Школа Бессмертного - Алексей Владимирович Ларин

– Ладно, – князь приподнялся, снял штаны, рубашку и забрался под одеяло. – Подумаем ещё. Посмотрим, как Соловей справится, обсудим с Марьей…

Ольга взмахнула рукой, погасив свет, и решительно прижалась к нему грудью.

– Хватит! – прошептала она. – Хватит думать о делах. Завтра подумаешь. Подумай сейчас обо мне.

* * *

К вечеру Соловей переправил на галеры большую часть команды и провианта. Сам он оставался на берегу, распоряжаясь закупкой и отправкой, а командовать приёмкой отправил на галеры Финиста, Кудеяра и Сойку. Финист распоряжался на флагманском «Солнце юга», Кудеяр – на «Разящей длани», а Сойка – на «Грозе морей».

Он торопил с погрузкой как мог. Хорошо, что Марья снабдила его деньгами, это ускоряло процесс. Он нанимал не торгуясь грузчиков и перевозчиков; скупал не глядя кур, коз, бочки с пресной водой, мешки с зерном, пшеном, гречкой, горохом, связки копчёного мяса и рыбы, кадушки с мёдом, яблоками, калиной, квашеной капустой, солёными огурцами и грибами. Выбив специальное разрешение у Финиста, пополнил запас оружия и боеприпасов.

К полуночи погрузка была закончена. С последней лодкой и шестью бочками пороха Соловей отплыл к «Солнцу юга». Чёрная громадина с золотыми буквами на корме и борту выдвинулась на него из темноты ночи, ряды вёсел угрожающе покачивались над головой.

– Осторожней! – рявкнул Соловей, когда чальщик брякнул лодку о борт галеры. – На воздух взлететь хочешь?!

Сверху свесилось несколько голов, ему кинули погрузочную сетку. Соловей самолично перекладывал, натужившись, бочки в сетку, смотрел, как плавно и осторожно, в отличие от прочего груза, их поднимают на борт.

Проводив взглядом последнюю бочку, Соловей рассчитался с гребцами, быстро залез по верёвочной лестнице на борт, осмотрелся. Гребной и старпом ждали распоряжений. На юте рядом с Финистом стояла Сойка и радостно махала рукой.

Это ему не понравилось.

– Я тебя отпускал? – недовольно крикнул он. – Кто тебе разрешил перебраться?

– Да ладно, Соловей! – не обижаясь, крикнула она в ответ. – Погрузка закончена, дальше сами справятся.

Он сердито отвернулся. Формально Сойку на «Грозу» он отправил и впрямь только на погрузку, но так надеялся, что она не успеет вернуться до отплытия и останется там на весь поход. Напрасно.

– По местам! – гаркнул Соловей. – Поднять якоря. Вёсла в воду. Лево руля. Сигнальные на мачтах, приготовиться. Курс – выход из лагуны. Потом – на юго-запад. Порядок следования – «Солнце юга», «Разящая длань», «Гроза морей». Отплываем!

Заскрипели шлюзы, задребезжали тяжёлые якорные цепи. По команде гребного ударили по воде вёсла нижних рядов, потом средних и последними опустились верхние. Тяжёлая махина медленно развернулась кормой к городу и под согласные «И-и-и – раз! И-и-и – два!» тронулась к выходу из лагуны.

Соловей взбежал на ют, отмахнулся от Сойки. Не до неё сейчас. Повинуясь огням сигнальщиков на мачтах, следом за «Солнцем» разворачивалась и начинала движение «Разящая длань» Кудеяра, а за ним «Гроза морей» Слащёва.

Он довольно кивнул. Не растеряли навыки ребята за последние месяцы на суше; работают чётко и слаженно.

– Капитан! – Подошедший старпом кивнул на верхушку мачты. – Флаг-то меняем? Я уже приготовил.

Он взмахнул красным полотнищем с пурпурным соловьем.

– Ни в коем случае! – живо откликнулся Соловей. – Идём под королевскими флагами. А это убери пока. Вывесим, когда подходить будем.

