Глубокая разведка - Владимир Добряков

А что делать, если в следующей Фазе будет что-нибудь еще похлеще этого? Да еще и зверюги какие-нибудь? Конечно, мы будем защищать ребят, и спасать их до конца.

Но если так пойдет и дальше, то конец этот не за горами. Ленка была права: я потом всю жизнь буду казнить себя за то, что потащил их с собой. А что было делать? Бросить их одних в глухой тайге? Или оставить на растерзание отморозкам Герасимова? Дай-то Время, чтобы следующая Фаза, куда мы попадем, оказалась нормальной, пригодной для жизни. Если мы сами не найдем возможности в ближайшее время передохнуть, то дальше и от нас толку будет немного. А про ребят и говорить нечего.

Я не раз видел, как окончательно иссякают силы, и никакая воля к жизни не в состоянии заставить человека сделать еще какую-нибудь сотню шагов, которая может спасти его. И замерзают люди рядом с теплым жильем. И тонут, добравшись до берега, но не имея сил на него подняться. И разжимаются ослабевшие пальцы, двух секунд не дождавшись спасительной руки, и человек падает в пропасть. Все это я видел не раз. К нам, хроноагентам, это не относится. Нас на курсе морально-психологической подготовки специально тренировали бороться до конца, даже тогда, когда бороться уже невозможно. Я хорошо помню, как, истерзанный пытками, я полз по раскаленному песку к роднику, который один только и мог спасти меня. Сил не было, израненное тело бурно протестовало против каждого движения. Больше всего хотелось умереть, чтобы все это наконец закончилось. Но я полз и полз. А вот ребята, это я знаю точно, если нам и в следующей Фазе придется куда-то двигаться на пределе сил и без остановки, на втором или на третьем километре рухнут. И никакие силы в мире не поднимут их. Потому что их собственные силы уже сгорят без остатка.

Но пока они идут. Точнее, тащатся, не отставая от нас. Когда мне самому начинает казаться привлекательным: лечь на дно этой трясины и никуда больше не дергаться, Анатолий громко выдыхает:

— Пришли!

Один за другим вываливаемся мы в переход и падаем на мягкую густую траву. Я еще нахожу в себе силы встать и осмотреться.

Мы находимся на вершине невысокого холма. Вечереет. Кругом, до самого горизонта, однообразная, заросшая травой холмистая степь. Ни дерева, ни кустика. Никаких сооружений тоже не видно. Надо бы установить дежурство… Это — моя последняя мысль перед тем, как я отрубаюсь. Хроноагенты экстра-класса тоже люди. Устают они точно так же. Только приучены подольше дергаться.

Парня в горы тяни — рискни!

Не бросай одного его -

Пусть он в связке в одной с тобой -

Там поймешь, кто такой.

В.С.Высоцкий

Меня будят не только лучи восходящего солнца, бьющие прямо в глаза, но и какое-то дискомфортное, тревожное ощущение чего-то опасного. Осторожно приподнимаюсь на локте.

Так и есть! Меньше чем в метре от крепко спящего Сергея уютно свернулась черно-красная змея. Присматриваюсь. Характерная форма головы указывает, что эта тварь ядовитая. Тихо и осторожно, как умеют только хроноагенты, ниндзя и йоги, протягиваю руку и хватаю змею за шею. Она тут же обвивается вокруг руки и шипит. Но я, сильно сжав пальцы, ломаю ей позвонки и швыряю гадину подальше.

Еще раз оглядываюсь. Вроде бы больше таких опасных соседей поблизости нет.

— Подъем! — командую я. — Хватит отдыхать.

Смотреть на нас жутковато. Все облеплены уже успевшей засохнуть грязью. Эта же грязь у нас в волосах и на лицах. Но ни умыться, ни постирать нечем. Та вода, которую мы несем с собой, только для еды. Придется потерпеть.

После завтрака Анатолий настраивает свою установку. Через пару минут он удрученно свистит:

— Вот это, да! Двести шестьдесят километров! Но зона устойчивая. Есть и поближе, но они весьма нестабильны. Существуют от нескольких секунд до минуты. Что будем делать?

— Выбор у нас небогатый. Пойдем к стабильной зоне. Слава Времени, в этой Фазе можно особо не торопиться, — я еще раз смотрю на состояние нашей команды. — Жаль, что твоя установка не может воду искать. Она нам сейчас крайне необходима.

— Вода — там.

Вир показывает рукой направление чуть в сторону от того, что указал Анатолий. Быстро собираемся и отправляемся в путь. Перед выходом я предупреждаю об осмотрительности. Здесь водятся ядовитые змеи.

В самом деле, пока мы идем три километра до небольшого озера, нам попадается не менее десятка черно-красных «красавиц». Самое интересное, что они не спешат освободить нам дорогу. Непуганые, что ли? Кроме этих змей, мы не видим никаких других живых существ. Ни птиц, ни зверей, ни даже насекомых. Интересно, на кого охотятся эти ядовитые рептилии? Разве что друг на друга?

Вот и озеро. Сбрасываем снаряжение и устремляемся к воде. Наконец-то можно смыть эту грязь! Лена стягивает с себя костюм и трико, заходит по колено в воду и начинает постирушку, абсолютно не задумываясь, какое впечатление произведет ее обнаженная фигура на наших новых товарищей. А Дмитрий с Сергеем и Петр ошарашены. Им явно в диковинку такое поведение женщин.

Когда через минуту к Лене присоединяется и Наташа, Петр только пожимает плечами и тоже раздевается до трусов. Значит, так принято, и ничего особенного в этом нет. Сергей, поколебавшись, присоединяется к нему. Дмитрий же сглатывает слюну и тоже входит в воду. Он не столько стирает комбинезон, сколько пожирает глазами Лену с Наташей. Чувствуется, что их аппетитные формы возбуждают его сверх всякой меры.

Покончив со стиркой, Лена с Наташей раскладывают сырую одежду на траве и возвращаются в воду. Там они долго плещутся, смывая с себя пот и липкую грязь. Лена разочарована. Озеро в самом глубоком месте ей только по грудь. Она не может предаться любимому отдыху.

Выйдя из воды, наши женщины укладываются на берегу. Лена ложится на спину, раскинув не широко ноги и вытянув руки за головой. Наташа следует ее примеру. Это зрелище Дмитрий вынести уже не в состоянии. Он устраивается подальше, так, чтобы за густой травой не видеть этой слишком уж эротической картины.

А я тем временем безуспешно ломаю себе голову, как обеспечить ребят всепогодной одеждой. Видимо, придется ждать, пока нам на пути не попадется такая Фаза, где можно будет это сделать. А пока мы с Леной будем время от времени делиться с ними. Отдавать при необходимости свои комбезы Сергею с Дмитрием, а самим, чтобы не щеголять по морозу в сертановых трико, одеваться в цивильную одежду. Лена несет с собой голубой кожаный костюм, а я — брюки, рубашку и свитер. Терморегуляцией собственных организмов мы с ней владеем, так что насмерть не замерзнем.

Одежда подсыхает, мы одеваемся и трогаемся в дальнейший путь. На этот раз мы идем не спеша. Нас ничто не подгоняет: ни мороз с ветром, ни топкая грязь. Поэтому ничто не мешает нам разговаривать на ходу и на привалах, а особенно по вечерам, когда мы устраиваемся на ночлег. Как правило, это не лекции, а диалоги, ответы на вопросы. Но некоторые ответы приходится сопровождать подробными объяснениями. Сергея в первую очередь интересует: