Лгунья - Екатерина Гичко

— На разведку? — удивился Шидай. — В такую метель?

— Ага, — недовольно подтвердил мастер. — Вон, — и кивнул на покрытую снегом кучу одежды, — обернулся и пошёл с остальными рыскать. Вот жду, когда вернётся.

— Как обернулся? — порозовевшее от холода лицо Шидая резко побелело. — Как обернулся?! — губы его исказились от бешенства. — Вы, хреновы придурки! Какая разведка?! Он не ходит в стае, и он не ходит в разведку! Он ходит на охоту! В одиночку!

Обомлевший от столь резкой реакции Дагрен просто застыл с открытым ртом, а Шидай круто развернулся и рявкнул:

— Рладай! Рладай!

Сперва на его зов никто не откликнулся. Шидай даже почему-то малость успокоился, но затем из снега вынырнул высокий мужчина, по самые губы завёрнутый в плащ. На лекаря он взглянул почему-то виновато.

— Шидай, ты же знаешь, как он умеет ускальзывать! — раздражённо, но всё же словно оправдываясь, начал оборотень. — А тут ещё ни зги не видно! И запах у него из-за этих печатей… Мы ищем его, ищем…

Из горла Шидая вырвался разъярённый звериный рык, и Рладай настороженно отступил.

— Прочь! — взревел лекарь и начал стремительно срывать с себя одежду. — Вернусь — со всех спущу шкуру! — пообещал он, разбрасывая в разные стороны сапоги. — А если с мальчишкой что-то случится — на части разделаю!

Стащив с себя штаны вместе с портками, Шидай упал на четвереньки, и тело его выгнулось. Раздался жуткий хруст. Рладай поспешил скрыться в пелене снегопада, а Дагрен, опомнившись, шагнул ближе к воротам.

Хруст утих, и на лапы поднялся огромный, белый как лунь волк. Снежный наст не выдержал и провалился под его мощными лапами. Зверь встряхнулся, потянулся, разминая ноющие после оборота мышцы и, повернув тяжёлую башку, угрожающе зарычал. Рваные уши бдительно навострились, а хвост, самый кончик которого отсутствовал, медленно мазнул правый бок, украшенный длинным уродливым шрамом.

— О боги… — едва слышно прошептал Дагрен, незаметно отступая к воротам.

Наружность у зверя была столь устрашающей, что не только он решился на позорное отступление. Морда волка ощерилась, а глаза налились блеском бешенства. Припав на передние лапы, он жутко зарычал, и на мгновение показалось, что он сейчас бросится в атаку.

Один из стражников потянул было руку к оружию, но Дагрен сердито зашипел:

— Замер!

Оборотень послушно застыл, а Шидай, продолжая иступлено рычать и скалиться, развернулся и скакнул в снежную пелену.

— Совсем дебил?! — набросился на нервного стражника Дагрен.

— Да он же броситься мог! — выпучил глаз тот.

— Да, мог! — рявкнул мастер. — Особенно при виде обнажённого меча! Здесь хоть кто-нибудь когда-нибудь про Шидая Лютого слышал?!

Ответом ему были испуганное молчание и завывание ветра.

— Боги, что за молодёжь незнающая пошла! — выругался оборотень. — Рладай, можно тебя на минутку?

Тот почему-то показался из-за его спины.

— Харен действительно на охоту ушёл?

— Да, — кисло подтвердил тот. — Найти найдём, но не сразу.

— Так, мож, за Шидаем… — Дагрен не договорил и красноречиво кивнул головой в сторону, куда ушёл лекарь.

— Не было бы ветра, по воздуху бы отследили, — с досадой ответил Рладай.

— А с земли?

— По земле господин Шерех запретил к Шидаю приближаться, — мрачно ответил оборотень. — Он же себя в этом облике почти не контролирует. Задерёт насмерть!

