Взлетная полоса - Александр Беляев

«Такого я не слышал еще ни от кого, – почти вслух припоминал он. – Юля мне таких слов не говорила никогда».

Ирина заметила его отсутствующий взгляд.

– Куда вы ушли? – спросила она.

Он ответил почти машинально:

– Я тут. Просто это очень неожиданно. И у меня в голове все пошло кругом.

– За вашу голову я абсолютно спокойна, – заверила его Ирина. – Другое дело, ваше сердце. Вот оно воистину слепое.

– Такое оно, наверно, не только у меня, – попытался защититься Сергей.

– Возможно, – согласилась Ирина. – Но меня интересуете только вы. Я знаю, вы любите Юлю. Она восхитительна. Я с вами согласна. Даю вам слово, я сама зачастую любуюсь ею. Но она вас погубит. И право, неужели же ваши лучшие годы стоят всего лишь нескольких свиданий с ней?

– Почему свиданий? – воспротивился Сергей.

– Только свиданий, – подтвердила Ирина. – Ибо ничего другого не было и не будет. И вы знаете это. Но так упрямо, я бы даже сказала, упорно не желаете признать это окончательно, Сереженька.

Теперь настала его очередь ходить по комнате туда и обратно. А Ирина закурила и снова налила себе вина. Отпила глоток и поставила фужер на столик.

– А может, мне ничего другого и не дано? – сказал наконец он, остановился и тоже закурил.

– Вам? – пытливо взглянула на него Ирина.

– Ну да. Мне. Как говорят, не предназначено судьбой – и баста! Живут же на белом свете фатально невезучие личности! Может, я и есть одна из них!

– Если вы на самом деле так думаете, я бы, на вашем месте, гадать не стала! – решительно возразила Ирина. – Куда проще и современней просчитать все это на ЭВМ. Заложите в нее все свои сомнения, все покаяния, и она вам выдаст, чего ждать и на что надеяться.

– Тоже мысль, – улыбнулся Сергей. Он также отхлебнул глоток вина и продолжал: – Вы во всем, Ирочка, правы и несколько раз больно укололи меня этой правдой. Укололи и взъерошили. И я сейчас, должно быть, очень похож на ерша, которого вытаскивают из воды. По крайней мере я сам себя ощущаю таким ершом. Но одного, окончательного и, пожалуй, самого главного, суждения обо мне я от вас сегодня не услышал. Я не отрицаю: я люблю Юлю. Хотя, конечно, уже не так горячо и самозабвенно, как это было раньше. Причин тому много: время, большие и малые обиды, действительно почти полная бесперспективность. Я все это отлично вижу и понимаю. Но я объясню вам, почему до сих пор это все не закончилось разрывом. Да только потому, что все это для меня уже перестало быть главным. Меня поглотила моя работа. И если раньше всякого рода размолвки и неудовлетворенности мешали ей, этой работе, то теперь даже от них она стала самым лучшим лекарством и единственным спасением. Она и только она обрела для меня главный смысл. Она – моя радость, мои печали. Она меня и награждает, и казнит. Все же остальное, ей-богу, как-то так, между прочим. Потому, хоть я и понимаю всю незавидность своего положения, не рыпаюсь. Потому, Ирочка, даже на ваше предложение, которое, в общем-то, мне, да и, наверное, хоть кому, и сниться не могло, я тоже ничего не отвечу.

– А вы и не отвечайте, – разрешила Ирина.

– Но я надеюсь на ваше благоразумие и очень хочу верить, что вы на меня за это не обидитесь.

– Не обижусь, – пообещала Ирина. – Я, в сущности, никакого ответа и не ожидала. Вы ведь не трамвай. И вас сразу на другой путь не переведешь. Но я хотела, чтобы вы подумали о себе. Подумали о своем будущем, и именно в том плане, о котором только что говорила. И, естественно, знали бы, какое место в этой жизни могу занять я.

Сергей поцеловал ее руку.

– Спасибо, Ирочка. Наверно, другого такого дня, как сегодня, в моей жизни не будет.

– Пусть не будет, – согласилась Ирина. – Я даже хочу этого.

Сергей снова поцеловал ей руку и вздохнул.

– О чем вы? – спросила Ирина.

– Подумал, какая потрясающая жена вы были бы Володьке.

Ирина чуть заметно улыбнулась.

– Вам была бы не хуже, – сказала она и поднесла ему свой фужер. – Давайте допьем его по глотку. День действительно неповторим. И не только для вас.

Через несколько минут Сергей ушел. И уже по пути домой вспомнил и пожалел о том, что не расспросил Ирину о делах в КБ. Теперь это было ему нужно. Но возвращаться он, естественно, не стал и решил: «Расспрошу обо всем утром».

Дома перед дверью Сергей негромко позвал Занду, для того чтобы она узнала его, не лаяла и не будила Владимира. Собака в ответ радостно взвизгнула. А Владимир, оказывается, и не думал спать. Он сидел на балконе и курил.

– Ты же дрыхнуть собрался! – увидев его, удивился Сергей.

Владимир в ответ только махнул рукой и спросил:

– Говорили с Ириной?

Сергей все понял. Конечно, Владимиру было не до сна.

– Говорили, – ответил он.

– И что?

– Ничего. Как и должно быть, ничего. Разве только еще раз убедился в том, что человек она необыкновенный: чистый и преданный.

Утром Сергей внимательно познакомился с вопросами Руденко и категорически заявил:

– Я писать не буду.

– А кто же будет? – пожелала узнать Ирина.

– Не знаю, – ответил Сергей и указал на своих коллег. – Может, вот они.

– Я бы тоже не стал, да с шефом ссориться неохота. Звание у меня в этом году выходит. Сами понимаете, – честно признался Олег.

– Значит, вы напишите, – поняла Ирина.

– Но только о том, что сделано мною. Остальное меня совершенно не касается.

– Хорошо. А вы, Остап?

– Та мне не все равно какая работа? Сказали, – значит, сделаю. А эти же очень о себе понимают, – кивнул Остап в сторону друзей и забрал у Олега карточки.

– Ну вот и сиди, – благословил его Сергей. – А я поеду в Москву.

– Поедем вместе. За мной же машина придет, – предложила Ирина.

Но Сергей отказался.

– Поздно будет, Ирочка. Он провозится с вопросами до вечера. А я к вечеру надеюсь уже вернуться.

Он собрал свои записи и отправился к дежурному по гарнизону искать попутную машину. Через полчаса такая машина нашлась. И он выехал.

У входа в КБ он совершенно неожиданно встретился с Юлей. Она подъехала к КБ на машине, увидела его поднимавшимся по лестнице и живо окликнула:

– Куда вы так спешите, Сергей Дмитриевич?

Он сразу же узнал ее голос и оглянулся. Юля запирала машину.

– Подождите меня, – попросила она. – Я не видела вас тысячу лет.

Сергей спустился по лестнице ей навстречу, но не улыбнулся, а лишь протянул руку и сказал: