Июнь. 1941 год. Запрограммированное поражение - Борис Кавалерчик

15 мая нарком обороны утвердил ведомость распределения вооружения и автомашин округам[88]. Уже на следующий день начальник Генштаба направил в соответствующие округа директивы об исполнении принятого решения к 1 июля 1941 г. Мероприятие следовало «провести таким образом, чтобы не нарушать организационный принцип полка как танковой единицы, имея в виду, что в последующем на вооружение будут поступать танки» [505]. Конечно, это было паллиативное решение, но оно позволяло хоть как-то использовать части, обделенные основной боевой техникой, до ее получения от промышленности.

Рассмотрим подробнее этот вопрос на примере ЗапОВО, в трех мехкорггусах которого планировалось довооружить не менее 11 танковых полков. Округу выделялось 480 орудий и 590 автомашин для их перевозки, в том числе: для 13-го мехкорпуса — 102 орудия (48 76-мм орудий и 54 45-мм ПТП), 160 ручных пулеметов, 48 автомашин «ЗИС» и 74 «ГАЗ». Наименее укомплектованные мехкорпуса должны были получить: 17-й — 168 (96 76-мм орудий и 72 45-мм ПТП), 320 ручных пулеметов, 96 автомашин «ЗИС» и 112 «ГАЗ»; 20-й — 210 (120 76-мм орудий и 90 45-мм ПТП) 400 ручных пулеметов, 120 автомашин «ЗИС» и 140 «ГАЗ»[89][506].

В связи с этим считаем необходимым остановиться на широко известном утверждении бывшего начальника штаба 4-й армии генерала Л.М. Сандалова о 480 152-мм орудиях, якобы собранных в мае 1941 г. на артполигоне юго-западнее Барановичей для формирования десяти артполков РГК [507]. Ни в одном из известных документов ЗапОВО (и фронта) об этом нет никаких упоминаний, как и в мобплане МП-1941. Одинаковое количество стволов — 480 — и у Федоренко, и у Сандалова вряд ли можно объяснить простым совпадением. По нашему мнению, речь шла именно о тех самых 480 пушках, предназначенных для довооружения танковых полков, не имеющих танков, чтобы в случае необходимости их можно было использовать в качестве противотанковых. После принятия решения о довооружении танковых полков поставки орудий калибра 76 и 45 мм в округ пошли нарастающим темпом. Так, только за июнь ЗапОВО получил 117 45-мм противотанковых пушек и ПО 76-мм дивизионных пушек обр. 1902/30 г. А всего число 45-мм и 76-мм дивизионных орудий в округе во втором полугодии увеличилось на 513 штук[90][509].

Л.М. Сандалов мог услышать о выделении округу такого количества орудий, но наверняка не знал плана Генерального штаба, тем более его деталей: кому, сколько, какого калибра и для чего они поставляются, ведь напрямую 4-й армии это не касалось. В это же время в западные пограничные округа продолжались поставки вооружения из внутренних округов и за счет запасов центра, в том числе и орудий крупных калибров. Так, только из Ленинградского военного округа во втором квартале должны были передать в ЗапОВО 40 152-мм гаубиц-пушек (в июне в округ поступило 24 таких орудия), 20 152-мм пушек образца 1910/30 г. (с начала года к 1 июня поступило 33 орудия), 24 122-мм пушки (к 1 июня поступило 36 и в июне еще 12) и 24 107-мм пушек (поступило к 1 июня 42) [510]. Но в данном случае речь шла о нескольких десятках 152-мм орудий, и общее их количество в округе соответствовало боевому составу его артиллерии. Поступающие орудия направлялись адресно — в конкретные полки, на базе которых должны были формироваться согласно схеме развертывания новые артчасти. Их и развозили по адресам немногими тягачами, о чем тоже упоминал Сандалов [511].

Резюмируя вышеизложенное, можно сказать, что реально достигнутая к началу войны боеготовность мехкорпусов далеко не соответствовала важности и объему возложенных на них задач. Первые же бои выявили это в полной мере. Недоукомплектованным, недоученным и вооруженным с бору да с сосенки советским танковым частям и соединениям пришлось с ходу вступить в тяжелейшие бои, не будучи еще готовыми к ним. В результате многочисленные и грозные на бумаге мехкорпуса Красной Армии быстро растаяли в огне приграничных сражений, так и не сумев нанести ощутимого урона противнику.

В целях усиления возможностей по отражению массированных ударов танковых войск противника руководство НКО через Совет Обороны обратилось с письмом в техническое управление Наркомата вооружения по вопросу формирования 20 артиллерийских противотанковых бригад РГК. Созданная комиссия признала это предложение своевременным и целесообразным. Первоначально предлагалось бригады иметь в составе трех полков по три дивизиона в каждом (всего — 36 четырехорудийных батарей). Однако в связи с прекращением производства 45-мм противотанковых пушек обр. 1937 г.[91], комиссия предложила использовать для вооружения бригад 37-мм противотанково-зенитные орудия образца 1940 г.[92]Кроме того, ввиду малой мобильности 76-мм зенитной пушки образца 1931 г. и недостаточного количества 76-мм бронебойных боеприпасов, было предложено заменить их в составе противотанковых бригад 85-мм зенитными орудиями обр. 1939 г. на четырехколесном лафете, обладающими лучшей подвижностью и отработанным в производстве бронебойным выстрелом.

В конце концов, хоть и с большим опозданием, было принято более реалистичное решение. По представлению Генштаба Постановлением ЦК ВКП(б) и СНК СССР № 1112-459сс от 23 апреля 1941 г. к 1 июня разрешалось сформировать 10 противотанковых артиллерийских бригад. Этим же документом был определен состав и вооружение артиллерийской бригады ПТО, которая должна была состоять из управления 2 артиллерийских полков, штабной батареи, минно-саперного и автотранспортного батальонов. Общая численность бригады — 5322 человека[93][512]. К формированию противотанковых бригад РГК в округах приступили немедленно. В ЗапОВО к 10 мая должны были прибыть 231-я и 224-я стрелковые дивизии из МВО и к 15 мая — 201-я сд из СибВО. На их базе за счет матчасти и личного состава шести переформируемых артполков этих дивизий за оставшиеся 15–20 дней планировалось сформировать три противотанковые бригады РГК, численностью по утвержденному штату 5309 человек[94][513].