– Вас понял, капитан! – старпом понимающе осклабился, сворачивая «птичку». – До острова надо дойти без проблем.

– Вот именно! – подтвердил Соловей. – Без проблем и как можно быстрее.

– А вот с этим-то как раз и могут быть проблемы, – заметил старпом.

– Знаю, – кивнул Соловей. – Но с этим мы ничего сделать не может, так что идём как есть.

Выведя галеры из лагуны, распределив смены и задав курс, Соловей спустился в капитанскую каюту. Сойка и Финист прошли за ним.

– Людей не хватает, – пояснил Соловей, плеснув в кружки ром и сделав хороший глоток. Сойка, не чинясь, взяла свою; Финист качнул головой, отказавшись. – Полсотни гребцов примерно. Кто сбежал, пока меня не было, кого ваши осенью положили.

– И что? – нахмурился Финист.

– А то. Дольше идти будем. И ладно бы ветер попутный был, под парусами бы наверстали нехватку гребцов. Но тут, сам знаешь, в марте юго-западный, без вариантов. Плюс дуговое течение. Так что дней пять будем идти, не меньше.

– Понятно, – медленно произнёс Финист. – Но трюмы-то ты забил всё равно не на пять дней. Ты что-то ещё задумал?

Он стоял, скрестив руки и насторожённо глядя на Соловья. Сойка опустилась рядом с ним и поглядывала снизу вверх весёлыми нахальными глазами.

– Не порть себе сюрприз, Скаль-Грайский, – хмыкнул Соловей. – Сначала вернём Буян, об остальном потом будем думать. Пить будешь?

– Нет.

– Тогда вали к себе. Не порть нам вечер своим праведным видом.

Финист холодно усмехнулся, развернулся, взмахнув полами плаща, и вышел. Сойка тут же поставила кружку на стол и села к Соловью на колени.

– Ну наконец-то избавился от этого святоши, – жарко зашептала она, нашаривая у него на поясе пряжку ремня и расстёгивая рывками. – Как же я соскучилась, дорогой! Давай быстрее!

– Эй, эй, – засмеялся Соловей, схватывая её за руки и уворачиваясь от поцелуя. – Я тебе что сказал? Там ещё, в Порхове?

– Да ты же ведь не серьёзно? – шептала она, наклоняясь и кусая его за мочку уха.

Он завёл ей запястья за спину и рывком дёрнул Сойку за волосы. Она вскрикнула от боли.

– Угомонись! – сказал он. – Всё вполне серьёзно.

– Отпусти! – Она пыталась вырваться, но он держал крепко. На глазах у неё выступили слёзы. – Соловей, ну хватит! – взмолилась она. – Ну отпусти, блин!

– Будешь себя хорошо вести?

– Буду, буду. Отпусти уже. Больно, чёрт!

Соловей отпустил. Она пихнула его в грудь, вскочила, толкнув столик. Кружки и бутылки с ромом тревожно задребезжали.

– Так ты это серьёзно? – закричала она вне себя. – Я тебе не нужна больше?!

– А я тебе что говорю! – огрызнулся он. – Всю дорогу талдычу…

– Да я думала, ты при людях не хочешь. – Сойка и впрямь чуть не плакала. – Там для Марьи вид делаешь, в дороге народу полно. Потом Скаль-Грайские, этот зануда… Но сейчас-то чего? Ты меня совсем-совсем больше не хочешь?

– Нет, – безжалостно сказал Соловей.

– Почему?! – взвыла Сойка, зарыдав.

– Драть меня в четыре дырки! – поморщился Соловей, швыряя ей платок. – Утрись.

Она смахнула его на пол. Слёзы текли у неё из подведённых глаз, смывая чёрную тушь. Она вытирала их рукавами, оставляя разводы.

– Вот так, значит, да? Просто вышвырнул меня, как этот платок?

– Ты с самого начала знала, кто я. Я сразу сказал. Ты и так продержалась дольше всех.

– Что я тебе сделала? Я сражалась за тебя, я чуть не погибла.