Чернь и золото - Адриан Чайковски

Через несколько дней — так сказал Тальрик. Обронил между прочим, не делая никаких откровений. Стрелки часов движутся, но куда? Осоид говорил чуть ли не с сожалением, как врач, извещающий родственников, что положение безнадежно. Да, о самом главном он умолчал, и все же…

Стенвольд — не геллеронец. Сюда он приехал, думая найти город в осаде, но Тальрик то ли злорадно, то ли ненамеренно дал ему понять, что…

Форта бурлила в желудке, приправленная если не ядом, то нарастающим подозрением. Через несколько дней здесь, в Геллероне, состоится некая сделка. Финансовая операция, которая навсегда изменит облик Нижних Земель.

Эта мысль, едва успев прийти в голову, вцепилась в Стенвольда намертво, и он побежал, торопясь добраться до Скуто.

У него появились вопросы относительно новой железной дороги.

Муравин, отдуваясь, прислонился к дверному косяку хижины Скуто, постоял немного и выпалил:

— Марре погибла.

Скуто с ругательством оскалил заостренные зубы.

— Кто такая Марре? — спросил Тото, наблюдавший, как он работает.

— Это ведь та мушидка, которую ты посылал к номам? — вмешалась Таниса.

— Да, она. — Колючий жукан затопал к гонцу, большому муравину в кольчуге с панцирными пластинами. — Ты уверен, Балкус? Откуда ты это взял?

— Ее тело нашли на склоне. — Балкус еще не совсем отдышался. — Я сам видел. В нем торчала стрела.

— Номы сделали свой выбор, — проронила Таниса.

— Мы ничего не знаем наверняка, — возразил Скуто, но вид у него был затравленный.

— А Чи теперь там, у них! — крикнул Тото. — Говорил я ей, чтобы не ходила туда, говорил Стенвольду, чтобы ее не пускал!

Люди Скуто, ожидавшие его приказаний, загомонили наперебой.

— А ну заткнитесь! — взревел он, вскинув колючие руки. — Рассказывай, Балкус.

— Да нечего особо рассказывать. Я был в Сарнском квартале, собирал слухи, как ты велел, — ну, и услышал. Стража списала ее в расход, как очередную мушидку без рода-племени, но я ее опознал. Единственный выстрел, точно под ребра. На лету, поди, сняли.

— Эх, шестеренки немазаные! — заорал Скуто. — К оружию! Надевайте доспехи, быстро. И помогите кто-нибудь мне.

Он, собственно, обращался к Тото, но тот не выразил никакого желания ему помогать. Обязанности оруженосца взял на себя Балкус и облачил своего шефа в панцирь, искореженный под стать буграм и впадинам Скуто.

Не носившая доспехов Таниса сидела праздно и наблюдала, как отряд Скуто готовится к вероятному бою. Двое мушидов натягивали луки, третий накручивал арбалет. Пара жуканов, мужчина и женщина, одевали друг друга в укрепленную металлом холстину. Однорукий скорпи накинул через голову лямку кожаного нагрудника, оставив спину открытой. Стрекозидка, лишь недавно появившаяся у Скуто, застегнула наручи и стала приводить в готовность лук с себя ростом. Балкус, управившись с одеванием Скуто, надел перевязь из деревянных коробочек и стал налаживать громоздкий аппарат-гвоздестрел. Еще один муравин, уроженец другого города, натянул кольчугу и взял щит, сплошь черный. Тизамон приготовился сразу же, как прибежал Балкус. Единственная другая мантидка в отряде, подчеркнуто сторонившаяся своего земляка, взяла в правую руку одну шпагу, а в левую для равновесия другую, с крючьями для захвата чужого оружия.

— Что происходит? — спросила Таниса у Скуто, чьи латы удерживались на месте собственными колючками.

— Всякой банде рано или поздно приходит каюк, — ответил он, проверяя арбалет-репетир. — Как ни осторожничай, враг со временем получит достаточно сведений, чтобы напасть на тебя, а уж тогда только успевай поворачиваться. Я видел, как двадцать человек исчезали за один день — гибли, попадали в плен или становились предателями.

— Но это может быть просто…

— Это может быть что угодно, девушка, — сказал Скуто, явно не веря в собственные слова. — Но приготовиться надо, потому что беда, уж коли приходит, долго не ждет.

Тут дверь распахнулась, и Таниса поняла, что Скуто, говоря о скорой беде, никак не думал, что она нагрянет так скоро.

— Скуто, там плохие дядьки! — заорал перепуганный мальчишка-мушид. — Их много!

— Лучники к стене, — скомандовал Скуто. — Отразим первый приступ — и деру. Встретимся на Крикучей, в «Мерро».

Сам он, заперев дверь, пристроился с арбалетом у одного из окошек. Прочие лучники и арбалетчики занимали позиции вдоль стен мастерской — одни на полу, другие, крылатые, под стропилами.

— Успокой меня и скажи, что черный ход в доме есть, — сказал Тизамон.

— Ясное дело, есть — но если высунешься прямо сейчас, получишь в башку арбалетный болт.

— Ничего страшного. Выйду и расчищу дорогу.

Скуто, бросив на него взгляд, убедился, что он не шутит.

— Механизм там, позади верстака. Сперра!

— Что, шеф? — оторвалась от прицела мушидка.

— Выпусти этого сумасшедшего, как скажу.

— Подошли на выстрел! — сообщил кто-то.

— Пли! — рявкнул Скуто. Хижина содрогнулась от грохота гвоздестрела, оглохшая Таниса отскочила от Балкуса и полезла к свободному, высоко расположенному окошку. Ее Наследие сильно облегчало эту задачу. Стену внезапно пронизал солнечный луч, и влетевший следом четырехфутовый болт проделал в дальней стене еще одну дырку.

Осторожно выглянув, Таниса увидела внизу настоящую бойню. В этом квартале открытых мест не было, и осадившие хижину люди успели поплатиться за несколько пройденных ими ярдов. В грязи валялась добрая дюжина тел, утыканных стрелами, болтами и мелкими снарядами Балкуса. Уцелевшие попрятались как могли и не спешили возобновлять атаку.

Павшие — муравины, жуканы или помесь тех и других — имели на себе латы, кое-как склепанные из металла и кожи. У Синона Половинного было много таких: они принадлежали к низшему разряду геллеронских наемников и никогда не переводились.

Посмотрев на это воинство, Таниса быстро смекнула, чего ждут выглядывающие из укрытий живые, но ее запоздалая догадка никому не принесла пользы. Один из мушидов свалился со своего насеста, пронзенный в грудь, и железные крючья начали раздирать крышу.

Таниса, цепляясь за стену, стала карабкаться к рваному отверстию на потолке. Туда, спалив огненным разрядом жукана, как раз ворвался осоид; Таниса, несмотря на отсутствие черных и золотых полос, сразу распознала в нем солдата Империи.

Очутившись внутри, он тут же нарвался на гвоздь из самострела и витками понесся вниз — но с другой стороны крыши росла другая дыра, и в ней тоже виднелись осоиды.

— Скуто, пора уходить! — закричала Таниса.

Тот, согласившись с ней, стал командовать:

— Мантид, давай выходи! Все остальные за ним, мы с Балкусом замыкаем.