Гиперборей - Юрий Никитин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Пусть горит. Все равно не наше!
Лицо Олега было черным, как ночь, в глазах вспыхивали игасли багровые отблески. Он сказал тяжело:
— Умилы и Гульчи здесь нет. Я бы ощутил.
Дверь распахнулась с металлическим скрежетом. На порогепоявился ухмыляющийся страж:
— Эй, черненькая! Тебя изволит видеть князь.
Гульчачак сердито поднялась с холодного каменного пола.Страж намерился дать ей леща, она отшвырнула его руку — потную, длинную иотвратительно волосатую, взбежала по выщербленным ступенькам.
Первый поверх терема-крепости был из камня, но выше шлитолстые бревна, и Гульча сразу перестала ежиться — от дерева шло почтичеловеческое тепло. Она чувствовала ощупывающие глаза стража, но необорачивалась. Он всегда смотрел на нее по-хозяйски: возможно, ее обещали ему.
Они прошли через ряд длинных палат. У каждой двери топталисьвоины — в доспехах, в начищенных до блеска шлемах, в руках держали странныекопья с широкими зазубренными остриями. Двое бросали кости, прислонив копья кстене. Лица их были в шрамах, глаза холодные, движения четкие. Их желтые оттвердых мозолей ладони никогда не уходили далеко от копий.
Последняя дверь была широкой, окованной железными полосами,украшенной серебром и золотом. Двое стражей скрестили перед Гульчей исопровождающим ее воином копья. Их лица были застывшие, но глаза хитро щурились.
— В чем дело? — потребовал длиннорукий сердито.
Один из воинов прорычал с веселой угрозой:
— Телепень, ты знаешь...
Телепень угрюмо оглядел их ухмыляющиеся рожи, буркнул:
— Нечего лыбиться, дурни! Теперь это моя корова. Эй,девка, раздевайся!
Гульча отшатнулась:
— Я?.. Здесь?
— На князя трижды за месяц замахивались, ясно? Он каккость в горле немецкому королю, бодричам, польским князьям... Даже хазарам,наверное.
Гульча смотрела ему в глаза, еще не веря, и он хрюкнулнетерпеливо, быстро и грубо сорвал с нее одежду. Оба стража захохотали, одинсказал насмешливо:
— Корова?.. Не тянет даже на коровку. Так, теленок...Дам тебе...
— Умойся, — огрызнулся Телепень.
Он потряс одежду Гульчи, ощупал, отбросил, знаком велелсбросить сапоги, потряс каблуками вверх перед стражами, с отвращением швырнулей под ноги. Кожа Гульчи пошла пупырышками от холода и насмешливых взглядов, ноне горбилась, алые кончики грудей застыли, острые и твердые, как наконечникистрел. Телепень швырнул ей одежду в лицо, гаркнул зло:
— Одевайся, дура! Обрадовалась, ишь... светишьоттопыренной задницей!
Стражи опять захохотали. Гульча услышала хриплый голос:
— Дам три куны... Даже серебряный динарий!
Удерживая слезы, Гульча торопливо натягивала одежду. Когданаклонилась за сапогами, слезы прорвали запруду, хлынули по щекам. Телепеньухватил ее за плечо, раскрыл дверь и втолкнул пленницу. Сзади тяжелозахлопнулась дверь.
Гульча очутилась в парадной палате, кое-как поправилаодежду. Помещение было невелико, в три узких окна заглядывали яркие звезды. Нашироком и массивном троне сидел князь — темноволосый воин с жестоким лицом,широкогрудый, массивный, с холодными, как лед, глазами. В двух шагах перед нимсидела на широкой лавке Умила, на коленях у нее вяло ворочался и капризничалИгорь. Лицо княгини было смертельно бледное, под глазами огромные черные круги.Она смотрела на грозного князя со страхом, пугливо вздрагивала.
Твердослав окинул Гульчу ледяным взором, поинтересовался:
— Телепень, ты уже развлекался?
— Нет, — присягнул Телепень торопливо. — Этостражи обыскивали. Княже, в ее волосах можно спрятать кинжал, а в таких сапогах— по мечу!
Твердослав буркнул с отвращением:
— До слез доводить не обязательно... так сразу. Сядь,женщина.
Гульча утерла кулачком глаза, опустилась на лавку поближе к Умиле.Князь смотрел пристально, не отрывая взгляда. С края лба через скулу опускалсядлинный рубец. Князь был в кольчуге, на поясе висел меч, будто он сидел наконе, а не на троне в своем тереме.
— С какой целью вы вторглись в мои земли? Скольковас? — спросил он резко.
Гульча независимо пожала плечами:
— Семь человек. Из них две женщины и один ребенок. Я незнаю более трусливого племени, чем урюпинцы.
Умила испуганно дернула ее за рукав, но голос Твердиславабыл таким же ровным и холодным, безжалостным, как лезвие меча:
— Среди мужчин признали Рудого. Он сейчас служит уРюрика Буянского — Рюрика Ютландского, как зовут на севере. А где Рудыйпройдет, там иной раз чуме ничего не остается. Рудый зря не появится! Откуда язнаю, что следом не идут войска Рюрика?
Умила сказала мертвым голосом:
— Я слышала от мужа, что лучшие лазутчики — урюпинцы.
— Насчет лазутчиков не знаю, — ответил Твердиславровным голосом, — но разведка у меня хороша. Лазутчики выведывают пронаступающие войска, а разведка узнает о готовящемся наступлении, о будущейвойне. Почти магия, верно? Ведун, веды, ведать, ведьмы, разведать... Знаю отразведчиков, что делается во всех ближних и дальних королевствах. Знаю и то,что Рюрик с двумя воеводами внезапно исчез, а войско уже начало высадку на берег.Верно? К тому же мне принесла вести не моя разведка, а кто-то неизвестный...Даже указал дорогу, по которой едете! Надо признать, несмотря на карту,несмотря на высланные на поиск отряды лучших воинов, поймать вас было непросто!
Умила растерянно смотрела на грозного Твердислава. Гульчаответила сердито:
— Откуда мы можем знать такое? Когда сели на корабль,все позади еще оставалось тихим.
Дверь приоткрылась, появилась голова стража:
— Княже, дозволь усилить охрану?
— Что стряслось?
— Лист нашел, что вражеские лазутчики... ну, те,которых захватили, а они утекли, так вот они уже в тереме!
Твердислав быстро взглянул на женщин. Лицо Умилы осветилосьизнутри, а Гульча гордо вскинула носик, ее слезы мгновенно высохли.
— Поднять на ноги дружину! — велел Твердиславсдавленным голосом. — Окружить замок! Чтобы мышь не проскользнула! Явстречался с этим Рудым однажды... Оборотень он, что ли?.. Удвоить охрану укаждой двери. Листу и Красномиру взять лучших воинов из старшей дружины, пройтипо всем комнатам.
Страж рявкнул:
— Сделаем!
Он исчез, а Твердислав медленно повернулся к женщинам:
— Скоро я их допрошу. С каленым железом, щипцами... Онирасскажут все. Давно хотел встретиться с Рюриком. А за голову Рудого я еще пятьлет тому объявил награду в десять гривен серебра!