Марш Смерти Русского охранного корпуса - Андрей Самцевич

По воспоминаниям лейтенанта Полянского, накануне днем гауптман Мамонтов и командир 10-й роты обер-лейтенант Николай Якубовский сочли, что какая-либо угроза Брке отсутствует и усиление охранения не требуется. Нападение, по его словам, началось в полночь, когда на улицах неожиданно раздались очереди и разрывы гранат. Выскочив из дома, Полянский примерно в 50 шагах от себя увидел перебегающих партизан и понял, что организовать оборону уже невозможно. На выезде из села в сторону Брчко бегущих собирали Мамонтов и Мержанов, там же находился батальонный врач, оказывавший помощь раненым. Взводу 1-го полка удалось спасти минометы, из которых немедленно был открыт огонь по селу[908].

Подробный рассказ о событиях той ночи оставил и командир 4-го батальона XVIII бригады Джоко Тадич. В задачу его подразделения входила атака села с западного направления, а 2-й батальон должен был перекрыть дорогу на Рахич. Развернувшись, партизаны выслали разведгруппы, одна из которых захватила двух находившихся в патруле русских, не соблюдавших элементарных мер осторожности – куривших и разговаривавших в темноте. Темная и дождливая ночь благоприятствовала атаке, а шуцкоровцы, хоть и освещавшие иногда территорию, не обнаружили сосредоточения повстанцев. Пленные не только сообщили тем все необходимые сведения, но и, обманув часового, провели передовую группу гранатометчиков вплотную к единственному бункеру на окраине села. Весь его гарнизон был уничтожен разом, а ворвавшиеся на улицы партизаны начали забрасывать дома гранатами, практически не встречая отпора. Застигнутые врасплох русские выбегали из домов в нижнем белье, многие попали в плен. Единственный очаг организованного сопротивления находился в здании школы в центре села, но и он под огнем противотанковых средств продержался не долго. Там же был захвачен немецкий офицер (вероятно, из рамочного персонала)[909].

Потери III батальона за ночь составили девять убитыми, 30 ранеными и 25 пропавшими без вести, еще двух погибшими и двух ранеными потеряла тяжелая рота 1-го полка. По официальному партизанскому рапорту, за ночь оба батальона имели трех убитых и семерых раненых, а захватили 40 пленных, французский пулемет (возможно, подразумевается 7,5-мм М1924/29 «Шательро»), шесть коней, 3000 патронов и другие трофеи. Число пленных однозначно завышено – по воспоминаниям партизана Мехмеда Зонича из 2-го батальона, их было 24 человека, примерно о таком же количестве говорил Тадич [910].

Причиной поражения III батальона, по нашему мнению, стали в первую очередь пренебрежение элементарными мерами предосторожности и крайне плохая организация обороны со стороны гауптмана Мамонтова – по большинству свидетельств, работы по укреплению села начались уже после нападения. Тогда же были расформированы приданная часть транспортной колонны, тяжелый взвод I батальона 4-го полка, учебная команда и саперный взвод 2-го, а их личный состав отправлен на пополнение рот III батальона. Это же касается части людей и имущества штаба 2-го полка, остаток которого был отведен в Гунью[911].

Об отношениях русских с населением Брки можно привести доклад усташского лагеря (местной партийной ячейки) Брчко от 5 декабря, согласно которому в селе солдаты уничтожали частную собственность, валили заборы и разрушали дома (вероятно, для укрепления оборонительной линии). Имели место попытки изнасилований, на минарете был размещен наблюдательный пункт, а листы из Корана использовались в уборной[912].

Ситуация в районе Брчко и Челича в последующие недели оставалась спокойной, поэтому возможность «взять реванш» за поражение представилась 2-му полку лишь в первые дни зимы: 29 ноября с территории Сербии через Дрину переправились два (позже усиленные третьим) батальона XVII Славонской бригады 28-й дивизии НОАЮ. Следующей ночью они без сопротивления захватили ключевой город Биелину, перекрыв этим путь отступления войскам группы «Е». Попытки восстановить положение со стороны немецких частей, «Зеленого кадра» (мусульманской милиции) и союзных четников в последующие три дня не увенчались успехом [913].

2 декабря два взвода 9-й роты и один из 11-й были подняты по тревоге и под командованием гауптмана Нестеренко отправлены для атаки на Биелину. На следующий день под прикрытием танков 202-го отряда русские начали наступление из Брезова Поля и, сбив лобовой атакой противника, к вечеру отбили город. Коммуникации были полностью разблокированы, шуцкоровцы захватили пленных и пулемет[914].

По воспоминаниям лейтенанта Павла Тихонова, награжденного за этот бой Железным крестом II класса, русских поддерживал лишь один танк. «Справа был большой холм, слева лес. И вот на нас обрушились со всех сторон. Лейтенант Казанцев приказал одному из унтер-офицеров занять положение под холмом, но вместо этого тот каким-то образом оказался в тылу. Там тяжелые пулеметы стояли и не давали нам проходу. Подъем был весьма крутой. С одним отделением я «на ура» атаковал холм – и мы его взяли. […] Только Бог знает, как нас не скосили. Метров 90 надо было подняться, чтоб пробить себе дорогу. Мы взяли один пулемет, здесь же его повернули и начали стрелять по сбегавшим с холма партизанам и болгарам. Помню, пулемет, который я захватил, я передал моему заместителю, Судко. Он стрелял, пока не произошла осечка»[915].

В рапорте штаба XVII бригады, отступившей после поражения обратно в Сербию, количество поддерживавших начавшуюся около 9.00 атаку танков выросло до 12. Всего операция стоила повстанцам шести погибших, 17 раненых (включая ротного комиссара) и 11 пропавших без вести. Были потеряны противотанковый гранатомет (брошенный своим наводчиком), авиационный пулемет и 11 винтовок[916]. Можно предположить, что большая часть урона пришлась именно на 3 декабря. Захваченный Тихоновым пулемет (оставшийся на вооружении 9-й роты) был немецким: вероятно, речь идет о 7,92-мм MG.81.