что я такого вам сделала, кроме как потешалась над вашей одеждой, тем, как вы говорите, да над вашими глупыми сумасбродными идеями?

Голос его, когда он заговорил, был злой и пискливый:

– Ты донести собиралась! Ты в Денвер пошла, чтоб в ФБР наведаться и сообщить им, что мы задумали! Собиралась им сказать, что Старшой Бент – один-единственный из всех – знал, что дожди пойдут! Он знал! Его заранее уведомили!

– Что значит – его заранее уведомили?

– Он знал, что предстоит. Знал день и час, когда невежественные будут повержены, останутся только подготовленные. Только мы!

Поразмыслив минутку, я сказала:

– А что побудило Старшого Бента подумать, будто я в ФБР пошла? Он что, получил сведения от одного из своих контактов в седьмом измерении?

Шон закусил нижнюю губу, будто почувствовал, что уже сказал чересчур много. Марк ДеСпот перенес вес на левую ногу, придавив малому грудь, и из того весь воздух как взрывом вынесло.

– Русский! – выкрикнул он. – Он сообщение оставил! В нем говорилось, что ты знаешь, к чему мы готовимся, и, если мы тебя не остановим, Старшого Бента ФБР заберет! Из-за того, что он про дожди знал!

– Андропов оставил вам сообщение?

Шон издал коротенький смешок.

– Ну да. – И выговорил со зверским русским акцентом: – «Вы должны остановить эту мисс ‘Онисак! Девчонка собралась наболтать ФБР». По-моему, он не хочет, чтоб законники копались вокруг наших окрестностей еще больше, чем мы!

– Кто с ним говорил? – спросила я. – Кто принял сообщение? Сказал ли он еще что-нибудь?

Увы, вышло так, что мы прекратили все разговоры.

Все это время тот, кого звали Вертихвостом, тайком уползал в высокую траву. Добравшись до края дороги, он вскочил и помчался, как ошпаренный. ДеСпот, увидев, как тот рванул, подхватил одну из больших астролябий, которые свалили меня. Не заморачиваясь с золотой цепью, он бросил ее, как летающий диск, который ударил Рэнди по затылку со звоном, типа гонга, какой забавно прозвучал бы в каком-нибудь дешевом мультике. Рэнди упал.

Пока все это происходило, Шон поднялся на колени. В руке его блеснуло лезвие. Я его сразу узнала: то был мой собственный нож, один из инструментов в ручном наборе, который я себе в рюкзак сунула. Не успел он всадить его Марку в почки, как я изогнулась, занесла ноги и ударила его по ногам, выбивая их. Шон упал навзничь и заскользил по насыпи. Голова его ударилась о бетонную канавку, издав тошнотворный треск.

Я крикнула Марку, чтоб он взглянул и убедился, что я невзначай не убила малого. Марк присел рядом с ним в конце насыпи, пощупал у него пульс, в глаза заглянул. И повернул ко мне свое избитое лицо с виноватым, расстроенным выражением на нем.

– Не повезло, – произнес. – По-моему, с ним порядок. Так, отключился просто.

Легким шагом вернувшись ко мне, наклонился и стал сдирать изоленту.

– Ты едва не оторвалась от меня у кафе, – сказал.

– Полагаю, от них я вовсе не оторвалась. Чувствую себя дурой, что не соображала, что меня пасут. В такой одежде они должны бы быть заметны, как мигалки на машинах.

– Троим легче идти по следу, чем одному. И потом… – Марк протянул набор из трех соединенных латунных цилиндров. – Они могли дальше сзади держаться и все равно следить за тобой. У этого твоего дружка подзорная труба была.

К тому времени он уже распутал мой серебристый саван. Материал был похож на фольгу, но по упругости напоминал холст. Солнечный зайчик с него попал мне в глаза, я зажмурилась, и в тот же миг до меня дошло, что вообще-то я была близка к тому, чтобы заметить преследователей. Вспомнила, как порой краем глаза замечала искорки и сверкания, еще думала, не теряю ли я сознание. А это они были, у меня за спиной держались, по подъездам прятались, следя за мной издали.

У Марка был мрачный вид, он избегал смотреть мне в глаза, сворачивал и разворачивал большой кусок серебристого упаковочного материала. Мне подумалось, что я понимаю, что его терзает.

– Не можешь перестать мучиться оттого, что наговорил мне всякого в расстройстве, – сказала я ему. – Теперь мы квиты. Более чем. Я ужасно жалею о том, что пришлось сделать с Розуэллом.

Он кивнул.

– Ага, ладно.

– Как тебя по-настоящему зовут? Марк ДеСпот – это шутка, какая и пятилетнего не позабавит.