Синдром рыжей мыши - Броня Сопилка

   – Где моёв мя-я-яяусо-о-о-о?!

   Мы засмеялись так дружно, как будто и не ссорились, и принялись делиться с котом кусочками мяса.

   В итоге Чипс совсем обнаглел – стырил у Дэна недоеденную ножку и под возмущённое «э-э-э?!» умчался в кусты. Наверное, побежал делиться с Евой. Он периодически таскал ей свою еду, а пару дней назад она вообще жаловалась, что Чипс выложил перед входом в палатку ряд из задушенных мышей.

   Когда с «романтическим ужином» было покончено, я вновь начала нервничать под взглядом Дэна.

   – Мне надо идти! Там за меня Ева волнуется…

   – Ага, скажи ещё, что Дита волнуется, - хмыкнул он. Блин! Как он может быть таким… вредным?!

   – Да, Дита особенно, – прорычала я.

   – Не-а. Никто не волнуется, мышка. Все в курсе, что ты со мной.

   Как я разозлилась! Я просто закипела, словно вода в кастрюле, поставленной на огонь. Но бить его не бросилась – понимала, что именно этого Дэн и ждёт, улыбаясь и чуть ли не раскинув руки для объятий. Прям капкан какой-то – брошусь бить, а он меня поймает и целоваться полезет.

   Я шмыгнула носом, поплотнее сжимая коленки. Про поцелуи думать не надо! Это вредно для психического здоровья.

   – Иди ко мне, – прошептал Дэн с таким трепетом, что я задрожала даже.

   – Нет! Я тебя ненавижу, помнишь?

   – Помню, – сказал он так буднично, словно ему всё равно. Ваще-е-е! – Тогда пошли прогуляемся, неподалёку есть одно ошизенно красивое место.

   – Не пойду!

   – Да ладно тебе. - Дэн принялся складывать в свой маленький рюкзак горелку и кофейные принадлежности. - Вот скажи, ну какие у тебя причины для ненависти?

   – Да их сотни! – возмутилась я, отступая на шаг, когда Дэн приблизился, чтобы поднять мою кружку.

   – М? Например? - Вместо того чтобы ловить меня, он запихнул кружку в свой рюкзак и прошёл мимо. – Рюкзак, кстати, не забудь, - напомнил он деловито, уже выходя на тропу.

   Как это?! Ему действительно всё равно, пойду я за ним или нет?!

   – Ты хотел причины?! Ну так вот! – Я подхватила злосчастный рюкзак и догнала Дэна. – Ты напыщенный индюк – раз, слепой крот…

   – Два, угу.

   Р-р-р!

   – Самоуверенный эгоист!

   – Три-четыре!

   – Ты считаешь меня парнем!

   – Было дело. По молодости.

   – Ты постоянно надо мной смеёшься! – выдохнула я обиженно, этот вредитель согласно заржал, а я просто задохнулась от злости!

   – Ты! Ты! – Кажется, у меня кончились слова.

   – Пока только шесть. А я могу назвать как минимум десять причин простить меня.

   Да ни за что! Да его просто невозможно простить!

   – НИЗАЧТО! – заявила я и даже палку подхватила, чтобы отбиваться.

   – И всё-таки. Первая причина – ты красивая.

   – Что? Красивая?! – Да он издевается!

   – А ты думаешь, зря я Сашию говорил, что все девчонки его будут, когда он подрастёт?

   Я замахнулась на Дэна палкой, но он пригнулся, прикрыл голову руками и отбежал на безопасное расстояние. Развернулся и теперь отступал спиной вперёд, следя за моими движениями.

   – Я даже завидовал смазливости Сашия. – Он поиграл бровью, и палка всё-таки полетела ему в лоб. Дэн с хохотом увернулся. – Но знаешь, девчонкой ты красивее. Даже когда такая бука-злюка или дуешься, словно мышь на крупу.

   – Сам ты мышь! Вообще не причина. Тоже мне, - проворчала я, пытаясь отыскать взглядом еще одну палку.

   – Это только первая. А вот вторая, - Дэн коварно ухмыльнулся и выдал: – Ты очень смешно злишься.

   – Да-да, я знаю, что я смешная, – зарычала я. Побить вредителя хотелось просто до звёздочек в глазах и пара из ушей. Ну как? Как я могу любить его?!

   Вредитель тем временем радостно скалился. Я поджала губы и отвернулась.

   – И вообще, почему я с тобой разговариваю?!

   – Ты любишь меня.

   Я аж подпрыгнула. Нет, я, конечно, догадывалась, что одной из причин он назовёт эту. И готовилась отпираться – мол, чушь всё, я просто… ну, например, поспорила… вот даже с Дитой, например, да. Что сумею его закадрить. В общем, отбилась бы от этой дурацкой причины. Но не сейчас же!

   – Это что, настолько неважно, по-твоему, - не удержалась я от возмущения, - что ты засунул эту бла-бла-причину в середину списка?

   – Нет, – Дэн улыбнулся, – это как раз вообще не причина. Это ответ. На вопрос, почему ты со мной разговариваешь.

   У меня просто искры из глаз посыпались! Я молча развернулась, намереваясь с запоздалой гордостью уйти, но Дэн схватил меня за руку.

   – Ты обещала дослушать.

   Ничего подобного я не обещала…

   – Третья причина – ты весёлая.

   – Ты в своём уме? – вспылила я, вырывая руку. Весельем от меня сейчас и не пахло – только заоблачной злостью. – Где вообще логика в твоих измышлениях?!

   – При чём тут логика? Логика не имеет отношения ни к причинам простить меня, ни к тебе самой.

   О боже! А ведь я думала, что злее уже некуда. Но сейчас, не выдержав, позорно зарычала, зажмурилась и кинулась на Дэна – не побью, так расцарапаю!

   – А еще ты смелая и ничего не боишься.

   Дэн не обратил на мою истерику никакого внимания, зато схватил меня в охапку и вместе со мной куда-то прыгнул. В душе всё перевернулось, вместо рычания из горла вырвался визг – а потом мы погрузились в тёплую и странно пахнущую воду.

   А когда вынырнули – Дэн так и не выпустил меня из рук, – он сказал:

   – Но главное – я тебя люблю.

   И поцеловал. Настолько сладко, что у меня закружилась голова…

   Ева

   Ещё в начале этих прекрасных испытаний Ева почувствовала, что хочет бросить всё и утопиться в ближайшем озере.

   Но к середине стало легче, а уж в конце она вообще обрадовалась и даже по-детски возгордилась, хотя маршрут у неё был несложный – впрочем, как и у всех остальных девочек. Если не считать Сашетт – как заявил Драго, когда все выжившие собрались вместе после прохождения испытаний и поинтересовались, где Дэн с Сашей: «У них там своя свадьба».

   И все понимающе захихикали.

   Пока новички страдали на маршрутах, «гвардия» Дэна в лице Драго, Серого, Егора, Лены, Стаса и Наты следила за всеми, а попутно собирала грибы на ужин. Готовил его драгоценный, и запахи над лагерем стояли такие, что вернувшиеся после купания в озере «новички» дружно захлюпали слюной и захлопали вытаращенными голодными глазами.