Разящий клинок - Майлз Кэмерон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я… поработаю… над Дворцом воспоминаний, – процедил он.
Магистр пожал плечами.
– О, да делай что хочешь, – бросил он и быстро вышел вон.
– Ему нравится так поступать, – сказал Болдески.
– Он раньше никогда ко мне не придирался, – ответил Мортирмир, готовый расплакаться и не желающий сорваться прилюдно. «Боже мой, я умею убивать огнем, но тушуюсь перед глумливым магистром…»
– Раньше ты не был достоин его времени и внимания, – покачал головой Болдески. – Я пригласил бы тебя выпить винца, но честно думаю, что тебе лучше потрудиться над воспоминаниями. Я и сам был объектом его нападок и теперь поистине твой должник – нынче было легче, чем когда-либо в этом году. Ну, раз он в тебя вцепился, то уже не отпустит. – Этруск улыбнулся. – Ты сам виноват. Когда ты не владел силой, всем было начхать.
Секунду подумав, Мортирмир решил, что этруск подтрунивает беззлобно, без желания оскорбить. За допуск в общество однокашников придется платить и теперь обращать внимание на их слова. А он так долго держался особняком…
– Я чуток поразмыслил и сделаю так: сохраню себе доступ к силе и продолжу работать над воспоминаниями, – сказал он, как будто и правда подумывал отказаться от силы.
Болдески со смехом хлопнул его по спине.
«Я правда могу это сделать», – подумал Мортирмир.
– Идешь сегодня во дворец? – осведомился Болдески.
Вопрос прозвучал неуклюже, и по его лицу было видно, что он это почувствовал.
Но Болдески начинал нравиться Мортирмиру, и тот ответил:
– Вряд ли.
Морган взял вещи Анны и отнес их во дворец, где проторчал час, потому что сменили пароль. У ворот, уперев руки в бока, стоял великан-галлеец, и уязвленный, злой Мортирмир выдержал его взгляд.
– А это что за господинчик? – рыкнул гигант, обратившись к стражам. Но он произнес это по-альбански, а те знали только архаику. Мортирмир подумал, что переводить будет глупо, и просто поклонился.
– Я альбанец, – сообщил он гиганту.
– Ха! – откликнулся тот. Волосы у него были черные, а нос размером с лошадь. – А я – нет, человечишко. – Он посмотрел сверху вниз. – Чем это ты тут занимаешься? Сводничаешь? – Он глянул на охапку женской одежды.
Мортирмир обдумал целый ряд ответов.
– Нет, – сумрачно проговорил он. – Я принес это другу.
– А чего тогда здесь стоишь? – спросил великан.
– Я знал пароль, но его сменили, и я теперь жду, когда друг подойдет к воротам. – Мортирмир огляделся по сторонам.
– А кто же тогда тебе пароль сообщил? – осведомился великан со зловещей улыбкой.
– Я, – сказал Харальд Деркенсан. Он, очевидно, был не при исполнении и облачен в простую одежду: длинную тунику, подпоясанную дорогим солдатским ремнем; при нем был короткий меч. – Он носил нам еду до того, как вы прибыли и низложили герцога. – Харальд осклабился. – То есть до того, как прибыл новый герцог и низложил предателей.
Черноволосый гигант покачал головой.
– Ты тот самый чокнутый, который перебил всех наемных убийц и очистил трон, – сказал он. – И нашел лекаря, который помог капитану. То бишь герцогу.
– Мне помогли, – развел руками Харальд и улыбнулся. – А лекаря добыл вот этот юноша.
Великан поклонился.
– Я сэр Томас. Ты занесен в мой список тех, кто вне подозрений, и твой приятель – тоже. Сей же миг. – Он вынул из кошеля игральную карту. – Имя?
– Морган Мортирмир из Харндона.
– Итак, мастер Мортирмир, пароль – «Парфенос», а отзыв – «Афина». Твое имя будет в караульном списке. – Кивнув обоим, он быстро зашагал прочь с намерением заглянуть в фургон, которым правила пара придворных слуг – только-только из мясной лавки.
– Ну и скотина, – сказал Мортирмир.
– Не соглашусь, – мотнул головой Харальд. – Он был любезен точно в меру. Ничем не грозил. И с этими наемниками ворота стали намного надежнее. Теперь, когда взяли шпионов – вдвойне. По-моему, ты был близок к тому, чтобы замели и тебя.
Позади Мортирмира подал голос рыжеволосый, свирепой наружности альбанец:
– Дай-ка, братец, взглянуть на твою накладную.
Молодой имперский гонец взялся переводить, а четверо мужчин принялись разорять фургон.
– Я принес одежду Анны, – сказал Мортирмир.
До него дошло, что о его миссии догадывался каждый, кто видел куль выцветшего шелка.
Харальд привел его в нагретый сумрак нордиканских казарм, где Мортирмира затолкали мужчины куда более крупные, которые, похоже, объяснялись исключительно ревом во всю глотку. Он заглянул в столовую, где два человека катались по полу как бы в смертельной схватке, и изумленно всмотрелся в великолепные резные изображения рыцарей, драконов, волков, ирков, которые украшали каждую балку и все деревянные поверхности.
Анна сидела на постели и читала при свете из двух застекленных, высоко расположенных окон. Она вскочила на ноги, как только увидела Мортирмира.
– Одежда! – воскликнула она и поцеловала юношу, а ему показалось, что краской он залился сразу весь, с головы до пят.
Поцелуи Анны не были целомудренны. Каждый полнился глубочайшим смыслом.
Когда Мортирмир выложил все новости, какие знал, – о том, что новый герцог Фракейский перевел постоянный гарнизон на старую военную верфь, а на улицах говорят, что он собрался строить там корабли и что он лично посетил университет…
– Он просто варвар, – сказала Анна. – Ему ничего не изменить.
В пятницу занятий не было, а потому Мортирмир отправился на развалины храма Афины поработать над Дворцом воспоминаний. Он обошел руины и принялся делать наброски, зарисовывая каждую колонну под разными углами. Так он протрудился весь день, заполнив шестьдесят листов плотного папируса рисунками, выполненными углем, которые были не очень и хороши, но могли послужить памятками, а сам процесс рисования как будто улучшил умозрительный образ этого места.
Его труды не потревожили мужчину средних лет, который сидел спиной к самой восточной колоне и рассматривал старую гавань. Храм Афины идеально подходил для наблюдения за нею – он стоял высоко на собственном акрополе, который, по словам преподавателя истории, построили еще до времен Архаики.
– Не желаете сидра? – спросил у незнакомца Мортирмир.
– К сидру я неравнодушен, – признал созерцатель. Он встал и отряхнул свое зеленое платье. – Стефан, – представился он, выпил сидра и отблагодарил Мортирмира приличной краюхой хлеба, после чего вернулся к наблюдению.
Мортирмир зарисовывал капитель девятнадцатой колонны, когда Стефан сделал стойку, как гончая при виде добычи.
Проследив за его взглядом, Мортирмир увидел два строя галер с тремя высокими округлыми кораблями между ними.