Сыщик Вийт и его невероятные расследования - Эд Данилюк

– Нет-нет! – под напором детектива Бильдерлинг даже отступил на шаг. – За кого вы меня принимаете!

– Я не священник и не отец вам! – надвигался на него детектив. – Я не австрийский полицейский, и ваши прегрешения в Австрии, какими бы они ни были, меня не волнуют! Мне не нужны вы, мне нужны те бандиты! Оставьте светские игры! Говорите!

– Я веду добропорядочную жизнь! – взволнованно ответил ве́нец. – У меня жена и дочь! Мы не слишком богаты, но у нас вполне респектабельный дом и хорошая репутация! Эта поездка в Володимир – моё первое приключение за много лет! Да вы полицию запросите – хоть австрийскую, хоть курляндскую, я родом из Курляндии! А спор с соседкой из-за кота, погрызшего герань, вряд ли может быть причиной для налёта на международный поезд!

– Хорошо, – вздохнул Вийт. Он посмотрел на лес, на вагон и вновь перевёл взгляд на Бильдерлинга. – Значит, бандиты оставили вам всё, что нужно, чтобы немедленно вернуться в Вену! Это не менее интересно, чем то, что они ограбили только вас! – детектив одним движением вспрыгнул на лесенку в вагон. – Покажите мне место, на котором вы едете!

Барон кивнул и полез за Рониславом Вакуловичем.

Вагон был почти пуст. Большинство пассажиров вышли подышать свежим воздухом, благо лес подступал почти к самой насыпи. Теперь, однако, многие стали подниматься в тамбур.

Бильдерлинг подошёл к двери своего купе в середине вагона.

– Здесь, – буркнул он.

Это было обычное отделение второго класса с двумя потёртыми деревянными скамьями справа и слева. Каждая скамья разделялась подлокотниками на три сидения. Окна были грязноваты, под скамьями виднелась пыль. На полу валялись обрывки холстов и ошмётки какой-то инженерной конструкции.

– Какая завораживающая умеренность! – пробормотал Вийт, окидывая взглядом купе.

– Моё место у окна, – проговорил ве́нец, косясь на сыщика. – Справа. Здесь ещё едет пожилая пара из Граца, – он указал на чемодан на багажной полке. – Их, как видите, не тронули.

– Ja, ja! – проговорила, протискиваясь вперёд, милая старушка, будто сошедшая с новогодних лубочных картинок. – Wir wollen zurück nach Graz![134]

– Ja, zurück nach Graz![135] – подтвердил идущий вслед за ней румяный старичок, также весьма живописный.

– И я тоже хочу назад, в безопасную, благословенную Вену! – вздохнул Бильдерлинг. – Хорошо, что мне оставили подорожную! И зачем я только поехал в Володимир!

Вийт решительно вошёл в купе.

– А действительно, зачем? – спросил он, осматривая сидения.

– Я, видите ли, инженер по производству паровых котлов, – проговорил ограбленный. – В свободное время, однако, люблю рисовать. Ничего особенного, по-аматорски, но мне удаётся иногда продать картину или две! Вот я и решил показать свои работы в Володимире, – Бильдерлинг вздохнул. – А эти… эти… – он запнулся, подыскивая слова. – Они разодрали мои полотна!

– Вижу, – кивнул Вийт, приподнимая обрывок холста со следами грязных башмаков поверх вполне пристойного натюрморта. – А графитовые стержни для чего? – детектив пригнулся к обломкам какой-то конструкции на полу.

– Это небольшая научная игрушка, – пожал плечами Бильдерлинг. – Я, видите ли, заметил, что при определённом соединении графитовых электродов образуется устойчивая электрическая дуга, очень яркая и очень горячая…

Фирс, как раз снимавший с полки лежавший там чемодан, с удивлением обернулся, но в стекло двери сразу же деликатно постучали. Милые старички обеспокоенно тыкали пальцами в сторону своего баула. Истопник успокоительно кивнул и сунул чемодан обратно.

– Багаж у них настоящий, – буркнул он едва слышно. – Тяжёлый, с отметками таможен…

Вийт провёл пальцем по раме окна. Пригляделся к деревьям напротив. Улыбнулся какой-то барышне, стоявшей на насыпи снаружи.

– То, что вы держите в руках, господин Вийт, и есть прибор для получения дуги, – продолжал говорить Бильдерлинг, уже не уверенный, что его кто-либо слушает. – Я надеялся в Володимире получить доступ к университетской зарядной банке. Она самая мощная в Европе!

Вийт упал на коврик на полу и, едва ли не утыкаясь в него носом, стал ползать туда-сюда, поднимая к свету пылинки, ощупывая обломки прибора, вертя в руках обрывки полотен, заглядывая под сидения.

– Вы продолжайте, продолжайте, барон! – вскричал он, когда инженер запнулся. – Только отступите в коридор, чтобы я мог закончить осмотр! Так какой, вы говорите, практический смысл вашего изобретения? Сколько оно стоит?

– Да что вы, господин Вийт! – запротестовал Бильдерлинг. – Какая стоимость!..

– Вот именно, какая? – детектив вдруг оказался прямо перед мужчиной, нос к носу, глаза в глаза.

Ограбленный от неожиданности отступил на шаг и натолкнулся на стоявшего позади Кутюка.

– Я… – растерянно затряс губами инженер. – Я… – он собрался с силами, вновь провёл обеими ладонями по вискам и уже уверенней заговорил: – Это лишь эксперимент. Игрушка, если хотите. Вряд ли здесь уместно говорить о какой-либо ценности. Если представить, что когда-нибудь появятся переносные батареи невиданной мощности, такая дуга могла бы… Не знаю…

– А картины? – наступал детектив.

– Да какая в них ценность! – пожал плечами Бильдерлинг. – Я был бы счастлив и трём гульденам! Вот если бы какую-то работу взяли в галерею в Володимире! Наверное, я смог бы претендовать гульденов на двадцать, не меньше! Но это же не те суммы, о которых вы спрашиваете?

– Кто-нибудь видел, как бандиты разрушали колею? – вскричал Вийт, высовываясь из двери купе.

– Бригада машинистов! – тут же откликнулся Кутюк. – Они видели, как летели и взрывались гранаты. Хорошо ещё, что успели затормозить!

– Замечательно! – вскричал сыскной надзиратель. – Итак, трое преступников ожидали в лесу…

– Четверо! – буркнул барон фон Бильдерлинг.

– Что? – обернулся к нему Вийт.

– Четверо, не трое. Трое было здесь, а ещё один мелькнул за деревьями. Я через окно видел. Монах…

– Монах? – вскинулся детектив.

– Ну да, – развёл руками ограбленный. – Мужчина, одетый в монашескую рясу. Средних лет. Лицо такое… Ну жёсткое, суровое. Мужественное лицо. А в глазах бездна… Стоял за деревом и смотрел на моё купе. Мне показалось, прямо мне в глаза смотрел…

– Вот как? – приподнял бровь Вийт. – Четверо, значит…

Бильдерлинг кивнул.

Детектив закрыл глаза, размышляя.

– Четверо преступников ожидали в лесу, – проговорил Ронислав Вакулович медленно. – Один из них монах. Когда появился поезд, они разбомбили колею. Потом трое из них направились прямиком в третий вагон, а в нём – к конкретному пассажиру, пассажиру второго класса, небогатому инженеру по котлам. Зачем? – сыщик открыл глаза и взглянул на Фирса. – Не ради же смены белья!