Тайна императорской канцелярии - Александр Косарев

– Так как же он попал сюда? – кивнул Михаил в сторону почти скрывшегося за лесом Местечка. – Не случайно же?

– Наверняка. Может быть, так случилось, что наш Мартэн, прекрасно знавший основные европейские языки, сделал на новом поприще неплохую карьеру. И к концу войны его за усердие выдвинули, например, в начальники и поручили работать с другими пленными, которые попадали к нам в страну уже сотнями и тысячами. Думаю, именно он и подсказал, где разместить сборный лагерь для иностранцев. Место уединенное, глухое, охранять его было удобно. Наши НКВД-шники ничего подозрительного в его предложении не усмотрели. Место для лагеря выглядело не хуже любого другого, к тому же немцы уже выстроили здесь кое-какие помещения.

– Тогда почему он не вытащил золото раньше? Он же жил буквально в трехстах метрах от него!

– Видимо, не мог. Не только он смотрел за другими: за ним самим, я уверен, тоже наблюдали. А может, он наткнулся на ту же проблему, что и мы.

– В смысле?

– Камень с отметиной! Вернее, его отсутствие. Быть может, камня на нужном месте не было уже тогда?! А раз нет камня – основной приметы, – то было непонятно, где копать. Это мы такие головастые попались, что сообразили. Хотя… вполне могло быть и сто иных препятствий. Война, потом разруха. Бог знает, как могла сложиться его судьба. Ясно одно, Мартэн остался здесь, женился и теми знаниями о кладе, которыми владел сам, поделился с подросшим сыном. И наверняка предупредил, что поскольку еще несколько его родственников владеют информацией о старинном тайнике, возможно появление конкурентов.

– Теперь понятно, – подхватил Михаил, – почему Карабасыч с такой готовностью селил к себе туристов. Видимо, надеялся, что кто-то из них приехал на озеро вовсе не рыбу ловить, а по семейному преданию работать. А Сандрин, значитца, быстрее нас с тобой связала «А» и «Б». Как только ты ей сказал про отчество в паспорте, она мигом решилась на разговор с нашим хозяином.

– Договорились они, когда сливы собирали, – предположил я, – самое подходящее время. Вроде и на виду у всех, а о чем говорят – не слышно. Рассчитали они все идеально. Вот только гранату твою не предусмотрели, иначе…

– А-а, – взмахнул рукой Воркунов, – так или иначе, все равно наше золотишко пропало.

Не на шутку разошедшийся дождь заставил прибавить шагу, а разговаривать во время быстрой ходьбы не очень удобно. Добравшись до станции, мы вымокли окончательно и, чтобы хоть немного обсушиться, забежали в крохотное кафе рядом с билетной кассой. Поскольку стульев в забегаловке не было, мы, взяв по стакану горячего чая, устроились в дальнем от барной стойки углу.

– И ведь ни одной машины на улице нет, – заметил я, выглядывая в окно.

– К поезду наверняка подъедут, – взглянул на часы Михаил. – Минут через тридцать кто-нибудь появится.

– Как ты думаешь, – затронул я болезненную тему, – выжил кто-нибудь в «казанке» после взрыва?

– Черт его знает! – явственно задрожавшим голосом отозвался он. – По идее, кто-то мог. Во всяком случае, я, хоть и с трудом, но видел, что Сандрин усаживалась прямо на самый нос «казанки», как бы уравновешивая его сильно перегруженную корму. При подводном взрыве ее могло запросто сбросить с лодки. Поэтому у нее шансов спастись больше. А тому, кто сидел сзади, явно досталось по полной программе.

– А к чему ты гранату-то привязал?

– К мотору, больше не к чему было, причем собственным ремнем. Жаль, пропал ремешок, а ведь почти новый был!… Потом колпачок на ручке вывернул и накинул на него петельку с веревочного клубка. И так торопился, что сам клубок ни за что не зацепил. Вначале опасался, что лодка раньше рванет, но обошлось. Потом боялся, что незакрепленная веревка так и не выдернет чеку. После думал, что граната не сработает, поскольку веревка вроде бы дернулась, а взрыва все нет и нет. Короче, мозги едва не расплавились от перегрузки.

– Слышал, что у немецких гранат фитиль горит очень

– Да? Не знал. И сколько примерно?

– Ну-у, секунд десять, не меньше…

Слова застряли у меня в горле, поскольку дверь кафе отворилась, и в нее вошли двое мрачных мужчин в милицейской форме. Один из них сразу прошел к буфетной стойке, а второй, поправляя на ходу ремень с отвисшей кобурой, направился прямо к нам. Я бросил быстрый взгляд на Михаила. Он, сохраняя самообладание, даже дружелюбно улыбнулся насквозь вымокшему представителю закона. Тот же, не дойдя до нашего столика двух шагов, остановился и, откашлявшись, попросил предъявить документы. Выражение его лица было скорее равнодушно-безразличным, нежели озабоченным, и я почему-то подумал, что он нас проверяет не в связи с какими-то конкретными подозрениями, а так, на всякий случай. Получив наши паспорта, милиционер повернулся к окну и принялся вчитываться в отпечатанную на их страницах информацию. А мы, как ни в чем не бывало, принялись подчеркнуто спокойно допивать чай и доедать не слишком свежие булки.

– На рыбалку приехали, – не отрывая взгляда от наших документов, буркнул милиционер, – или к родственникам?

– Просто попутешествовать, – пояснил Михаил, – а попутно собираем материалы для будущей книги.

– О чем же тут можно писать? – все так же глухо буркнул наш мрачный собеседник. – Особо интересного здесь ничего не было, нет и не предвидится. Кстати, ничего подозрительного сегодня не заметили? – резко повернулся он в нашу сторону.

– Да что же тут может быть подозрительного? – удивленно пожал я плечами. – Вот чаю с приятелем зашли перехватить. Да мы здесь не больше десяти минут и, кроме вас, вообще никого еще не видели.

Грохоча форменными ботинками по бетонному полу, к нам приблизился второй постовой.

– Где столько синяков-то заполучили? – спросил он, приглядевшись к нашим помятым физиономиям. – В пьяной драке, что ли, участвовали?

– Да нет, – смущенно развел я руками, – даже и говорить стыдно. Помогали двум старушкам в Местечках разгружать березовые бревна для топки, да они от воды скользкие такие оказались…

– Мы эту оглоблю-то сдернули с тележки, – воодушевленно подхватил Михаил, – а она ка-а-ак рухнет прямо нам на головы. Еле уцелели!

Милиционеры просияли, и их кирпично-красные лица на минуту потеряли уныло-настороженный вид.

– Да, – философски заметил один из них, возвращая нам паспорта, – с деревом надо аккуратнее работать. А то неровен час – можно и голов лишиться.

Они дружно повернулись и, словно два взъерошенных и мокрых медведя, неторопливо направились к выходу.

– Э-эй, уважаемые, – крикнул им вдогонку Михаил, – а что, собственно, происходит? Не следует ли нам чего-то опасаться?

– Сообщили, что недавно обнаружили4 около озера голую девицу, – слегка обернувшись, бросил через плечо один из милиционеров. – А погода, согласитесь, совсем неподходящая для купания.

– Живую хоть… обнаружили? – поперхнувшись, спросил друг.

– Очень даже, – распахнул милиционер дверь, – обнаружившему ее крепко досталось, когда он вознамерился ей помочь.