Рассекреченное королевство. Испытание - Ровенна Миллер

– Порт – в руках вражеской армии. И как долго, по вашему мнению, осталось до полной осады? Армия роялистов стягивает силы на юге. Ваше положение довольно шаткое.

Нико отказался признать ее правоту, как работающий в порту грузчик отказывается признавать, что груженная доверху телега слишком тяжела для него, однако мигом смекнул, какую выгоду тут можно извлечь.

– И вы думаете, что сможете обеспечить нас флотом? Пушками?

– Я не думаю, я знаю – смогу.

– Хорошо, – кивнул Нико. – Отправляйтесь в Квайсет.

Я ждала продолжения, но все молчали.

– Я поеду с Альбой, – прервала я молчание.

– Ты-то ей там зачем? Да и фенианцам ты ни к чему – их влечет только к монастырским сундукам с золотом.

– Софи – что-то вроде национальной героини в Квайсете и Фене. Мне нужно, чтобы она улыбалась, приветственно махала и играла свою роль.

Отговорка, конечно, слабая и надуманная, но уж какая есть.

– Боюсь, я не особо преуспею в этой роли, – подпела я Альбе.

Нико пристально глядел на меня, словно оценивая меня заново, словно меняя свое представление обо мне.

– Что ж, в Средизимье ты оказалась не такой уж бесполезной для нас. Правда, пришлось тебя поуговаривать, но теперь-то ты согласна, что мы были правы, а?

Я глубоко вздохнула: запах паленого дерева и тлена обжег мои ноздри.

– Как ты и предсказывала, все окончилось кровавой баней, – равнодушно пожал плечами Нико.

– Я не утверждала, что вы правы, – возразила я. – Я лишь говорила, что оправдываются твои пророчества, но я никогда не соглашалась с твоими методами ведения войны и твоими моральными принципами.

– Моральные принципы! – Нико щелкнул ногтем по свернутой карте. – В этом ты права – когда мои товарищи гибнут на улицах, сражаясь с наплевавшими на закон дворянами, вопросы морали волнуют меня меньше всего. А что, новоиспеченная белошвейка желает поучить меня этике?

Нико не скрывал своей ненависти ко мне. В его глазах я до сих пор была разряженной в шелка и воротившей нос от эля швеей, когда-то отказавшей ему в помощи. У него имелись все основания не питать ко мне добрых чувств: многие его друзья сложили головы в вихре гражданской войны, я же вышла из горнила революции живой и невредимой. Бедный Нико, с жалостью подумала я.

– Я управляю светом и тьмой, уравновешивающим нашу Вселенную. Так что да, у меня есть моральные нормы, которым я следую.

Но следую ли я им до сих пор – вот в чем вопрос. Разве не использую я свое искусство в политических целях на потребу Кристосу и Нико?

– Вот это то, что нам нужно, – с внезапной теплотой произнес Нико. – Твоя подруга… она права – как долго еще мы продержимся? Если… то есть когда роялисты бросят на нас свою армию, нас зажмут здесь, как мышей в мышеловке. И это после того, как мы неделями, месяцами держали этот город! Мы до сих пор его держим, но роялисты не дают нам ни дня роздыху. Возможно, они мечтают ослабить нас и нанести окончательный удар.

У меня екнуло сердце. Я не хотела посвящать Нико в наши планы. Я не доверяла ему, я боялась, что, узнав правду, он совершит какой-нибудь отчаянный поступок.

– Клянусь, мы с Альбой обеспечим вас всем необходимым, – заверила его я.

– Нет, не пойдет. Лучше ты останешься здесь и нашлешь проклятие на наших врагов.

– Проклятие? – задохнулась я. – Нико, ты снова за старое? Я…

– К черту твои этические нормы! – Он треснул ладонью по столу. – Брось талдычить про них, они смехотворны! Теперь, когда мы глядим в лицо смерти, когда делу всей нашей жизни грозит уничтожение, не время рассуждать о морали!

– Я не могу! – закричала я. – Не могу взмахнуть рукой и наслать на них проклятие. Или ты надеешься, что я прокляну тюки с одеждой, вручу их им, а они станут ее носить?

– Нет, это же глупо, но…

– Но только на это я и способна. Ты хоть понимаешь, сколько сил и знаний ушло у Пьорда, чтобы подготовить ту дворцовую аферу с проклятием шали? Проклятие само по себе было лишь малым звеном. Самое большее, что я могу для тебя сделать, – это поехать вместе с састрой-сет Альбой.

– Ты поедешь тогда, когда я позволю тебе поехать! – завопил Нико.

– Не тебе приказывать мне, когда мне приходить и когда уезжать, – огрызнулась я.

– Здесь – мне. Может, кто-то из Красных колпаков и считает тебя легендой, но для большинства из них ты – предательница. Ты бросила нас, когда мы нуждались в тебе больше всего, ты сбежала в спасительный Сераф со своим любовником.

– Все было совсем не так!

– Знаю! – проорал Нико. – Я повелеваю армией, но не слухами. Они живут собственной жизнью и плевать хотели на мои приказы. – Он перевел дух. – Если у меня и были какие-то сомнения, ты не оставила от них и камня на камне. И все же тебе не стоило возвращаться. А потому, ради твоей и нашей безопасности, ты не уедешь отсюда, пока я не разрешу.

– Так разреши же скорее, я не могу долго ждать! – потребовала я.

Везде сопровождая принца, я кое-чему научилась – уверенный и властный тон порой творит чудеса и при этом ничего тебе не стоит.

– А придется, – горько усмехнулся он, вновь став неприступным и бесчувственным. – А до тех пор… потрудись на благо армии, докажи, что не сбежала тогда при первых признаках опасности.

Нико заколошматил в дверь, и на пороге возник мальчишка в красном колпаке.

– Отведи-ка ее в цейхгауз, пусть взглянет на наши мастерские… А вы, сестра, – обернулся он к Альбе, – можете ехать дальше.

– Без Софи я никуда не поеду, – отозвалась она.

Мальчик, поджидая меня, в нетерпении мялся у двери.

– Тогда оставайтесь с ней, – в сердцах плюнул Нико. – Ох уж эти женщины! Упрямицы почище ослиц!

Город, казалось, вымер. Мы шли за своим провожатым, мальчишкой по имени Фидж, мимо Площади фонтанов, мимо витрин заброшенных магазинов. Все эти магазины когда-то обслуживали великосветских вельмож и титулованных дворян, а где-то между ними притаился и мой магазинчик. Алиса и Эмми наверняка покинули его, как покинули свои заведения прочие владельцы. А вот и офис Лорда Монет, где я столько времени провела в бесконечных очередях. Теперь в нем разбили полевой госпиталь, и я подумала с мимолетной радостью, сравнимой с маленькой, отыгранной у войны победой, что лучшего предназначения для него сложно было и придумать в этом пораженном разрухой городе.

– Здесь велись самые ожесточенные бои, – рассказывал Фидж, когда мы миновали Площадь фонтанов. – Каменный замок хорошо охранялся, и его гарнизон защищался отчаянно. Нам никак не удавалось застать их врасплох, они все время были начеку, но один из наших пробрался внутрь и открыл дверь, ведущую из тоннеля на Речную улицу.