Полуденный бес - Павел Басинский

Рядом с ним стоял Василий.

– Здесь не бывает ночей, – просто объяснил он. – Только солнце зайдет, тут же встает. Мы уже привыкли.

– Когда же вы спите? – спросил Соколов.

– Зачем душе спать? – ответил Половинкин. – Душе это вредно.

– Что же мне теперь делать?

– Пошли домой, – сказал Половинкин. – Откладывается твоя Ночь. На неопределенный срок откладывается.

– Зачем?

Половинкин укоризненно покачал головой, вдруг напомнив ему Прасковью.

– Ну не дурак ли ты упрямый после этого, Максим? ПОТОМУ ЧТО ТЕБЯ БОГ ЛЮБИТ! ЖАЛЕЕТ! ВРЕМЯ ТЕБЕ ОПОМНИТЬСЯ ДАЕТ!

Соколов молчал.

– Пошли, что ли…

– Ты иди, Василёк, – прошептал Максим. – Я немного посижу.

И Василий ушел.

А Соколов, едва его друг скрылся, упал в мокрую от росы прибрежную траву и стал кататься по ней, не сдерживая рвущийся изнутри крик:

– ПРОСТИ МЕНЯ, ГОСПОДИ! БЛАГОДАРЮ ТЕБЯ ЗА ЩЕДРОСТЬ ТВОЮ! СПАСИ И СОХРАНИ, ГОСПОДИ! ПОМИЛУЙ МЕНЯ, ГРЕШНОГО! НЕ ПОКИДАЙ МЕНЯ ОДНОГО В НОЧИ!

Потом встал и молвил тихо:

– Ангел Божий, Хранитель мой Святый, моли Бога о мне!

И прибавил, глядя в пламенеющее небо:

– Молись, Шамиль! Крепче молись за своего лейтенанта!

Он повернулся и пошел к своим родителям. Навсегда. Потому что знал: как бы ни повернулась их судьба, но только быть им навеки вместе.

В этот миг в городской клинической больнице от ножевого ранения в грудь, не приходя в сознание, скончался Максим Максимович Соколов.

Лев Сергеевич Барский сидел один в двухместном купе поезда дальнего следования, возвращаясь из провинциального турне . И хотя, строго говоря, эту трехдневную поездку с лекциями турне можно было назвать с большой натяжкой, поскольку посетил Лев Сергеевич один-единственный областной центр, ему нравилось это слово: «турне» .

Барский читал лекции в областном университете и местной элитной школе. Молодежь, как обычно, принимала его на ура. Он знал, чем поразить ее воображение, ее неудовлетворенные амбиции. Знал, как поднять на смех, а потом опустить тех, кто пытались его «срезать» – мол, знаем мы вас, московских штучек, а вот ответь-ка ты нам на один каверзный вопросец! Такие персонажи были в любой провинциальной аудитории, но после искрометных ответов Барского они краснели, зеленели и уходили посрамленными либо молчали до конца выступления профессора.

Одну короткую, но блистательную пресс-конференцию в редакции областной газеты Лев Сергеевич провел на высоком идейно-художественном уровне , как он любил шутить. После чего немедленно выпил с местными газетчиками – не чинясь, запросто выпил. Потом были встречи менее приятные, однако размер гонорара зависел именно от них.

Обком партии… О, эти вассальные морды! Как они торжествовали, что правильно оценили ситуацию, сложившуюся 19–21 августа, и сделали выбор в пользу Ельцина! Как сияли их морды, словно это они выиграли революцию и преподнесли ее Ельцину на блюдечке, а теперь ждут ответных милостей…

Самое печальное, что и дождутся.

В последний день они, как водится, организовали шашлычок . На природе, на берегу великой русской реки . Со стерлядкой, которая исчезла из Волги еще во время советской власти, как бы в знак политического протеста, но теперь вернулась – ха-ха! – это не случайно, не так ли, Лев Сергеевич?

Выпьем за умную стерлядь! Ура!

Кстати (ужасно кстати!), как поживает Дмитрий Леонидыч? После всего перенесенного в эти героические дни ему необходим серьезный отдых, как считаете, Лев Сергеевич, а? Так вы уж имейте в виду, у нас пансионат вполне европейского уровня. И для Дмитрия Леонидыча там персонально всегда готов и стол, как говорится, и дом. С вышколенными горничными и настоящей русской кухней. Приезжайте вместе с ним!

Выпьем за русское гостеприимство! Ура!

О-о, нет, Лев Сергеевич, позвольте нам вам не позволить! За хозяев будем пить потом, а сейчас выпьем за нашего уважаемого гостя! За его уважаемых родителей!

Господа, мы же с вами не на Кавказе!

Ха-ха! Не на Кавказе! Как это остроумно!

За его уважаемых друзей! Выпьем за Бориса Николаевича Ельцина, господа! Выпьем за него стоя! При чем тут Сталин? Вы меня, Сан Саныч, за язык, пожалуйста, не ловите, вам вообще никто слова не давал… Лев Сергеевич, дорогой вы наш! Надеюсь, вы не видите в моем предложении выпить стоя рецидив тоталитарного мы́шления? Или мышле́ния, как правильно, господа?

Выпьем!

Выпьем!

Выпьем!

Барский умел пить не пьянея. Его знакомый, медицинское светило, объяснял это хорошей работой печени, предупреждая, впрочем, что возможности ее не безграничны. Но Барский предпочитал думать, что все зависит от особой силы духа и расположенности ума к живейшему восприятию жизненных впечатлений. Алкоголь, считал Лев Барский, у отдельных, избранных натур не подменяет мир, а расширяет его, делает ярче, выпуклее, осмысленнее. И – комичнее…

Вот и на берегу великой русской реки он очень много пил, но при этом не терял головы, запасаясь жизненными впечатлениями, которые прихотливо сплетались в голове с известными литературными образами.

Вот первый секретарь обкома… Бывшего уже обкома. Типичный Сквозник-Дмухановский! Даже грима не надо. Стрижка ежиком. Голова как из дерева высеченная. Натянул, старый дурак, рыбацкие бродни по самые плечи и пошел с рыбаками самолично проверять сети. Мужик! Демократ! Впрочем, неглуп… Понимает, что при новых порядках на губернаторское место он не потянет, и мечтает его как можно выгоднее продать. Наверняка жена с дочками (у таких обычно дочки) подбивают его перебраться в Москву на тихую министерскую должность. Ему страсть как не хочется в Москву, но и оставаться здесь без сана нельзя! Здесь под ним давно земля горит и многие его крови жаждут.

А вот областной советник по культуре и образованию Ягодкин. Типичный Артемий Филиппович Земляника, попечитель богоугодных заведений. Толстый, подвижный, до неприличия угодливый. Ладони у него потные. Наверняка похотливый. Интересно, сколько абитуриенток местного университета перебывали в самых причудливых позах на диване в его кабинете? Сколько актрисулечек областного драмтеатра и певичек из городской филармонии удовлетворяли его нехитрые сексуальные фантазии? По должности приставленный к Барскому, он обслуживал его с особым рвением. Следовательно, имел к нему личный интерес. Вот сейчас он попросит…

– Лев Сергеевич, у меня к вам небольшое личное дельце.

– Валяйте!

– Дочь перешла в десятый класс. Вот думаем о поступлении в вуз.