Святилище - Кейт Мосс

— Давай больше не ссориться, — всхлипнула Леони. — Я не могу, когда мы с тобой не друзья.

— И я тоже, — признал он, вытаскивая из кармана платок и подавая сестре.

Леони вытерла заплаканные щеки, потом высморкала нос.

— Как неизящно, — рассмеялся брат. — Маман была бы тобой недовольна. А что, ты уже позавтракала?

Леони кивнула.

— Ну а я еще нет. Составишь мне компанию?

Весь день Леони держалась поближе к брату, забыв на время о Викторе Константе. На время все ее мысли и сердце обратились к Домейн-де-ла-Кад и к тем, кого приютил этот дом.

До конца недели Изольда не вставала с постели. Она была еще слаба и легко утомлялась, но днем Леони читала ей вслух, и на лицо больной постепенно возвращались краски. Анатоль вместо нее занялся делами поместья и даже сидел у нее в комнате по вечерам. Если слуг и удивляла такая фамильярность, Леони не слышала, чтобы кто-нибудь высказывался на этот счет.

Несколько раз Леони ловила на себе взгляд брата, как будто тот собирался ей что-то сказать. Но стоило ей спросить, в чем дело, он с улыбкой отнекивался и снова возвращался к тому, чем был занят.

К вечеру воскресенья к Изольде вернулся аппетит, так что поднос с ужином отнесли к ней в комнату. Леони с радостью видела, что тетя уже не выглядит такой худой, осунувшейся и изможденной. На самом деле в некоторых отношениях она выглядела даже лучше прежнего. Кожа ее словно светилась, а в глазах появился блеск. Леони знала, что брат тоже это заметил. Он бродил вокруг дома, насвистывая, и у него явно полегчало на душе.

На половине слуг главной темой разговоров было наводнение в Каркассоне. С утра пятницы до вечера воскресенья над городом и окрестностями одна за другой прошли чередой грозы. Связь между селениями нарушилась, а некоторые местечки оказались совершенно отрезаны от большого мира. Ренн-ле-Бен и Кийяну тоже досталось, но не больше, чем в обычный осенний сезон бурь.

К вечеру понедельника вести о катастрофе, поразившей Каркассон, дошли до Домейн-де-ла-Кад. После трех дней непрерывных ливней, обрушившихся на равнину сильнее, чем на взгорья, утром в воскресенье река Од вышла из берегов, затопив Бастиду и низинные районы города. Первые известия доносили, что кварталы Триваль и Барбакан целиком залиты водой. Старый мост, связывавший средневековый город с Бастидой, тоже накрыло водой, но пройти по нему было можно. В саду при госпитале по колено стояла черная вода. Несколько других зданий на левом берегу снесло течением. Выше по реке, у плотины Пайшеру, вздувшаяся река подмыла и вывернула из земли целые деревья.

Леони с нарастающим беспокойством выслушивала известия. Она опасалась за благополучие мсье Константа. Не было никаких оснований предполагать, что с ним что-то случилось, и все же тревога немилосердно терзала ее. Еще тяжелее становилось оттого, что нельзя было признаться Анатолю, что ей знакомы пострадавшие кварталы и что у нее особый интерес к происходящему.

Леони упрекала себя. Она прекрасно знала, как нелепо испытывать столь сильные чувства к человеку, в обществе которого провела меньше часа. Однако мсье Констант прочно занял место в ее романтичной душе, и она не в силах была отделаться от мыслей о нем. И вот, как в начале октября она, сидя у окна, ждала письма из Парижа, от матери, так теперь гадала, не лежит ли в почтовой конторе Ренн-ле-Бен невостребованное письмо из Каркассона.

Вопрос был в том, как ей выбраться в город? Едва ли можно было доверить столь деликатное дело кому-то из слуг, даже дружелюбному Паскалю или милой Мариете. Была и другая забота — если хозяин отеля не доставил письмо к назначенному времени на площадь Гамбетты, а концерт не отменили, то мсье Констант — несомненно, человек принципов — наверняка счел связь оборванной.

Мысль, что он не знает, где ее искать, или что он счел ее дурно воспитанной, когда она не явилась на назначенное свидание, постоянно вертелась у нее в голове.

Случай ей выдался три дня спустя. В среду вечером Изольда настолько оправилась, что смогла поужинать с Анатолем и Леони в столовой. Ела она мало. Вернее, перепробовала много блюд, но все, казалось, было ей не по вкусу. Даже кофе, купленный Леони ей в подарок в Каркассоне, пить не стала.

Анатоль суетился вокруг нее, пытался угодить, но преуспел только в том, что уговорил съесть кусочек белого хлеба с маслом и капелькой меда.

— Ну, хоть что-нибудь? Скажи, чего тебе хочется, из-под земли достану!

Изольда улыбнулась.

— У всего как будто странный привкус.

— Тебе надо питаться, — твердо заявил он. — Ты должна восстановить силы, и…

Он осекся. Леони заметила, как они переглянулись, и в который раз задумалась, что же он хотел сказать.

— Могу завтра спуститься в Ренн-ле-Бен и купить, чего тебе захочется, — продолжал Анатоль.

Леони вдруг осенило:

— Я могу сходить, — предложила она, стараясь, чтобы голос звучал непринужденно. — Чем отрывать тебя, Анатоль, я бы сама с удовольствием прогулялась в город. — Она обратилась к Изольде: — Я хорошо знаю твои вкусы, тетя. А если пролетка завтра свободна, Паскаль бы меня отвез, — помолчав, она добавила: — Я бы привезла имбирного сахара из магазина Боске.

К радости Леони, в глазах Изольды блеснул интерес.

— Признаться, от этого я бы не отказалась, — кивнула она.

— И еще, пожалуй, — добавила Леони, поспешно перебирая в уме любимые лакомства Изольды, — я бы зашла в кондитерскую и купила коробочку «иезуитов».

Сама Леони терпеть не могла липкие жирные кремовые пирожные, но помнила, что Изольда иногда позволяла себе побаловаться ими.

— Пожалуй, сейчас они для меня тяжеловаты, — улыбнулась та, — а вот немножко перечного печенья — как раз то, что надо.

Анатоль улыбнулся ей и кивнул.

— Вот и хорошо. Договорились. — Он накрыл ладонью маленькую ладошку Леони. — Я с удовольствием съезжу с тобой, малышка, только скажи.

— Нет, не надо. Для меня это будет приключение. А у тебя, конечно, и здесь найдется чем заняться.

Анатоль бросил взгляд на Изольду.

— Верно, — признал он. — Ну, если ты уверена, Леони…

— Вполне уверена, — мгновенно отозвалась она. — Выеду в десять утра, чтобы не спеша успеть назад к полднику. Я составлю список.

— Как ты добра, что идешь на такие хлопоты ради меня, — сказала Изольда.

— Это и ради меня, — искренне ответила Леони.

Она добилась своего. Если только ей удастся заглянуть на почту так, чтобы Паскаль не заметил, то она будет знать наверняка, утратил к ней интерес мсье Констант или нет. Как бы там ни было, но знать наверняка лучше.

Вечером, оставшись одна, Леони размечталась о том, как возьмет в руки его письмо. Что окажется в этом любовном письме, какие чувства в нем выразятся?