Перезагрузка времени - Отто Шютт

Явный интимный жест был замаскирован дружелюбностью. Хантер вовсе не собирался совращать – он прощупывал слабости корейского физика.

Когда процедура восстановления была закончена, они выбрались из спальни через огрызок стены, прошли по коридору в торец отеля и поднялись по лестнице в техническое помещение. На чердачной площадке, возвышавшейся над стереоскопическими фракталами небесной тверди, обустроились чудовищных размеров механизмы, объединенные воздуховодами – такими огромными, что по ним можно было бы запустить трехполосное движение автотранспорта. Вся эта сложная система жизнеобеспечения, снабжающая свежим воздухом каждую улицу и дом астеполиса, теперь бездействовала. Сжавшиеся от холода металлоконструкции уменьшились в размерах и ослабли.

Крышка технического люка открылась без малейших усилий. Они залезли внутрь металлической трахеи.

– Металл хрупкий, ступай по ребрам жесткости, а то шмякнешься на мостовую, – предупредил Хайлл.

Ён отметил для себя неприятную особенность спутника считать окружающих круглыми идиотами. Неужто корейскому физику следует объяснять элементарные вещи, когда он без труда представит многомерное пространство, не то, что конфигурацию и устойчивость каких-то труб? Неудивительно, что Макролис, дабы угодить своему боссу, выбрал амплуа глуповатого адмирала. Только так он мог ловко обставить потерявшего бдительность руководителя совета директоров. Одной записи, на которой тот запрещает эвакуацию, хватит для пышных похорон его председательской карьеры, что уж говорить о приказе остановить Дэнкинс. Единственная возможность избежать лютого позора и судебных тяжб – перезагрузка времени. Ради такого Хайлл без раздумий вырвет себе второй глаз.

Они брели по нескончаемым воздуховодам, поднимались, а после спускались в низины, подтопленные жидкой атмосферой; пролезали между лопастями неработающих вентиляторов и обходили громоздкие теплообменники. По пути председатель делился своим управленческим опытом:

– Где-то в трехстах метрах над Кеплером, чуть сбоку, есть небольшая пустота – меньше Эдема раза в два. Когда Дэнкинс заселяли, ее пропустили, а три года назад решили построить что-то толковое, но столкнулись с проблемой: слишком высокая цена на кубический метр строительства. Я прилетел на Дэнкинс, чтобы провести аудит и найти какое-нибудь простое решение. Я всегда вникаю в мельчайшие детали и часто замечаю то, чего не видят люди, проработавшие в своей сфере десятки лет. Тогда с инженерами я намотал километры по этим трубам и придумал… Эту заслонку мы уже проходили? Вроде нет… Так вот, я предложил не строить дорогостоящую систему очистки, а позаимствовать излишки воздуха у других астеполисов. Это сэкономило бы средства корпорации и значительно увеличило высоту застройки. Все что требовалось, так это слегка модернизировать межпалубный канал, предназначенный для экстренных случаев, когда при выходе из строя системы регенерации в каком-нибудь из астеполисов, воздух нагоняется из других частей астероида. В старые времена строили с тройной степенью надежности… Нет, все-таки тут мы проходили, повернем налево… Так, на чем я остановился? Значит, с момента постройки канала он так и простоял ни разу не востребованный. Очистные системы периодически выходят из строя, но чтобы вылетели все ячейки одновременно – такого никогда не случалось. И что ты думаешь? Столько месяцев работы, и правление большинством голосов хоронит проект! Они сочли отсутствие локальной системы очистки нарушением правил безопасности. Все уперлось в закорючку каких-то старых норм, которые менять никто не отважился… Наверно, здесь направо…

– Как выглядит вход в межпалубный туннель? – спросил Ён, остановившись.

– Обычный воздуховод-перемычка, метров семь-восемь в ширину. Стоя тут, мы ничего не найдем.

– Все местные воздуховоды соединяются с межпалубным каналом такими перемычками? И с той пустотой над Кеплером, о которой ты рассказывал, тоже?

– В том числе. Не пойму, к чему эти расспросы.

– Нижняя часть канала во что-то упирается, раз он не дотягивается до астеполисов, которые под нами?

– Его не достроили из-за ослабленных пород в районе Цереры, а искривлять было затруднительно. При других обстоятельствах я провел бы тебе экскурсию, но сейчас не…

– Идем в ту сторону, – сообразил физик. Воображение нарисовало трехмерную карту продолговатого астероида, пронзаемого лифтами дальнего следования, шахтами и прочими каналами.

Пройдя несколько метров, Ён ощутил ритмичные толчки.

– Ты это тоже чувствуешь? – занервничал Хантер.

Оба замерли. Металл под гравибутсами вибрировал в такт чьих-то шагов. Из дальнего конца коридора к ним приближался человекоподобный кузнечик.

Мужчины бросились прочь. Хайллу было не привыкать к неудобной обуви и к слабой гравитации: он ловко скакал по ребрам жесткости, точно птица по веткам, и забежал далеко вперед. Вдруг он неудачно оступился – гравибутс пробил ломкий металл и застрял.

Крепления, что держали галерею подвешенной, начали поочередно лопаться. Вентиляционная труба угрожающе прогнулась, словно подвесной мост, у которого оборвались канаты. Ручьи из атмосферных осадков устремились по покатой поверхности в провал, обдавая застрявший ботинок и добавляя хлипкой конструкции лишнюю массу.

Ён замер на безопасном расстоянии, откуда брал начало угрожающий излом. Воздуховод стонал, исходя трещинами, но провисание прекратилось.

– Я вытащу тебя.

– Не подходи, – остановил его председатель, застывший в нерешительности.

Когда ручьи жидкого воздуха иссякли, Хантер медленно освободил ногу из вязанки кабелей, соединяющих между собой экранированные соты искусственного неба над мостовой Кеплера. Привстав, он перенес собственную тяжесть на цельную пластину, стукнувшую по нервам небольшим прогибом.

Провисший воздуховод затрясся, и конструкция начала проседать. Металлический коридор разломился пополам, рухнув на тонкие пластины потухшего небосклона. Те, не выдержав тяжести, посыпались на тротуар.

Хайлл побежал вверх, как по пандусу, угол которого нарастал с каждым шагом. Под конец он уже взлетал по ребрам жесткости, как по вертикальной лестнице. Ён схватил его руку, когда у того из-под ног улетела последняя поперечина.

– Спасибо, – поблагодарил Хантер.

– Одному мне будет не дойти до Нулевой точки, – ответил Ён.

Хантер рассмеялся.

Таинственный пришелец в режиме ночного видения выглядел грозным зеленым монстром. Преграждая им путь, он стоял от них в нескольких шагах. Прихрамывая, подошел к ним ближе.

– Это же Юджин! – обрадовался Ён, заметив разорванное запястье и поверженную ногу.

– Kuidas sä tänne hit?81

Донкерман показал жест «бла-бла-бла» и скрестил перед шлемом руки.

– У него микрофон сломался, – смекнул Ён.