Унесённые «Призраком» - Мария Роше

– Пока да. – Доктор поспешил убрать колбу подальше. – Не бойтесь, они не выскочат. Днем они чаще спят.

– Я и не боюсь, – гордо заявила Мэри и тут же полюбопытствовала: – Для чего они вам? Вряд ли вы оперируете мышей.

– Вы правы, мисс Айвор. Я оперирую людей. А знаете, что самое рискованное при проведении операций?

Девушка задумалась.

– Кровотечение? – робко предположила она.

– Это один из сопутствующих рисков, но здесь помогает особый жгут, изобретенный французским хирургом80. Есть еще заражение крови, но с ним справляются кипячение инструментов, спирт и другие средства. – Стейн принялся складывать разрозненные листы в стопку. – Самое страшное, мисс Айвор, это болевой шок. Довольно часто пациенты во время операции испытывают такие муки, что их сердце просто не выдерживает. Поэтому очень важно найти способ погрузить больного в настолько глубокий сон, чтобы он не почувствовал, как ему, например, отрезают ногу. И будет хорошо, если он при этом не заснет навсегда, а придет в себя через несколько часов, сохранив ясный ум и сознание. – Он заметил, что Мэри побледнела, и решил обойтись без подробностей. – Меня уже давно интересовал рецепт подобного снадобья. Я изучал опыт целителей разных времен и народов, проверял все выдвигаемые хирургами идеи, что-то пробовал сделать сам. А познакомившись с доктором Мином, который в совершенстве изучил восточную медицину и много путешествовал по миру, я приобрел колоссальные знания, позволившие мне далеко продвинуться на этом пути. – Он отложил помятую рукопись в сторону. – Но, прежде чем опробовать мои изобретения на пациентах, приходится ставить опыты на мышах. Я веду записи и надеюсь однажды создать идеальную формулу, которую представлю в своей книге.

– Вы пишете книгу? – изумилась девушка.

– Нужно поделиться открытием с другими хирургами, чтобы их операции как можно чаще заканчивались благополучно. – Стейн заглянул в ее глаза и увидел вспыхнувший в них искренний интерес. – Если хотите, могу рассказать подробнее.

Мэри кивнула, но потом случайно бросила взгляд на часы. Время близилось к ужину. Она и так задержалась в госпитале, а ей еще предстояло поддержать Кэтрин в беседе с отцом, если их план не успеет сработать, и поговорить с Робертом.

– Увы, не сегодня, – с сожалением вздохнула она. – Уже поздно, и мне пора. Но я запомню, на чем мы остановились.

– Я тоже, – ответил он, подавая ей руку. Его прикосновение напомнило о том, что произошло вчера на скамейке, и Мэри, покраснев, опустила глаза. Сердце девушки учащенно забилось при мысли, что сейчас доктор вновь поцелует ее. Она желала этого – и боялась: страсть охватывала ее так быстро, что она теряла самообладание и готова была поддаться любому соблазну.

Стейн, словно почувствовав это, не позволил себе никаких вольностей. Только на прощание сказал:

– Буду рад, если вы с мисс Маккейн навестите меня в новом доме. Там и продолжим наш разговор.

Отец не пригласил Чарлза на ужин, и Мэри показалось, что это дурной знак, поэтому она попросила Кэтрин вести себя за столом кротко, благовоспитанно и не привлекать внимания к своей персоне. Еще ее беспокоило настроение Роберта: брат почти ничего не ел и выглядел как человек, потерявший всякую надежду. Стоило Мэри подумать о том, что причиной стали ее откровения, как у нее самой ком подступил к горлу.

Большую часть ужина они провели в напряженном молчании. Наконец губернатор вытер губы салфеткой и проговорил:

– Я и не предполагал, что вы, мисс Маккейн, разовьете на острове такую бурную деятельность. Наверное, вы из тех женщин, для которых общественная жизнь намного важнее личной.

Мэри и Кэтрин переглянулись.

– Не совсем, – ответила Кейт. – Мне недостаточно быть лилией, которая украсит чью-либо спальню, – о таких забывают после первых же признаков увядания. Мне мало тихих семейных радостей, я хочу совершить в своей жизни нечто большее… не для себя, для других.

– Звучит весьма необычно для юной девушки. – Мистер Айвор повернулся к сыну и, заметив его недоумение, пояснил: – Сегодня преподобный рассказал мне, что мисс Маккейн открыла у нас в городе благотворительное заведение для падших женщин, где они будут исправляться, занимаясь честным трудом. Завтра мы намерены посетить его и убедиться, что все обстоит именно так.

– Я поеду с вами! – подала голос Мэри, но отец строго взглянул на нее и покачал головой:

– Ни в коем случае, Мэри-Энн. Это не госпиталь, где можно облегчить страдания невинных. Порядочной девушке не следует находиться рядом с женщинами, погрязшими в разврате… до тех пор, пока они полностью не изменятся. Это и вас касается, мисс Маккейн. Ваши стремления благородны, но вы, моя милая, играете с огнем. Смотрите, не обожгитесь.

Кейт не ответила, не собираясь спорить с губернатором. Мэри тоже молчала до тех пор, пока мистер Айвор не поднялся из-за стола и не ушел в свою комнату, пожелав всем доброй ночи. Только тогда она облегченно выдохнула и улыбнулась подруге:

– Хвала Господу, Китти, все обошлось. Хотя, мне кажется, отец слегка расстроен тем, что ты действовала без его позволения и ничего ему не рассказала.

– Вы плохо знаете Эдварда Айвора, – усмехнулся Роберт, разглядывая сидящую напротив Кэтрин так, словно увидел ее впервые. – Он не слегка расстроен, а глубоко обижен, и вряд ли эту обиду скоро забудет или простит. Ему никогда не нравилось своеволие окружающих, и он всеми силами старается подавить его. В этом они похожи с Гарольдом Таккером; именно сходство и сделало их врагами. Но попробуйте сказать это отцу – он ни за что не согласится.

– А чем так расстроены вы, капитан? – поинтересовалась Кейт, изучая его в ответ. – Неужели тем, что я оказалась лучше ваших обо мне представлений?

– Нет, – сухо произнес Роберт, уязвленный ее дерзостью. – Напротив, я рад, что мою спальню украсит нежная лилия, а не колючая роза81. – Щеки Кейт вспыхнули, а губы упрямо сжались, но капитан сделал вид, что ничего не заметил. – Я расстроен из-за того, что не смог помочь обвиненному в убийстве матросу. Осталось всего три дня, чтобы найти настоящего преступника, а у меня нет ни свидетелей, ни улик… вообще ничего. Простите, – он поднялся и склонил голову, – нынче я скверный собеседник, поэтому, пожалуй, отправлюсь спать. Доброй ночи.

Мэри проводила брата взволнованным взглядом и неожиданно тоже вскочила:

– Чуть не забыла! Меня ждет еще одно важное дело. Если ты не против, Китти, я ненадолго оставлю тебя.

И упорхнула прежде, чем Кейт успела ответить. Впрочем, она вряд ли стала бы возражать: мысли и чувства, завладевшие ею после короткого разговора с капитаном, лучше всего было переживать в одиночестве.