Шут и слово короля - Наталья Сапункова

— Нет, миледи, в длинном и очень закрытом, — ответила Милда, — но не таком громоздком. Ах, миледи, я вижу, вы разбираетесь в танцах, и вы не кандрийка, верно? Может быть, вы покажете, как танцуют у вас на родине? Что-то такое, чего здесь не умеют? Вы так легки, грациозны и восхитительны! Платье, я думаю, у вас подходящее, миледи? — и она опять бесхитростно посмотрела на королеву.

Принцесса замерла с приоткрытым ртом. Эдин тоже.

«Легки, грациозны и восхитительны!» — да где это Милда нахваталась такой придворной лести? И как грациозно пнула принцессу — не придерешься! То есть, конечно, не придерешься, если не захочешь…

Маркграф вновь нахмурился.

— Да! — воскликнула королева. — Ильяра, милая, это прекрасная мысль! Тот новый изольский танец, который, я слышала, танцевали на балу в честь дня рождения отца? Мы все хотим посмотреть его фигуры, правда ведь, дамы? Может, нам понравится?

Старшая кузина не упустила случая слегка отомстить младшей, которая, на ее взгляд, заслужила взбучку. И принца, который обычно не пропускал полдники у мачехи, сегодня не было, у него усилилась на боль в ноге. При нем Астинна не стала бы задевать Ильяру, потому что ее давно утомили стычки с пасынком, а так — почему нет?..

Дамы бурно поддержали королеву.

В сущности, королеве можно было ни в чем себя не упрекать, в просьбе станцевать не было бы ничего особенного — немного в другой ситуации. Все слишком тонко, и легко передернуть, а хозяйкой положения на этот раз была она. Ильяре явно никто не сочувствовал: во-первых, та не раз провоцировала других, а во-вторых, хоть она и будущая королева, но пока еще даже не вышла замуж за принца.

— Я не стану сегодня танцевать, — заявила Ильяра.

— Как хотите, милая, — согласилась королева.

Но какова эта новоиспеченная леди, маркграфская дочка! Астинна охотно даже взяла бы ее ко двору, но нет, не получится. И с Ильярой ссориться все же ни к чему, и с принцем, да и отец-маркграф явно будет против. А чего это король-шут так на нее уставился?..

Одна из дам сидела на длинной скамейке неподалеку от Эдина, к ней подошла другая, присела рядом, и он услышал:

— Да, теперь я верю, что она истинная дочка этого наглеца Верка!

— Маркграф Сарталь всегда вел себя более чем вольно. Поэтому и при дворе его никогда нет.

— Окопался в своем Сартале, и дела ему нет до мнения короля!

— Дорогая, мой муж уверен, что если даже Сольвенна, представим такой ужас, завоюет Кандрию, она сломает зубы о Сарталь! Там такие крепости, и у маркграфа свой флот!

— Как это терпит король?

— Почему нет, если пока что Сарталь всячески показывает ему свою преданность?

Дамы не могли не понимать, что их слышит шут. Но шут — это просто шут, не более того.

Когда прием у королевы наконец закончился, Милду проводили в апартаменты Верков, в комнату, отведенную для нее, и вновь оставили одну. Муж и отец последнее время то и дело были заняты разговорами — что ж, наверное, им есть что обсуждать.

Перед уходом маркграф сказал, взяв ее за локоть:

— Молодец, девочка, ты хорошо справилась. Но кое в чем нужно быть осторожнее. Я попрошу первую даму, леди Калани, оказать любезность и побеседовать с тобой. Отнесись с вниманием к тому, что она скажет, хорошо?

Милда кивнула — ей еще страшно было спорить с отцом. Но к таким странным «танцам» вокруг себя она не привыкла. Что-то было не так, это ясно, но почему бы просто не сказать ей, в чем дело? К чему эти беседы с какими-то дамами?

Вот с братом поговорить — другое дело. Он там был, он скажет все как есть, просто и понятно.

Брат. Вот у кого куча своих проблем! И Милда отчаянно за него боялась. И переживала, и сочувствовала, но боялась больше.

— Вы что-нибудь хотите, леди? — спросила горничная.

— Холодной воды, пожалуйста, — попросила Милда. — И вот что, ты ведь знаешь, где тут можно найти леди Аллиель Кан? Проводи-ка меня к ней.

— Милорд сказал, что вы не будете выходить, леди.

— Пусть тебя это не волнует, — сказала Милда холодно. — Если у милорда будут ко мне вопросы, я на них отвечу.

И девушка не нашла, что возразить. А Милда забавлялась новой ролью. Она леди, приказывает горничным! Интересно и приятно!

Милда застала Аллиель за тем же занятием, за которым покинул ее Эдин: та лежала на кровати, обнимая подушку. Услышав вошедших, она нехотя пошевелилась, подняла голову.

— Миледи, к вам пришли, — виновато доложила горничная.

Она пыталась задержать Милду, объясняя что-то про нездоровье ее леди, но это не помогло, та ее словно не замечала. Впрочем, нет, Милда все услышала, но какое это сейчас имело значение? Уйти ни с чем она все равно не собиралась.

Аллиель удивленно смотрела на гостью в алом платье новобрачной.

— Меня зовут леди Лаленси, — представилась Милда.

— Здравствуйте, леди Лаленси, — Аллиель оттолкнула подушку и села на кровати, постаралась выпрямиться. — Прошу меня простить, я…

— Ничего, — Мила оглянулась на горничную, — ты иди, девочка, а? Мы тут поговорим.

Но горничная дождалась, пока Аллиель махнула рукой, отпуская ее.

Милда медленно подходила, не сводя глаз с девушки на кровати.

— Знаешь, кем ты мне казалась все эти годы? Глупой куклой с красивой разрисованной головкой, которая не стоит ничего того, что ей досталось просто так. Но теперь признаю, что если ты и кукла, то миленькая, во всяком случае.

Милда не испытывала ровно никакого почтения к девчонке, которая вздумала тут истерить полдня, валяясь на кровати, какая бы ни была причина. Никто ведь не умер, верно? Только подобное могло быть извинением. А сказать графской дочке такие слова давно хотелось, кто же знал, что случай представится. Может, это и неправильно, ну да ладно.

— Леди Лаленси?.. — глаза Аллиель распахнулись на пол-лица.

Они никак не могла ожидать подобного.

— Да не такая уж я леди, — со смешком призналась Милда. — Я сестра Эдина. Мы когда-то уже встречались, не помнишь? — она без лишнего стеснения присела на край кровати рядом с Аллиель.

— Сестра Эдина Вентсивера? — с возрастающим удивлением повторила та, во все глаза разглядывая гостью. — Э… Он никогда не говорил ни о какой сестре.

— Мой отец — маркграф Сарталь. Я вчера вышла замуж.

— А… вот как? — встрепенулась Аллиель. — Но я понятия не имела, что дочь маркграфа — сестра Эдина. Ты и правда его сестра? — Аллиель тоже легко отбросила в сторону церемонии.

— Ну да. У нас одна мать, а отцы разные. Эдин своего не знает. Но он мой брат, и я пришла спросить — зачем ты мучаешь его? Зачем морочишь ему голову? И какая тебя муха укусила сегодня?