Мертвая земля - К. Дж. Сэнсом

– Весьма предвзятое заключение, – шепнул я Изабелле.

– Значит, мы проиграли, сэр?

– Все теперь зависит от них, – сказал я, указав взглядом на присяжных.

Судья Рейнберд покинул зал суда; все встали и склонили голову в поклоне. Очевидно, прочие дела Катчету предстояло рассматривать в одиночестве. Тюремщик, подойдя к стоявшему за деревянной перегородкой Болейну, отвел его на скамью подсудимых. Два других тюремщика ввели в зал с полдюжины арестантов, грязных и оборванных. Все они опустились на скамью рядом с Болейном. Одна из них, девушка лет двадцати, со спутанными длинными волосами, беспрестанно кашляла. Зрители поглядывали на нее с некоторой опаской; всякий присутствующий в зале рисковал подцепить тюремную лихорадку, которой страдали многие заключенные. Родственники обвиняемых, в большинстве своем бедно одетые горожане, ерзали на местах. Катчет поднес к носу ароматический шарик, помогающий уберечься от заразы.

– «Король против Флетчера», – возвестил пристав. – Дело о краже шести буханок хлеба.

Со скамьи поднялся ужасающе худой старик. Его сотрясала мелкая дрожь. Украденный хлеб стоил больше нежели шиллинг, а это означало, что преступление карается смертной казнью. Катчет вперил суровый взгляд в обвиняемого.

– Уйдем отсюда, – шепнул я Изабелле.

Она поднялась со скамьи; за нами последовали Чаури, Скамблер, его тетушка, Николас и Тоби. Выйдя в вестибюль, я увидел бабушку близнецов, старую Джейн Рейнольдс. Она сидела на скамье, сложив на коленях забинтованные руки; белые повязки ярко выделялись на фоне черного платья. По словам Пэрри, у Эдит тоже были распухшие перекрученные суставы, припомнил я, – возможно, болезнь передавалась по наследству. Лицо Джейн, обрамленное черным чепцом, казалось восковым; взгляд остекленевших глаз был устремлен в пространство. Любопытно, подумал я, что эта женщина имела в виду, когда в зале суда повторяла сквозь рыдания: «О моя бедная Эдит, упокой Господь ее душу! Ну что бы ей родиться мальчиком! Насколько все тогда было бы проще!»

Мы отыскали свободную скамью и уселись.

– Дела у нас не слишком хороши, да, сэр? – дрожащим голосом спросила Изабелла.

– Ну, так мы скажем не ранее, чем присяжные вынесут вердикт «виновен вне всяких сомнений». Я все-таки надеюсь, что история с ключом заронила в их души сомнения. Хотя, надо признаться, я рассчитывал, что нам удастся расколоть близнецов.

Чаури смотрел на Изабеллу со странным выражением, в котором сострадание смешивалось с вожделением.

– Я слыхал, если обвиняемому угрожает виселица, присяжные хватаются за любую возможность признать его невиновным, – заметил он, повернувшись ко мне.

– За исключением тех случаев, когда они предубеждены против него, – пробурчал Тоби. – Увы, среди присяжных я заметил нескольких норфолкских дворян.

На лице Изабеллы мелькнул ужас. Я нахмурился и метнул в Локвуда сердитый взгляд, давая понять, что заводить подобный разговор вряд ли уместно.

– Вот невежа, – довольно громко пробормотал себе под нос Николас.

Скамблер с виноватым видом приблизился ко мне:

– Я только все испортил, да, сэр? Опять свалял дурака.

– Да уж, надо же до такого додуматься – затянуть перед судьями какую-то глупую песню! – сокрушенно покачала головой его тетушка.

– Со мной всегда так, – вздохнул Грязнуля. – Хочу сделать как лучше, но все порчу.

– Это потому, что в голове у тебя ветер, а слушать старших ты не желаешь, – убежденно изрекла тетя Хильда. – От этого все твои беды.

– Неправда, – возразил я. – Саймон очень толково дал показания относительно драки и пропавшего ключа. Всем было ясно, что он не кривит душой.

К сожалению, странности его поведения сыграли на руку близнецам, вздохнул я про себя. Наверняка присяжные решили, что этот чудаковатый подросток способен проглядеть ключ у себя под носом. Но об этом я счел за благо умолчать.

Дверь распахнулась, пропуская Гэвина Рейнольдса, за которым следовали его внуки.

– Вставай, Джейн, мы идем домой, – сказал он, подходя к жене. – Я договорился, что нам сообщат о вердикте, который вынесут присяжные.

Джейн безропотно поднялась. Проходя мимо, старик обжег меня взглядом, однако не сказал ни слова. Близнецы замешкались, с издевкой посматривая на Скамблера. Николас, придав лицу грозное выражение, сделал несколько шагов по направлению к ним. Барнабас ухмыльнулся и медленно провел пальцем по своей шее.

Около часа мы провели в тревожном ожидании. Я был отнюдь не прочь обсудить подробности заседания с Николасом и Тоби, но присутствие Изабеллы не позволяло мне сделать это. Чаури пытался развлечь ее разговорами о хозяйстве и будущем урожае, которому угрожала засуха. Но вот дверь отворилась, и перед нами предстал Барак.

– Мне нужно спешить, – сказал он. – Хотел только сообщить вам, что присяжные удалились для вынесения вердиктов. Как прошло слушание?

– Мы сделали все, что в наших силах, – осторожно ответил я.

Чаури, от которого не ускользнул печальный смысл моих слов, сочувственно посмотрел на Изабеллу. Она в испуге глядела на Барака.

– Это мой друг, – успокоительно заметил я.

– Я думала, заседание закончится гораздо быстрее, – прошептала Изабелла. – Ведь им надо было рассмотреть еще несколько дел.

– Делу вашего мужа уделили больше времени, чем обычно, потому что оно… – я запнулся, подыскивая подходящее слово, – чрезвычайно запутанное.

По правде говоря, я полагал, что делу Болейна уделили столько внимания по иной причине: оно относилось к числу скандальных событий, способных получить широкую огласку.

– Думаю, присяжные не станут медлить, – заметил Джек. – Судьи знают, как заставить их принять решение побыстрее. Подавать в комнату присяжных еду и питье категорически запрещено, так что до тех пор, пока вердикты не будут вынесены, им придется страдать от голода и жажды.

– Значит, вердикт вынесут совсем скоро. Спасибо, что сообщили нам об этом, – слабо улыбнулась Изабелла.

Барак поклонился и скрылся вновь.

Прошло еще томительных полчаса, прежде чем пристав пригласил нас в зад суда. Вставая, Изабелла пошатнулась, так что Чаури пришлось поддержать ее под локоть.

Войдя, мы увидели, что присяжные уже заняли места на своей скамье. Болейн, бледный как полотно, сидел рядом с другими обвиняемыми. Зрители бросали на него любопытные взгляды; два молодых человека, что-то оживленно строчившие во время слушания дела, держали перья наготове. Обведя зал глазами, я увидел Саутвелла и Фловердью, сидевших рядом.

Катчет ударил по столу молотком и повернулся к присяжным:

– Первое дело, «Король против Джона Болейна». Старшина, к какому решению вы пришли? Виновен или нет подсудимый?