Несколькими часами ранее

Вниз с седла Майяри просто скатилась. Заледеневшие руки и ноги отказывались слушаться, а зубы больше не выбивали затейливую дробь. Они, казалось, просто смёрзлись и разжать их можно было, только просунув между ними тонкое лезвие ножа. Уши девушка вообще не ощущала, даже заподозрила, что они отвалились к Тёмным, и осторожно потрогала их. Вроде бы были на месте, но пальцы, даже будучи в перчатках, застыли так сильно, что почти потеряли чувствительность.

Дракончик развернулся и ткнулся носом в её лицо. Нос Майяри показался обжигающе горячим, и она со вскриком отстранилась.

Боги, она уже и забыла, как холодно летать зимой. А ведь в горах ещё холоднее, и как-то она эту пытку холодом выдерживала.

Зубы разжались с хрустом: дёрнуло челюсть. Щёки вспыхнули от мгновенно всплеснувшейся крови, и болезненно заныли уши. Ага, всё-таки на месте.

— Д-давай… лети отсюдова, — с трудом процедила Майяри и кое-как похлопала дракона по шее.

Тот непонимающе уставился на неё круглыми глазами. Мол, чего тебе надобно, глупое двуногое? Потащила нас в такую погоду Тёмные знают куда… Ну явно идиотка!

Майяри попробовала просвистеть команду, но язык и губы не слушались: вырвалось только полузадушенное шипение. Дракон тряхнул головой и насмешливо курлыкнул.

— Животное, — с досадой, но беззлобно протянула Майяри и принялась активно разминать губы и язык.

Через минуту она вспомнила, что пусть и немного, но может пользоваться своими силами, и поспешно обратилась к ним. Тело почти мгновенно пронзили сотни иголочек, и застывшая кровь неохотно пришла в движение. Браслеты нагрелись, но в этот раз их жар не обжигал, а согревал. Правда, засаднило обожжённые руки, но чувствительность к ним полностью не вернулась, так что боль оказалась весьма терпимой.

Слегка согревшись, Майяри наконец осмотрелась, но сквозь густой снег смогла различить только мохнатые очертания елей. Схватив медальон, который она повесила на шею ещё в городе, девушка пристально всмотрелась в красный, состоящий из витиеватых вензельков крест, и удовлетворённо улыбнулась: направление верное. Благодаря многочисленным побегам, а потом и двум годам бродяжничества Майяри прекрасно, почти на уровне интуиции ориентировалась по сторонам света. Но в такую погоду она не решилась довериться своему чутью. С амулетом как-то надёжнее.

— Ну пора нам с тобой расстаться, — уже куда членораздельнее произнесла девушка и похлопала дракона по шее. — Надеюсь, до города ты доберёшься, но вот сюда больше прилететь не сможешь. А лучше поводи их за нос.

Дракон, конечно, её не понял, но Майяри почувствовала себя увереннее и, отойдя, просвистела длинную команду. Ящер недовольно, даже обиженно зарычал, но развернулся и, мощно взмахнув крыльями, тяжело взмыл вверх, с трудом преодолевая ветер. Майяри досадливо поморщилась, почувствовав жалость к любопытному зверю. Было бы лучше, если бы он оказался злющей агрессивной тварью, тогда она, может, смогла бы его убить. Хотя кого она обманывает?! Девушка с досадой пнула снег. Лет восемь назад у неё рука не поднялась на истинно зловредную тварь, хотя тот дракон потом вернулся с её преследователями и едва не проделал в ней дыру своими когтями.

И с собой взять нельзя, хотя Майяри не отказалась бы от такого доброжелательного компаньона. Тоскливо и страшно быть одной, но куда ей с ним? Он устанет, придётся останавливаться для отдыха, а харен может тоже броситься за ней на драконах, и, в отличие от неё, он-то поменяет уставших зверей на свежих. Да и с драконом её каждая собака запомнит! «Не видали дракона?» «Как не видали? Видали! Не далее как вчера вечером вон над тем лесочком пролетал». Ловили её уже так.